Феи с алмазных гор. Корейские народные сказки - Пак (составитель) Вадим (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
Отвечает мать:
— Чью же фамилию ты можешь носить, если не отца?
Чует судья, старуха что-то скрывает. Заперся у себя в комнате, не ест, не пьет, правды от матери ждет.
Не выдержала мать и говорит:
— Отопри, сынок, всю правду тебе скажу.
Отпер судья дверь, вошла старуха в комнату и тихо так говорит:
— Пока мой муж в Сеул на год уезжал, на государственные экзамены, я согрешила с буддийским монахом — он к воротам приходил просить подаяние.
Услышал это судья и решил службу оставить, в горы уйти, отшельником стать, посвятить остаток жизни своей молитвам.
Перевод А. Иргебаева
СПРАВЕДЛИВЫЙ ПРАВИТЕЛЬ
Давным-давно жил в одном городе правитель, справедливым прослыл. Любят его подданные и Бога молят, чтобы подольше правил ими.
Пришел к правителю как-то крестьянин, репу принес, большую-пребольшую, с человека величиной будет. Поклонился крестьянин низко правителю и говорит:
— Господин правитель, нынешний год репа замечательно уродилась. Выбрал я ту, что побольше, тебе принес. Не погнушайся! Возьми!
Отвечает правитель:
— Спасибо, мил человек, только не возьму я у тебя репу. Отнеси-ка ее лучше домой. Ведь растил для себя, а мне отдаешь!
Говорит крестьянин:
— Сколько лет репу выращиваю, такой еще не видал. Ее само Небо послало, чтобы я в дар тебе принес, за доброту твою и справедливость. Возьми же. Окажи милость! От всего сердца дарю!
— Раз так, — говорит правитель, — не могу я от подарка твоего отказаться. И с благодарностью принимаю.
Кликнул тут правитель слугу, спрашивает:
— Нет ли у нас чего-нибудь, что подарить можно?
— Есть, мой повелитель, — отвечает слуга. — Приходил тут один крестьянин, теленка в благодарность принес. Ты от тюрьмы его спас.
— Вот и хорошо, неси теленка сюда, — велит правитель, а после у крестьянина спрашивает: — Скажи-ка, мил человек, есть у тебя дома какая-никакая скотинка?
— Еще не обзавелся, мой господин.
— Возьми тогда этого теленка, — говорит правитель, — расти его и усердно трудись!
Растерялся крестьянин, не знает, что и делать. И взять стыдно, и не взять — неловко.
Думал, думал, после взял теленка, домой повел.
Узнали про это в деревне. И перво-наперво жадюга узнал и прикидывать стал:
— За репу сосед теленка получил, а я за своего кабанчика самое меньшее буйвола возьму, того, что по двору у меня бегает.
Взял он кабанчика, пришел к правителю и говорит:
— Господин правитель! Сколько лет свиней ращу, такой еще не видел. Ее само Небо послало, чтобы я в дар тебе преподнес, за доброту твою и справедливость. Возьми! Сделай милость, не погнушайся! От всего сердца дарю!
— Раз так, — говорит правитель, — не могу я от подарка твоего отказаться!
Кликнул тут правитель слугу и спрашивает:
— Нет ли у нас чего-нибудь, что подарить можно этому честному человеку?
Подумал слуга и отвечает:
— Приходил тут один крестьянин, репу принес, большую-пребольшую, сказал, репа в нынешний год замечательная уродилась.
Обрадовался правитель и говорит:
— Вот и хорошо! Неси сюда репу! Такой большой во всем мире не сыщешь! Ты, парень, надеюсь, тоже добрый и честный, как тот, что вырастил эту репу. Возьми же ее в награду!
Услышал это жадюга — загрустил, голову опустил. И поделом ему!
Перевод Вадима Пака
КАК БУДДИЙСКИЙ МОНАХ СЫНА СТАРОСТЫ ВЫУЧИЛ
Случилось это давным-давно в провинции Кеннам, в деревне Хенчхон. Жил в той деревне староста, почти шестьдесят ему сравнялось. И надо же такому случиться — вдруг сын у него родился! Уж так он любил его, что и не расскажешь. К учителям не посылал, жалел. Уже тринадцать годков мальчику минуло, а он ни читать, ни писать не умеет.
