Сказки мышонка Сухарика - Волкова Светлана Львовна (мир книг TXT) 📗
Луна светит мутно. Далеко-далеко внизу — половичок лоскутный, длинный. Каких только нет в нем лоскутков — тут и синий, и малиновый, и зеленый. Протянулся он через луг, через лес, через поле. На воду лег, протянулся по небу темному. Ступила Тайка на него. Привел половичок прямо к дому.
Мышонок Сухарик Тайку встречает. За печку отвел, налил Тайке чаю.
— А где же твой половичок?
Мышонок молчок.
— Тот, из бабушкиной шали, маленький?
— Он домой тебя привел, ты его не узнала?
— Это другой. Длинный. И лоскутов у тебя таких не было.
— Был маленький — стал длинный. Ведь он шел со мной за тобой следом. Лоскут зеленый — это лес. Луг с цветами — малиновый. Клеверное поле, где дом шмелиный, — лоскут розовый. Синий — речка со стрекозами.
— А темный такой, в белую крапинку?
Мышонок вздохнул:
— Это белые сухарики. Я копил их для тебя долго. А когда по небу бежал, раскрошил — запоминал дорогу. Всего один остался — черный. Он долго тебя ждал.
Пополам разделила Тайка черный сухарик.
ЛОШАДКА ЗОЛОТОЙ МАСТИ
Как на улице Ямской конский топот день-деньской. Булатные, каурые, пегие — сани тащат, везут телеги. И есть лошадка золотой масти. Ее не впрягают в телегу, на нее не грузят мешков, бочек, ящиков. У нее работа другая — она приносит счастье.
Золотая лошадка бежала по городу и там, где давно счастья ждали, оставляла подкову. Соседки по конюшне на лошадку косились:
— Жизнь у нее больно сладкая. Знай себе дари подковы. Все равно ведь завтра на Кузнецкой ей скуют новые. И за это ей дают сено и овес! Ее бы, золотую, да в наш тяжелый воз!
…Ковал на Кузнецкой подковы кузнец, приговаривал:
— На счастье подкова, на счастье…
Во что только хочешь такая подкова могла превращаться.
Под окном, где, как снег, белеют герани, ударила золотая лошадка копытом — подкову оставила. Девушка звон услыхала, вышла из дому. Стала искать свое счастье-подкову. Где же подкова? Девушка смотрит печально. Видит: в траве колечко блестит обручальное.
Под окном, где свет горел ночью тускло, тревожно, неслышно лошадка прошла, осторожно. И вот уснула усталая мать. А проснулась — сын весел, играет подковой.
У дома, где лодку смолили, обернулась подкова невиданной рыбиной. Вот счастье для рыбака!
А четвертая подкова стала светлым деньком без обид и хворей — счастьем для старика.
Бежит домой лошадка золотой масти. Бежит весело, легко. Ведь она приносит счастье. И никто не знает, как лошадке больно. Очень больно по камням бежать неподкованной. Наклонила лошадка золотую голову, и никто не видит, как она плачет. Если бы булыжники видеть могли, они бы, наверно, стали немного помягче.
Но среди слепых булыжников жестких прятался камешек-галька с протоки. Покатился-покатился круглый камешек-галька. Прикатился на Проточную, постучал в дом к Тайке. Про лошадку рассказал камешек глазастый. Пришло время, к дому Тайки завернуло счастье. На крыльце блестит, сверкает новая подкова. Что хочешь делай из нее, все, что душе угодно. Тайка вздохнула, завернула подкову в тряпицу, на Ямскую пришла.
Золотая лошадка ела сено из торбы.
— Это твоя подкова? Она тебе пригодится. Тебе не будет так больно.
И подкову оставила.
Расцвело сено в торбе луговыми цветами — незабудками, клевером, гвоздиками алыми. Каждый раз, как Тайка к лошадке приходит, эти цветы расцветают.
— Пойдем, — говорит лошадка, — я тебя покатаю.
Несет она Тайку шагом упругим, и мостовая под ней становится лугом. Не булыжники теперь под ногами — цветы и трава луговая. Скачет Тайка на лошадке золотой, как солнце, масти. Вот такое Тайке привалило счастье!
