Легенда о Льюке - Джейкс Брайан (лучшие книги онлайн txt) 📗
Болваг мудро кивнул своей огромной головой:
— Я знаю, куда поплыл красный корабль. Они всегда идут одним и тем же курсом после захода сюда. На северо-запад, на Деревянный Остров. Запастись водой и провизией.
Вург посмотрел туда, где пролив выходил в открытое море:
— Деревянный Остров? Ты бывал там, Болваг? Ты можешь показать нам дорогу туда?
Болваг нахмурился, потом его усы разъехались в разные стороны в широкой улыбке:
— Да уж придется! Не могу же я позволить двум маленьким сардинкам вроде вас барахтаться в море одним. Этак старая тетушка Бью больше никогда не увидит своего племянника, а мы ведь не можем этого допустить, верно? Но сначала мы должны построить плот, как полагается. Чтобы его можно было спустить на воду. Вы выложите решетку из балок на куске парусины, а я сплаваю за пузырчаткой — ее много растет здесь, в теплой воде. За работу, ребята, не успеете оглянуться, как я вернусь.
Ни Бью, ни Вург понятия не имели, что такое пузырчатка. Они растянули на песке самый большой парус и выложили на нем деревянную решетку. Вскоре вернулся Болваг, правда, его было трудно узнать, потому что тело морского льва окружало целое облако морских водорослей, которые он буксировал к берегу. Мощным броском он свалил свою ношу на песок.
— Пузырчатка! Прекрасно держит на плаву!
Это были скользкие мелкие водоросли, насыщенные бесчисленными мелкими пузырьками воздуха. Болваг подмигнул друзьям:
— Теперь покройте этим вашу деревянную решетку, а сверху положите еще одну. Я сплаваю и принесу еще пузырчатки.
Эта процедура была повторена трижды, после чего они покрыли то, что получилось, слоем парусины. Под руководством Болвага Вург и Бью перевязали все это веревками, и тогда морской лев наконец остался доволен работой. Плот напоминал бесформенный тюк.
Вург залез на него и несколько раз подпрыгнул:
— Ого! Он хорошо пружинит! Нам понадобится парус, Болваг?
— Не-а! Я буду толкать или тянуть вас всю дорогу. Не самый удобный транспорт, дорогуши, но по крайней мере прочный и не потонет до Деревянного Острова.
День уже клонился к вечеру, когда они погрузили оставшуюся провизию на плот и спустили это в высшей степени нелепое сооружение на воду. Болваг взял в рот канат и поплыл, как рыба. Сначала Вург и Бью с трудом балансировали на качающемся, подпрыгивающем на волнах плоту и поминутно хватались друг за друга, чтобы не свалиться. Однако скоро они приноровились к колебаниям и толчкам и даже пообедали сыром и хлебом. Итак, они спешили на северо-запад, рассекая морскую гладь, хотя трудно было сказать, где у этого судна нос, а где корма, потому что оно все время вертелось. Но Болваг все время следил, чтобы закат был слева от них, и тянул плот без особых усилий.
Бью потянуло на лирику:
— Все-таки он так берет за душу, этот старый добрый закат! Небо становится цвета сливок, когда польешь ими сливовый пудинг, море — темным, как вино из черной смородины, а солнце — как сочное розовое яблоко, облитое сверху медом. Правда, очень поэтично, Вург?
Вург еле сдержал улыбку:
— Ты сочинил это желудком?
— Ага! И получилось довольно аппетитно, не правда ли? О господи! Ничто так не испортит вам чудесный вечер, как стая акул! Посмотрите-ка на эту банду!
Вург увидел зловещие плавники, разрезающие воду. Они окружили путешественников. И вдруг туша Болвага шлепнулась на плот, и он закачался, грозя перевернуться. Бью ухватился за морского льва, пытаясь уцепиться за его скользкую шкуру, и храбро заорал:
— Я держу тебя, старина! Берегитесь, вы, уроды сплюснутые! Только попробуйте пробить нам днище или что другое на нашем судне! Я вам покажу! Только посмейте откусить хоть маленький кусочек нашего плота — и я прыгну за борт и задам вам хорошую трепку! Ха! Вы имеете дело с Косфортингамом, будьте вы неладны!
