Друзья поневоле, или Забавные истории заброшенного дома - Русинов Мстислав (версия книг TXT) 📗
Вынырнувший откуда-то Крыс притащил в зубах тоненький красный ошейник для кошек с красивыми металлическими бляшками, который Кок великодушно с самодовольно снисходительным видом тут же умудрился одеть на него. Крыс был страшно доволен и крутился перед Мурой, поворачиваясь из стороны в сторону, но Мура лишь презрительно фыркнула.
— Цыпа, а зачем тебе лорнет, — он всё равно без стёкол? Лучше отдай его мне, — просительно сказал Крыс, надеясь с помощью лорнета произвести на Муру неизгладимое впечатление.
— Да он тебе нужен, как корове седло, или лошади очки, — насмешливо заметил Кок.
— Приличным людям даже и неплохо быть слегка близорукими и глуховатыми, чтобы поменьше замечать вокруг себя всякие пакости, — нравоучительно ответила Цыпа, подслеповато поглядев сквозь лорнет на Крыса. — К тому же, лорнет придаст мне определённый светский лоск.
Через полчаса с чердака появился Хомо, таща на себе старинный граммофон с огромной блестящей трубой и вполне современный фотоаппарат «Поляроид». Хомо лыбился во всю пасть и беспрерывно ухал:
— Ух! Такую полезную вещь не каждый найдет.
Ужасно довольный собой, он стал устанавливать граммофон на стол и прилаживать трубу, радостно при этом распевая:
Цыпа попыталась обдумать услышанное, но это у неё не получилось, а поскольку ей все равно очень хотелось высказаться, то она просто сказала:
— Да! Хорошие родители всегда завещают детям всё самое дорогое и ценное.
— И ненужное, — хихикнул Крыс.
— Никогда нельзя плохо говорить о родителях. Вот, например, мои бедные крошки…
— Слушай, Цыпа! — перебил Кок. — Ну, как тебе мои сапоги?
Донельзя довольный своими находками, Кок прямо-таки светился от счастья. Отбросив всю свою важность, он судорожно пихал лапы в сапоги.
— Приличный человек сначала ноги бы помыл, — осадила его Цыпа.
Кок пропустил это замечание мимо ушей.
Тем временем, Хомо начал крутить «Поляроид» во все стороны.
Заинтересовавшиеся Мура, Цыпа, Кок и Крыс обступили его. Сержант зачем-то даже понюхал аппарат.
— Хорошими вещами надо ещё уметь пользоваться, — ввернула Цыпа.
Неожиданно аппарат произвёл вспышку и Хомо, с испугу, чуть не уронил его. На проявившейся через несколько секунд фотографии понять что-либо было трудно. Конечно, была всё-таки отчётливо видна голова какой-то мордастой собаки с одним, нелепо торчащим вверх, ухом; чей-то хвост, высунувшийся над гребешком Кока; одноглазая, как у циклопа, голова Цыпы; блудливая мордаха Муры и востроносая усатая рожа какого-то проходимца, смутно напоминавшего Крыса.
После дотошного изучения фотографии и обмена на её счёт всяческими догадками полученный групповой снимок никого не удовлетворил. Цыпа, поправив на носу лорнет, заметила, что она не может себе позволить фотографироваться в компании с такими нефотогеничными субъектами, — это бросает тень на её репутацию и в целом на её реноме. Услышав эту тираду, Крыс вздохнул, но вопроса, вертевшегося у него на языке, не задал.
Все решили сниматься по отдельности в надежде получить более достойные фотографии. Хомо было подумал, что всё дело в неправильной диафрагме и быстро поменял положение объектива с позиции «Яркий солнечный день» на позицию «Тёмные люди на тёмной улице». Затем он важно заправил аппарат бумагой и выжидающе посмотрел на присутствующих.
— В очередь! В очередь! — суетливо прокудахтала Цыпа и энергично протиснулась вперёд. Цыпе, вообще, было свойственно чисто человеческое желание быть во всём и повсюду первой, особенно, в очередях и при получении подарков.