Неподалеку в известном на всю Корею храме Хоин жил буддийский монах. Прослышал он, что староста сына своего не учит, пришел к нему и говорит:
— Лет тебе немало, а сын твой ни читать, ни писать не умеет. Что же ждет его в будущем? Ты подумал об этом? Отдай сына мне. Я обучу его всяким наукам. Без этого трудно прожить на свете.
Поддался староста на уговоры монаха, отдал ему сына и бумагу, какую следует, написал.
Увел монах мальчика в храм, в строгости держит, а мальчику невмоготу, не привык он жить, как монахи живут. Сбежать хотел — монах не пустил. Стал объяснять, что нельзя человеку жить неученым, бумагу показал, ту, что отец написал. Смирился мальчик, учиться стал, да так усердно, что через несколько лет уже мог разобраться в любой классической книге — очень способным к наукам был. Вырос мальчик. Подошло время держать государственные экзамены на должность. Выдержал он экзамены и был назначен губернатором в родную провинцию Кеннам.
Прибыл он на место и решил отомстить монахам за то, что пришлось ему когда-то терпеть. Приехал он в храм с целой свитой слуг, у ворот его встретили монахи и сам настоятель с подобающими почестями. Стоило губернатору взглянуть на учителя, как вражда его мигом улетучилась, осталось лишь чувство благодарности.
До глубокой ночи беседовали учитель с учеником, вспоминая вместе проведенные годы. Затем учитель принес какой-то необычный свиток с указанием всех будущих должностей губернатора, в том числе и должности губернатора провинции Пхенан, а также дня его смерти! Монах убрал свиток и сказал:
— Теперь мы увидимся с тобой в Пхеньяне, когда ты станешь губернатором провинции Пхенан.
Так случилось. Спустя несколько лет они встретились в Пхеньяне: учитель и его бывший ученик, который стал губернатором провинции Пхенан. Как и в первый раз, до глубокой ночи длилась их беседа. Спать легли они в одной комнате, но там так было натоплено, что губернатор не выдержал и перенес свою постель в другую комнату.
Утром он нашел монаха убитым и распорядился начать расследование. Оказалось, монаха убила танцовщица, по ошибке приняв его за губернатора.
Понял тут губернатор, что монах пожертвовал собой ради бывшего своего ученика, и сердце его преисполнилось благодарности к учителю.
Перевод А. Иргебаева
ВОЛОВИЙ ТРУД
Жил-был на свете один писатель, Ким. У него было два сына: старший и младший.
В то время как младший знал уже очень много, старший, Ким-Хакки, которому уже было шестнадцать лет, не знал и первых двух знаков азбуки: ха-ныр, тен, таа, ди, что значит небо и земля. При этом «небо» по-корейски «ха-ныр», а по-китайски — «тен», «земля» по-корейски «таа», а по-китайски — «ди».
Отец поэтому постоянно бил его и говорил, что он лучше убьет его, чем потерпит позор, что сын писателя останется неграмотным.
— Но чем я виноват, — оправдывался старший сын, — я день и ночь сижу за азбукой — ничего не выходит, мой младший брат целые дни играет — а у него все идет хорошо: это от неба так дано.
— Не от неба, а от твоей глупости, — отвечал отец и сильно бил его.
Наконец однажды отец сказал ему:
— Устали мои руки бить тебя, да и не хватит палок, хотя бы я вырубил весь свой лес. Убить тебя тоже не могу. Но прогнать тебя с глаз моих могу и прогоняю. Иди куда хочешь. Научишься грамоте — приму тебя, не научишься — не приму.
— Позволь мне остаться у тебя работником, — я трудолюбив и могу работать.
— Не хочу.
— Куда же я пойду?
— Куда хочешь.
Насилу старший сын выпросил, чтоб хоть жену его оставил отец у себя, пока он будет пытать счастья.
— Хорошо, — сказал отец, — пусть живет себе в задней комнате, но пусть тоже не показывается мне на глаза.
Жене же Ким-Хакки сказал:
— Жди меня десять лет. Если через десять лет я не приду, считай меня умершим.
Затем он зашел к своему другу и просил его, в случае если отец прогонит его жену, принять ее и кормить до его возвращения.