Толстый живот Болвага всколыхнулся — и Бью полетел в море вверх тормашками. Заяц в панике завопил:
— Я ничего такого не имел в виду, это же была просто шутка, ребята, ну-ну, славные акулки, симпатичные акулочки…
Одна из крупных рыб сильно ударила Бью хвостом, и он полетел обратно на плот. Болваг хихикнул:
— Юк-юк-юк! Ты когда-нибудь видел горлышко бутылки? Посмотри на их носы.
Бью прижался к плавнику Болвага, весь дрожа:
— Потише, старина! Не оскорбляй их! А то они рассвирепеют и перевернут плот. Славные акулы, милые акулочки, симпатяги! Ну разве не красавицы?
Болваг захохотал, отчего его живот заходил ходуном:
— Юк-юк-юк! Это не акулы, балда, это мои приятели, бутылконосые дельфины. Они всего лишь предложили помочь тянуть плот. Хотели дать мне передохнуть.
Бью мгновенно взял себя в лапы и сориентировался в новой обстановке. Вург просто диву давался находчивости своего друга.
— Елки-палки, а я что говорил! Вы что, за дурака меня держите? Тоже мне, акулы! Что это вам в головы взбрело?
Заяц свесился с плота и потрепал ближайшего дельфина по странной, похожей на птичью, вечно улыбающейся мордочке:
— Эй ты, бутылконосый разбойник, что это ты притворяешься акулой? Ну-ка перестань улыбаться и отвечай, когда тебя спрашивают!
Дельфин издал тонкий пронзительный крик и выпустил фонтанчик воды прямо в физиономию изумленному Бью. Тот так и сел. Вытираясь, он недовольно заметил Вургу:
— Жаль, что у этого парня не было тетушки, которая научила бы его хорошим манерам. Плюется водой прямо в физиономию! Очень вежливо, нечего сказать!
Болваг легонько шлепнул Бью по обвисшим ушам своей огромной ластой:
— Не называй моих друзей невоспитанными, приятель. Мы с Квикамом дружим еще со школы, с самого детства.
Пока Болваг и Квикам вели между собой совершенно непонятный разговор, состоявший в основном из пронзительного писка разных частот, Бью шепнул Вургу:
— Хороша же была у них школа! Должно быть, их там обучали плеваться. Будь я его школьным учителем, я бы оставил его после уроков или выдрал камышовыми розгами, будь они неладны! Этот хулиган даже говорить нормально не умеет, только пищит, как сумасшедшая чайка. Держу пари, все детеныши у этих бутылконосых — препротивные! И то сказать, как ты можешь выглядеть, если у тебя такое имечко — «бутылконосый»!
Десятка два дельфинов буксировали плот с пугающей скоростью. То и дело кто-нибудь из них, резвясь, выскакивал из воды, а потом снова нырял прямо под плот. Вург сидел, стараясь держаться очень прямо, совершенно потрясенный происходящим вокруг него. Бью попытался заснуть, заткнув уши пучками пузырчатки и брюзжа:
— Заснешь тут, как же! С толстяком Болвагом, который храпит, как тысяча лягушек… Да еще эти бутылконосые скрипят, как несмазанные ворота! Нет, это совсем не те условия, к каким привыкли Косфортингамы! Какое счастье, что здесь нет моей бедной тетушки!
Однако, невзирая на все помехи, Бьюклэр Фетрингсол Косфортингам вскоре присоединился к концерту, заливисто храпя и видя увлекательные сны. А странный плот тем временем несся по волнам к месту назначения.
— М-м… — бормотал заяц во сне, — передай, пожалуйста, салат, тетя, и скажи капитану: пусть перестанет так раскачивать корабль! М-м… Нет-нет, спасибо, старина, я не могу есть этот пузырчатый пудинг! Это очень невкусно! Дайте его лучше бутылконосым школьникам на ланч. Акулы вообще любят такую пищу, будь они неладны…
31
Кнут Живодера описал дугу над головами несчастных гребцов, прикованных к веслам в Яме Смерти: — Сушить весла, мерзкое отродье! Сидеть смирно, не двигаться, не разговаривать, а то шкуру спущу до костей!
Льюк вытащил свое весло и услышал всплеск: бросили якорь. Прижавшись щекой к уключине весла, Льюк попытался хоть что-нибудь увидеть, но обзор был очень плохой. Прозрачная вода, белый песок на берегу и маленький кусочек холма, поросшего лесом. Выдра Норгл, который тоже припал к уключине, прошептал:
— Это невыносимо, когда пристаем к берегу. Мне просто дурно становится, как подумаешь о траве, о твердой земле под лапами, о прежней свободной жизни…