— Леди первыми, — со значительным видом подтвердил Кок, который просто не хотел попасть впросак и решил пока понаблюдать за происходящим.
Цыпа тщательно огладила свой хохолок, слащаво улыбнулась и старательно попыталась придать лицу невинное романтическое выражение юной девушки. Сверкнула вспышка, и уже через несколько секунд появилась фотография. На снимке была видна какая-то без сомнения не очень щедрая, а скорее всего, скуповатая фурия средних лет с общипанным хвостом и подозрительно косящими на всех глазками.
Кок глянул на снимок и насмешливо сказал:
— Дорогая, ты никогда не выглядела лучше.
— Правильно, Кок! — вдруг неожиданно с важностью вмешался Крыс. — Лучше почаще следовать поговорке: «За что старушка хвалит петуха? — За то, что хвалит он старушку».
— Это ещё какая такая старушка? — возмущённо воззрилась Цыпа на Крыса. Затем она внимательно изучила фото, ничего предосудительного не заметила и осталась вполне довольна.
— Надо будет сделать план покрупней, — ну, как у Мэрилин Монро, — жеманно промолвила Цыпа. Кок крякнул, но ничего не сказал.
Следующей на очереди была Мура. Как ни странно, но она получилась на фото во всей своей красе. Её большие зелёные глаза с томными ресницами стали ещё больше, а голубая шёрстка отдавала синевой… Наверное, «Поляроид» иногда был в хорошем настроении и делал приличные снимки. Мура кокетливо поблагодарила Хомо.
— Ну, конечно, — не преминула заметить Цыпа, — она все же чуть-чуть помоложе меня и выглядит, может, чуть и поярче, но как-то всё это слишком мелковато. Крупные планы ей наверняка не удадутся.
Кок в это время, приосанившись, как настоящий бойцовский петух, позировал перед аппаратом, выкатив елико возможно грудь колесом и демонстративно подцепив лапой столь удачно обретенные им золотые часы. В сочетании с красновато коричневым оперением, малиновым гребнем, щеголеватыми сапогами и круглыми золотыми часами он выглядел просто великолепно. Кок солидно прокашлялся. Аппарат щёлкнул и появилась фотография. Более самодовольного, спесивого и надутого болвана, да ещё гордо держащего вверх ногами часы, было бы трудно себе вообразить.
Кок с важным видом, не торопясь, рассмотрел фотографию и милостиво кивнул Хомо, точно Людовик XIV Солнценосный придворному живописцу за свой парадный портрет.
На очереди был Сержант. После первой неудачной групповой попытки он как-то потерял уверенность в себе и поэтому просто напряжённо и, прямо-таки скажем, малость туповато уставился в аппарат немигающим взором. Хомо щёлкнул и стал ждать.
Представший перед собравшимися портрет мог быть смело вывешен в двух местах.
Во-первых, несомненно, ему были бы чрезвычайно рады в любом полицейском участке при подготовке образцово-показательного стенда:
«Особо опасные преступники — их тщетно разыскивает полиция».
А во-вторых, в какой-нибудь военной части, например, десантников или морских пехотинцев, — на доске почёта для сержантов — наставников.
Налицо, даже с избытком, с фотографии выпирал необходимый запас прочности, тупости и агрессивности.
Сержант не очень остался доволен своим фото. Его мучили сомнения, всё-таки, как и все люди, он был о себе лучшего мнения.
Чтобы подковырнуть Крыса, без дела болтавшегося под ногами, Хомо пригласил сначала сниматься Ворона. Однако Ворон величественно отказался:
— Я предпочитаю работы старых мастеров живописи, — всё-таки в них есть что-то вечное и непреходящее. К тому же у меня уже имеется один мой портрет, хранящийся в Британском музее. Я там с герцогом Эдинбургским, правда, на заднем плане, — на дереве.