МЕДНЫЙ ПЯТАК
Кошка-копилка денег накопила, на Проточной улице дом себе купила. Идет по Проточной Кошка-копилка, бренчит. Троячки в ней звякают, двушки, пятачки. Глядит Кошка: на небе Месяц. Ярко светит, золотом блестит.
— Вот бы мои денежки так позолотить!
Стала копилка уговаривать месяц:
Молодому Месяцу слушать лестно. Спустился низко молодой Месяц. Бросила ему пятачок Кошка-копилка. Потер его Месяц об сапожок, позолотил. Увидели это мальчишки, сгребли пятаки, на улицу выбежали. Бросают Месяцу пятаки:
— И наши позолоти!
Позолотила пятак и Тайка. Прибежала за печку к мышонку Сухарику.
— Есть у тебя пятак?
— Есть один.
— Пойдем, мы его позолотим.
Золотые пятаки сыплет Месяц вниз. Все кричат Сухарику:
— Ну что же ты стоишь? Почему не бросаешь денежку?
— А вдруг Месяц за ней нагнется и на небе не удержится…
И ушел мышонок Сухарик домой. А Кошка-копилка фыркает, злится:
— Изведет всю позолоту Месяц на мальчишек. Заманю-ка я Месяц на свою крышу. Поставила на трубу миску со сметаной.
— Приходи ко мне в гости, пригожий, румяный!
Месяц спустился к Кошке на крышу. Все медяки перед ним Кошка высыпала: троячки, двушки, пятаки. Месяц старается, золотит. Да уж больно много медяков у кошки. Стер Месяц всю позолоту с сапожек.
— Золотить больше нечем…
Копилка шерсть дыбом.
— Угощу ж я тебя, глупый Месяц!
Сунула лапу в трубу, нагребла сажи. С головы и до пят Месяц измазала.
Дразнит, язык кажет, а Месяц не видит: глаза запорошены сажей. Пошел он по крыше, об трубу ударился, вскочила шишка.
— Ой, больно шишку! Бедный я, бедный…
Кричит ему Тайка:
— Шишку надо потереть пятаком медным!
Месяц просит:
— Кошка-копилка, дай пятака!
Копилка деньги сгребла.
— Как бы не так!
Охает Месяц:
— Ох, больно…
Стали мальчишки по карманам искать: у всех одно золото. Пошли по домам. А на улице темнота. Стыдно Месяцу показаться, он и спрятался за трубу, вымазан в саже и шишка на лбу. Бредут по Проточной мальчишки: то на забор налетят, то об поленницу стукнутся. Бум! Бум! Бум! Набили шишек мальчишки, ругают темноту. На улице темнота, во дворах темнота. Ни в одном доме не осталось медного пятака. Все пятаки позолочены. А шишки болят, нету мочи! Золотыми пятаками шишки трут — не помогает. Тут вспомнила Тайка про мышонка Сухарика. Вызвала его из-за печки.
— Ты нам, Сухарик, шишки полечишь? Вынес мышонок свой медный пятак, трет им шишки, шепчет:
— Чтоб не болело, чтоб не ломило… Чтоб неповадно жадничать было…
Все как одна шишки пропали.
— А теперь пойдем лечить Месяц, Сухарик!
Поставили к кошкиной крыше лестницу, забрался на крышу Сухарик, стал лечить Месяц. Трет пятаком, водит по лбу то одной стороной, то другой. Пощупал лоб Месяц.
— Шишку как рукой сняло!
Умылся Месяц снегом с крыши, сажу смыл, чистым на небо вышел. Стало светло на Проточной от белого снега, от чистого Месяца. Кошка-копилка по крыше мечется.
— Деться куда? Вся на виду… Отберут золотые мои медяки, отберут.
Запнулась и с крыши — кувырк! Об поленницу стукнулась, остались от кошки одни черепки. Собрала их Тайка, кое-как склеила. Кошка-копилка спасибо не сказала. Пересчитала деньги и скорей домой. С тех пор копилка из дому ни ногой. Целый день в окошко глядит с подоконника. Боится — рассыплется, растеряет медяки. А Месяц с тех пор пятаков не золотит.
