Путешествие вверх - Фёдоров Вадим Дмитриевич (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
«Интересно знать, много ли стоит уважение к себе рыбы, лучшим другом которой, по её собственному признанию, является акула», — подумал Долопихтис, но вслух он произнёс нечто совсем другое:
— Но если это единственное, что удерживает вас…
— Нет, нет, — поспешно перебил лоцман, — не думайте обо мне слишком плохо. Я мог бы и не заговорить об этом. Но мне казалось, что так будет полезнее для вашей будущей безопасности. Ведь вы могли встретить и другую хищную рыбу моего размера. И потом, вспомните, я заговорил с вами первым, а это значит, что вы не находились ещё под защитой Закона.
— Это правда, — ответил Долопихтис, который почувствовал в словах лоцмана что-то любопытное и, вероятно, полезное. — А что вы имели в виду, когда заговорили о Законе? — спросил он.
— Как? Вы ничего не знаете о Законе? — изумился лоцман. — А разве у вас внизу не соблюдают Закона?
— Боюсь, что я не смогу ответить на ваш последний вопрос, пока не узнаю сути Закона.
— Наш Закон — это Закон вежливости. По Закону, любое существо, первое заговорившее с вами, не должно быть съедено или обижено. Те, кто нарушают Закон, презираются всеми.
— Ваши представления о чести наверху возвышенны и гуманны, — грустно произнёс удильщик. — Боюсь, однако, утверждать, что ваш замечательный Закон имеет силу внизу. Мне иногда кажется, что у нас не соблюдают никаких законов, кроме закона силы.
Долопихтис заметил, что их затянувшаяся беседа сама собой пришла к концу. Лоцман тоже почувствовал это. И они расстались.
Лоцман поплыл искать своего кровожадного друга — акулу, а удильщик, оставшись один, с интересом отметил, что вода вокруг приобрела зеленоватый оттенок. Это был радостный тёплый оттенок прекрасного мира, в котором даже хищники были обаятельны и любезны.
Глава шестая,
в которой Долопихтис встречается с дельфином и наблюдает пример самопожертвования
Зеленовато-голубая вода, в которой появились тёплые оттенки жёлтого, казалась большим драгоценным камнем. Неведомые волшебники заточили в этот камень блистающий мир неправдоподобных существ фантастических форм и расцветок. Долопихтис отметил, что рыбы, населяющие верхний этаж, прекрасные пловцы: они постоянно были в движении, гонялись друг за другом и вообще казались счастливыми и беззаботными. «Что же, при таком изобилии еды неудивительно, что остаётся время для развлечений, но не следует забывать, зачем я приплыл сюда», — рассуждал Долопихтис.
— Скажите, не могли бы вы помочь мне разыскать мельчайшие растения по имени водоросли? — обратился удильщик к пучеглазой маленькой рыбке с большими опущенными плавниками. И поспешно добавил: — Сам я из семейства удильщиков и специально приплыл наверх, чтобы познакомиться с ними.
— Это не так просто, — важно ответила рыбка. — Во-первых, потому, что их нельзя увидеть — они слишком мелки, а во-вторых, и это имеет прямое отношение к цели вашего визита, водоросли и все другие растения не разговаривают, как мы, рыбы. И, наконец, в-третьих, что представляется мне особенно важным, так это моё имя. Но я, с вашего позволения, пока его сообщать не буду.
— Что же мне делать? — огорчённо воскликнул Долопихтис. — Мне очень хочется узнать, чем занимаются водоросли.
— Я думаю, и это должно быть для вас очень важно, что они кормят собой копепод.
— Не очень-то интересное занятие — кормить кого бы то ни было собой. Неужели их жизнь столь безрадостна? — воскликнул удильщик.
— Великое счастье — самопожертвование, — нравоучительно произнесла пучеглазая рыбка.
— Боюсь, что я не смогу оценить величие самопожертвования до конца, — вздохнул удильщик, которого начинали раздражать манеры пучеглазой рыбы, пожелавшей сохранить инкогнито. Он уже искал предлога, как бы улизнуть от этой скучной беседы, которая, казалось, могла продолжаться ещё очень долго. Но больше маленькая пучеглазая рыбка ничего не успела сказать, — огромное стремительное тело, вынырнувшее откуда-то сверху, рванулось к пучеглазой рыбке и… рраз! Маленькой рыбки не стало. В тот же миг огромная толстая рыбка (а это была действительно огромная и толстая рыба) быстро повернулась к удильщику.
