Весь мир - чулан - Дюрсо Аглая (книги полностью бесплатно txt) 📗
— Топ, дорогой друг! Ты иди! Не задерживайся, нельзя медлить с открытием нового мира, а то Канючка начнет плакать! — кричит наверх хитроумный Кладовкин, любовно поглаживая свое сокровище.
— А как же ты, мой дорогой друг, Трезор Кладовкин? — в отчаянии кричит в щель между молотком и паяльником Топ.
— Ничего, я как-нибудь выберусь!
Сам-то он надеется вызвать джинна, пожелать оказаться рядом с Канючкой и выполнить любое ее желание.
Топ вздыхает и отправляется дальше. А Трезор начинает пыжиться и вытаскивать себя и сокровище со дна лунной ловушки. На всякий случай он набивает карманы блестящими обойными гвоздиками — какое-никакое, а сокровище!
Конечно, Трезор не такой смышленый, как Механюк, но когда заходит речь о добыче сокровищ, он становится просто гением. Он ставит вертикально молоток и подпирает его паяльником, потом разматывает моток проволоки, чтобы закинуть ее на молоток, но вдруг решение находится само: потревоженная молотком конструкция инструментов сдвигается, сверху начинают сыпаться отвертки и кусачки, и в конце концов на молоток из верхнего слоя падает странная такая подкова. Кладовкину, конечно, неизвестно, что эта подкова — магнит! А магнит манит к себе все металлическое. В этом необразованному и жадному Трезору Кладовкину приходится убедиться на собственном опыте. Трезор в последний момент только успевает схватить свою драгоценную масляную лампу — и его (с железяками, сокровищами, распиханными по карманам, пуговицами и пряжкой ремня) — блямс! — со всей силы притягивает к магниту! Он отбивается от магнита одной рукой (во второй — лампа, выпустить ее нельзя). Все бесполезно: магнит крепко держит Трезора с лампой на весу! Причем за карманы. Увы, придется Трезору оставить выкуп странной подкове — магниту. Он потихоньку освобождает карманы от гвоздиков, и чудовище хватает их с жадностью, до которой самому Кладовкину далеко. Зато Трезор с лампой теперь на поверхности! Он, пыхтя, залезает на кособокую табуретку, потом — на скользкий каток. И кричит:
— Механю-ук!
Механюк страшно обрадовался! Сейчас ему помогут завоевать сердце Канючки — закатить ей солнце!
Он выглядывает из-за края столешницы и видит Трезора на катке. Ну, спасти его оттуда — проще простого. Механюк разматывает леску и поднимает Трезора с его новым сокровищем.
Они прыгают вокруг лампы, трут ее сначала рукавами, потом кроличьей шапкой Механюка, потом стучат по ней каблуками, а потом орут в отверстие:
— Джинн! Выходи! Поговорить надо!
Не откликается. Видно, обленился совсем, спрятался в уголок, притаился, чтобы не выполнять желания.
Друзья отвинчивают крышку — нет джинна! Зато есть масло. Ведь лампа-то масляная. Друзья пробуют. Это невкусно. Но раз его назначение неизвестно, масло тоже становится бесценным сокровищем, вместе с бесполезной блестящей лампой без джинна.
— Если джинна нет, а лампа есть, то от нее все равно какая-то польза, — чешет макушку Механюк. — Лампа — значит, должна светить! Давай ее Канючке запихаем в шатер вместо солнца?
Трезор Кладовкин с радостью соглашается: теперь Канючку будет греть не солнце Механюка, а его лампа! Значит, Канючка будет радоваться и хлопать в ладоши ему, Трезору Кладовкину.
Друзья приподнимают край абажура и быстренько задвигают лампу внутрь: СЮРПРИЗ!!!
— Ой! — испуганно кричит Канючка. — Что за грязная холодная железяка?! Я боюсь!!!
Друзья ошеломлены таким провалом.
— Эх, лампа же должна гореть! Как я сразу не сообразил?! — осеняет Механюка.
Друзья врываются под абажур и начинают обшаривать лампу: где же выключатель? Нет выключателя!
— Эта лампа должна гореть от огня! — опять осеняет Механюка.
