Волшебные сказки Италии - Автор неизвестен (читаем книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
– Скажите, мастер, – обратился к Фабиано юноша, – как создать статую, чтобы она казалась живой?
– Когда-то очень давно знаменитый житель нашего славного города Микеланджело Буонаротти на такой же вопрос ответил, приблизительно, так: «Нужно взять глыбу мрамора и отсечь от нее лишнее».
Об этих словах великого флорентинца Флорио думал все три года, пока учился и работал. Однажды Фабиано вернулся поздней ночью с очередного бала у Герцога. Владелец мастерской, назвать мастером скульптора, который не касался уже много дней мрамора, трудно, решил заглянуть в комнату Флорио. Юноша работал с небольшим куском мрамора из Каррары при свече. Теплый, розоватый оттенок камня и блики огонька свечи создавали впечатление, что в руках Флорио скульптура вот-вот оживет. Фабиано просто потрясло это видение! Он понял, что ученик талантливее его во стократ, и испугался этого. Черная зависть проникла в его сердце. Фабиано подумал, что теперь все будут говорить об ученике, покупать то, что он сотворит, а имя учителя все забудут.
Нечаянно Фабиано уронил карнавальную маску, которую держал в руках. Юноша резко повернулся, увидел учителя и с дрожью в голосе спросил:
– У меня получается?
– Для начала совсем неплохо, – тщательно скрывая досаду, ответил Фабиано. Я очень хорошо к тебе отношусь, поэтому позволю дать тебе совет. Запомни: люди поклоняются не таланту и его плодам, а имени. Это то, чего у тебя нет. Если хочешь, я соглашусь под твоей работой поставить свое имя. Даже дам тебе сто флоринов, хотя не уверен, что статуя твоей работы окупит мои расходы.
– Благодарю вас, учитель! – поверил Флорио. – Главное, люди увидят и смогут оценить статую. Для меня это очень важно – не менее, чем ваше слово!
– Это мой долг – помогать юным дарованиям. В Флоренции всегда было в почете меценатство, еще с времен Лоренцо Великолепного. Я готов для тебя сделать еще больше. Работай, твори, а моим именем я разрешу подписывать статуи, которые ты изваяешь. За каждую работу ты будешь получать сто флоринов, но предупреждаю: никто не должен знать о нашем договоре. Иначе я потребую вернуть все деньги, которые уплачу тебе за статуи.
– Клянусь памятью предков, – горячо проговорил юноша. – От меня никто и никогда не узнает о договоре!
Так и попал в зависимость молодой скульптор. Он работал, забывая о сне, еде, других красках жизни, а славу и большие деньги получал Фабиано. О нем снова заговорили, как о гениальном мастере и модном скульпторе. Заказы сыпались со всех сторон. А Флорио оставался в тени и вел нищенское существование.
Юноша дружил с таким же юным поэтом – Симоне. Много общего было у них: мысли, чувства, восприятие мира, Богом освященный талант. Иногда Симоне уводил Флорио из мастерской в рощу, к озеру, чтобы тот совсем не зачах в полутьме студии. Часто Симоне читал своему другу во время этих прогулок стихи – свои и чужие. Юноши ощущали себя братьями, тем более что родных ни у одного, ни у другого не было.
В отличие от Симоне, Флорио никогда не показывал свои работы, объясняя, что просто помогает учителю. Поэта, который знал чуткую душу Флорио, удивляло, что друг до сих пор не изваял ни одну статую.
– Твой учитель, самодовольный и тщеславный человек, потрясает общество все новыми и новым гениальными работами. Так не бывает! У человека должна быть гармония в душе, чтобы создать такие шедевры. Тут что-то не так! Может, объяснишь? – Симоне пытливо взглянул на Флорио.
Но Флорио молчал.