— Прекрасная погода, не правда ли? — в отчаянии выкрикнул Долопихтис, мгновенно вспомнивший преподнесённую ему лоцманом букву Закона.
— Прекрасная, солнечная и тёплая погода, о маленькая незнакомая рыбка, знающая Закон. Расскажи скорее, кто ты, а то я умираю от любопытства!
Долопихтис перевёл дух. На этот раз проявленная им находчивость спасла его от неминуемой гибели. Волнуясь, Долопихтис объяснил, кто он и зачем сюда приплыл. Когда в конце своего разговора Долопихтис упомянул о содержании беседы с пучеглазой рыбкой, большая рыба пришла в неописуемый восторг.
— Ха-ха-ха-ха! — веселилась большая рыба. — Я вижу, что случайно сделала правильный выбор. И при этом оказала тебе услугу, избавив от назойливого собеседника, о маленький и смешной удильщик. Ха-ха-ха! Самопожертвование! Ха-ха-ха! Самопожертвование состоялось, и я рада, что служу торжеству высокого и возвышенного чувства. Ну-ка, проказник, скажи мне, а что ты думаешь о самопожертвовании?
— Я бы охотнее пожертвовал кем-нибудь другим, о большая и толстая рыба, лишившая меня собеседника.
— Браво, о маленький и смышлёный Долопихтис! Ты мне положительно нравишься. Так это ты меня называешь большой и толстой рыбой, шалунишка?
— Если вам это не нравится, я готов… — поспешно ответил Долопихтис, — но мне показалось…
— Нет, отчего же, если тебе показалось. Очень, очень забавно, о мой маленький и улыбчивый друг. Так ты хочешь узнать о водорослях и тебе это действительно интересно? Тогда подожди меня одну минутку.
И, хохотнув на прощание, большая и весёлая рыба стремительно уплыла вверх. Долопихтис сначала решил воспользоваться случаем и улизнуть, но потом, рассудив, что его жизни ничто не угрожает, остался.
«Очень большая и толстая и совсем немножечко смешная рыба, — подумал удильщик. — Но почему она такая весёлая?»
Сверху раздался шум, и не успел Долопихтис опомниться, как перед ним снова появилась весёлая рыба.
— Прежде всего, о маленький и любознательный друг, тебе надобно узнать, что я — ха-ха-ха! — не рыба. Я млекопитающее, дышу воздухом, потому что я дельфин.
Удильщик был поражён. Потрясён. Он разволновался ужасно. Дельфин по виду рыба — и вдруг не рыба. И он задал глупый вопрос, самый глупый из всех заданных им когда-либо вопросов, — он спросил:
— Но разве может быть рыба совсем не рыбой, если даже она называет себя дельфином?
Дельфин оглушительно расхохотался:
— Ах ты маленький и глупый удильщик! Я всё-таки не рыба, я млекопитающее. Я не могу воспользоваться воздухом, который есть в воде. У тебя есть жабры, с помощью которых ты дышишь, а у меня нет. Поэтому я должен подниматься время от времени на поверхность и дышать кислородом, набирая воздух в лёгкие.
Долопихтис сконфузился и виновато сказал:
— Но мне кажется, что вы всё-таки немножечко рыба.
Дельфин довольно засопел:
— Ты очень, очень симпатичный. И о водорослях я тебе всё же расскажу. Потому что я знаю о них больше, чем твои братья по крови. Я всё-таки млекопитающее. А это что-нибудь да значит, между нами говоря. Так вот, слушай внимательно и не перебивай.
Водоросли, мой маленький друг, относятся к растительному царству. Они бывают и очень маленькие, такие, что их не в состоянии различить глаз, и очень большие, достигающие многих метров. Но все водоросли заняты одним важным делом: они, поглощая солнечный свет, строят своё тело прежде всего из углекислоты, нитратов и фосфатов. Это очень простые вещества, находящиеся в воде. Из этих веществ, как из кирпичиков, водоросли и строят своё тело. Должно быть, водоросли очень вкусны, раз их с таким удовольствием поедают малюсенькие рачки — копеподы.