— Но у нас нет огня, — шепчет ему на ухо Трезор Кладовкин — тихо, чтобы не обидеть.
— Огонь добывается трением! — выпаливает образованный Механюк.
— Мы ее сколько терли? Ни джинна, ни огня, — опять печально шепчет на ухо другу Кладовкин.
— Тогда мы добудем его из твоих сокровищ! Тащи очки!
Кладовкин надувается: «Как, опять мое тратить?! Сколько я уже сокровищ израсходовал, а вам все мало! Не дам!»
— Трезор! Механюк! Почему железка никак не превратится в солнце? — возмущается Канючка, потерявшая терпение. Кроме того, ей страшно не нравится, что они шепчутся. Канючке кажется, что они обсуждают, какая она трусиха. От этой мысли ей становится грустно и обидно, губы у нее начинают опасно дрожать, носик — краснеть, глазки — нехорошо блестеть…
— Сейчас, сейчас, дорогая Канючечка! Одну секундочку, Кладовкин все уладит, — говорит смекалистый Механюк и кивает Кладовкину.
Кладовкин моментально исчез и тут же появился. В руках у него были круглые очки в костяной оправе, а в глазах — укоризна. Очки он показал Канючке (она пожала плечами: зачем, мол, эти здоровые кругляшки?), а глаза показал Механюку.
— Вот! Только быстро пользуйся, мне эти кругляшки надо обратно унести. По ним другие сокровища скучать будут.
— Нет. Этого мало, — задумчиво покачал головой Механюк.
— Что?! Да это самое большое сокровище!
— Бумага нужна! — И Механюк выжидательно посмотрел на запасливого Кладовкина.
— Не дам! — отрезал Кладовкин.
— Хочу солнце! — заканючила Канючка.
— Сейчас-сейчас, только не плачь! А то Кладовкин твоих слез не выносит, — опять запел свою песенку Механюк.
Кладовкин убежал с лицом, искаженным страданием, а вернулся с малю-у-усеньким клочком из священной книги, написанной рукой папы, когда тот еще не повзрослел безнадежно.
— Только руками осторожней, я это заберу и на место приклею, — предупредил Трезор Механюка.
Механюк только хмыкнул. Он повертел очки, поймал в них луч и направил этот луч на клочок священной рукописи. Кладовкин затаился и внимательно следил, чтобы Механюк не испортил драгоценную бумажку и драгоценные очки.
Канючка тоже затихла и внимательно наблюдала за очками, бумажкой, Механюком и Кладовкиным. И вдруг на краешке бумажки заплясал маленький огонек. Бумажка уменьшалась на глазах. Кладовкин аж застонал от горя. Зато огонек рос. Канючка аж захлопала в ладоши от восторга. А Механюк победно схватил бумажку с пляшущим огоньком, подскочил к лампе и бросил бумажку в масло. Лампа засияла! Она была оранжевой, как апельсин! И еще она была теплой! Гораздо теплее апельсина Механюка. Кладовкину было чем гордиться, и он гордился изо всех сил!
Тепло от лампы заполнило абажур с Канючкой, Меха- нюком, Кладовкиным и конем-качалкой. Тепла было так много, что оно не умещалось под абажуром и даже поднимало абажур, то там, то сям отрывало его от столешницы.
Снаружи наступал вечер, а внутри было светло и весело. Можно было не разбегаться по своим домам, не прятаться от ночи за закрытыми дверками, а прямо здесь сидеть и ждать, когда Топ Дорожкин откроет для них новый мир, в котором вообще никогда не бывает темно, холодно и страшно!
Стоп! А где же он?! Где бесстрашный открыватель новых горизонтов Топ Дорожкин?..
***
Топ Дорожкин, естественно, в это время открывал новые горизонты. Только уже не бесстрашно. Стемнело, но он двигался и двигался вперед, потому что понимал: до милого дома, до буфета, до столешницы уже так далеко, что быстрее, наверное, добраться до нового мира, открыть его и с чистой совестью вернуться. Что-то в глубине души подсказывало Топу, что в местах, куда он забрался, вряд ли отыщется мир, в котором захочется остаться навсегда.