Однажды друзья договорились о встрече и прогулке. Симоне написал новый сонет и очень хотел прочесть его Флорио. Однако поэт так и не дождался друга и потому решил зайти к нему в мастерскую: вдруг Флорио заболел. Странность состояла еще в том, что, постучав в запертую дверь, никто не вышел навстречу Симоне. Тогда юноша решил проникнуть в студию с «черного хода». Был такой во внутреннем дворике мастерской.
Симоне, волнуясь, что с другом что-то случилось, спешил. Пробравшись через маленькое патио с фонтанчиком, он зашел в мастерскую, но никого не встретил, пока не дошел до маленькой комнаты, больше похожей на загороженный закуток. Там горела свеча, отблески мигающего света падали на скульптуру, которая, как показалось Симоне, вот-вот сделает шаг ему навстречу. Настолько живой и прекрасной была эта фигурка девушки из мрамора. Потрясенный увиденным, словно загипнотизированный, Симоне еще увидел, как точно работает, делая последние штрихи резцом, Флорио!
Так вот какую тайну хранил друг! Он работал на своего учителя Фабиано! Создавал гениальные творения, которые потрясали ценителей, и при этом все лавры и деньги получал Фабиано! Но это же несправедливо!
– Флорио!
Юноша оглянулся и понял, что его тайна раскрыта.
– Ты понимаешь, что твой хозяин, учителем его назвать нельзя, обыкновенный вор, негодяй! Вот в чем дело-то!
Бледный Флорио еще не вышел из состояния творческого полета, беспомощно вертел в руках резец. Потом очнулся:
– Молчи! Я обещал молчать.
– Так ты и так молчишь, причем не первый год. Это я увидел и расскажу всему городу, кто автор гениальных скульптур!
– Учитель никогда не поверит, что вышло случайно… Послушай, Симоне, это последняя моя работа, которую делаю под его именем. Я так для себя уже решил. Обещаю тебе, только не говори пока никому…
– Ладно, только учти: эта скульптура – диво! Я потрясен! Ты настоящий мастер, который достоин и славы, и денег, чтобы спокойно творить.
На том и остановились.
А через несколько дней Фабиано объявил всем ценителям «своего» творчества, что закончил новую работу и готов представить ее согражданам. Флорентинцев приглашали на среду. Фабиано пообещал снять покрывало со статуи ровно в полдень.
Флорентинцы, восхищенные работами владельца мастерской, к полудню среды собрались в зале, где стояла статуя, скрытая тонким шелком. Особой честью для Фабиано стало посещение студии самим герцогом, окруженным придворными. Симоне стоял рядом с Флорио, стараясь поддержать его хотя бы своим присутствием. Особенно теперь, когда он знал тайну. И, кроме него, никто не знал безвестного подмастерье Флорио – создателя гениальных статуй.
Наконец, наступила торжественная минута. Фабиано подошел к статуе и потянул за край шелковое покрывало. Зрители замерли, не в силах произнести ни слова. Великая сила красоты, магия настоящего искусства волнами поразила каждую клетку тела людей, ставших свидетелями рождения чуда.
Первым обратился к Фабиано герцог:
– Дорогой друг Фабиано! Много радовал нас ты в последние годы, но это диво – образ юной лукавой озорницы – напомнило мне о годах светлой юности. Девушка, мне кажется, вот-вот выбежит навстречу и заговорит. Статуя живет и дышит!
– Благодарю вас, ваше величество, за столь лестную оценку моих стараний. Статуя как бы ни была хороша, по вашим словам, не может затмить величие вашей души!
Наконец, все очнулись, словно после короткого но глубокого сна, навеянного миражом – впечатлением от совершенства художественного творения. Зрители рукоплескали, и не известно, словам ли хитрого льстеца или этому совершенству, что ожило в камне.
У Симоне руки были сплетены на груди. Он оглянулся на Флорио и увидел, что глаза друга влажны от слез. Симоне выступил вперед, обратив сразу на себя внимание всех, и заговорил. Он обращался к скульптуре:
Статуя была из мрамора, розового, теплого Каррарского мрамора, и потому движения губ никто заметить не мог, а вот звук нежного девичьего голоса услышали все:
