Невероятные истории. В Тридевятом царстве и другие сказочные повести - Губарев Виталий Георгиевич (книги бесплатно без txt) 📗
— Как зовут тебя? — спросила Таня вздыхая.
Паренёк не ответил, должно быть, не понял вопроса.
— Встань, пожалуйста, с колен… Очень прошу…
Паренёк поднялся и, осмелев, открыл рот, чтобы сказать что-то, но в эту минуту за дверью прозвучал резкий мужской голос:
— Гордей!
Паренёк стремительно выскользнул за порог. Из сумрака хижины брат и сестра видели через открытую дверь, как к нему подошли два бородатых мужчины в синих кафтанах с бердышами [6]в руках.
— Гордей, сын Микулы? — спросил один из бородатых.
— Так, — кивнул Гордей и поклонился.
— Отче твой Микула брал у боярина Путяты купу — одно гривно.
— О, тиун! Отче помер и мати померла… Нет у меня мяса и мёда, чтобы гривно стоили… нечем купу покрыть…
— Отче твой, — усмехнулся тиун, — ныне на перуновых лугах мёд пьёт, а купа [7]его на твоей душе висит. До месяца сеченя [8]должен ты был купу вернуть, а уж месяц цветень [9]давно прошёл. По слову князя будешь ты отныне отрабатывать купу боярину Путяте. А надумаешь бежать хоть на полудень [10]хоть на полуночь [11], все одно найдут тебя княжьи мечники, и будешь ты батогами бит.
— Так, — прошептал Гордей и снова поклонился.
— Ступай на дворище боярина Путяты, Гордей!
Тиун повернулся, чтобы уходить, но тут его взгляд скользнул в открытую дверь хижины.
— Что за отроки еси? — изумлённо воскликнул он, разглядывая необычную одежду Игоря и Тани. — Эка невидаль! Уж не варяги [12]ли? Коли малые здесь, небось и большие близко… Давай-ка отведём их в детинец [13]пред ясны очи князя Олега. Князь разберётся, что к чему.
И охраняемые тиунами с поднятыми бердышами Игорь и Таня отправились в новгородский кремль девятого века.
БОЛЬШАЯ ПАЛАТА
Сначала они шли берегом Волхова. Мутная река лениво плескалась о деревянный настил. Великие и малые лодии позванивали цепями, покачиваясь на волнах. Десятка два бородатых, но, как видно, молодых мужчин в холстяных рубахах ниже колен торопливо грузили на палубу большого судна бочки с мёдом и смолой и мешки с пенькой. Рослый купец в голубом кафтане зычно покрикивал на палубе:
— А ещё побыстрей, добры молодцы! Ныне плыть нам далече — аж за Русское море [14]до самых греков!
Грузчики кряхтели и молча шлёпали босыми ногами по мокрому настилу. А неподалёку от настила, нисколько не боясь людей, сидели на воде два серых кулика. Резко пахло рекой, смолою и свежей пенькой.
От пристани дорога свернула на холм. Игорь и Таня шли впереди тиунов по кривой улочке мимо высоких и крепких тынов. Худая собака с поджатым хвостом неторопливо бежала им навстречу.
— Ату тя, пёс! — крикнул один из тиунов и пристукнул бердышем о землю.
Собака взвизгнула и исчезла в подворотне. Тиуны голосисто расхохотались. Чёрное море.
Два всадника с мечами у пояса обогнали их и с любопытством оглянулись на пленников. Но всадники, судя по всему, торопились, они взмахнули плетями, кони перешли на галоп и быстро скрылись за широко распахнутыми тяжёлыми воротами кремля.
У ворот скучающий стражник принял у тиунов пленников и повёл их в княжеский терем с бесчисленными клетями и подклетями. Видно, много потрудились умельцы новгородские, когда воздвигали над Волховом этот громадный дом из брёвен.
По скрипучим ступеням Игорь и Таня поднялись в Большую палату княжеского терема.
В Большой палате после яркого утреннего солнца было сумеречно. Неясно светились ряды узких окон, затянутых тончайшей желтоватой кожей. На каждом окне — железная решётка. Просторно и пусто в палате. Вдоль бревенчатых стен тянутся деревянные лавки, отшлифованные задами воевод, бояр да богатых купцов, кои собирались здесь по слову князя вершить дела древнего Новгорода.
Велика Большая палата княжеского терема — шагов шестьдесят в длину, шагов тридцать в ширину. Игорь и Таня стояли у порога входной двери в самом центре палаты и тревожно озирались. Направо, у стены, в рост человека возвышался деревянный идол — Перун, с тяжёлым подбородком и золочёными, страшно поблёскивающими глазами.
Налево, в другом конце палаты, виднелись резные двери в княжеские покои. Прямо, против этой двери, на небольшом помосте стояло дубовое кресло с высокой остроконечной опорой и закрученными к полу подлокотниками. От многочисленных окон на деревянный пол падали неясные столпы солнечного света. Пол был тщательно вымыт, на стёртых досках повсюду отпечатались царапины и вмятины от кованых сапог.
Резные двери вдруг неслышно распахнулись, и в палату быстрыми шагами вошли статный русобородый мужчина и такой же русоволосый сероглазый мальчик лет двенадцати-тринадцати. Игорь и Таня сразу заметили, что оба они одеты совершенно одинаково: на том и на другом затканное серебром белое плато с длинными рукавами, широкий золотой пояс и красные сафьяновые сапоги. У того и у другого пышно вились русые волосы.
— Бью челом, княже! — сказал стражник, стаскивая с головы шапку. — На твой суд, для твоего слова привёл двух отроков. Поймали их ныне в посаде Великого Новгорода тиуны боярина Путяты. Не варяги ли?
Князь Олег неторопливо сел в кресло и положил руки на подлокотники. Русоволосый мальчик стал рядом с ним и прижался плечом к креслу. Его большие серые глаза заблестели от любопытства.
— Подойдите, — негромко сказал князь красивым грудным голосом.
Игорь и Таня подошли к креслу.
— Кто вы еси, отроки? — услышали они уже знакомую фразу.
— Брат и сестра, — сказал Игорь, передохнув.
Олег усмехнулся.
— Вельми похожи! Двоядцы?
— Да, двойняшки…
— А какого же вы роду-племени? Варяги?
— Нет, нет, — закачал головой Игорь, — мы русские!
— Русичи?
— Да, да, русичи! — Игорь растерянно посмотрел на сестру, и она прочла в его глазах то же, о чём подумала в эту минуту сама: если сказать, что они явились в Великий Новгород девятого века из будущего, из двадцатого века, князь Олег всё равно не поверит и посчитает их сумасшедшими.
— Кто же вы еси: древляне, кривичи, уличи [15]? А может, вы из полоцкой земли или ростовской? — задумчиво спрашивал Олег, поглаживая пальцами русую бороду. — А ещё может статься, что родились вы во славном граде Киеве или во граде Смоленске?
— Да! — обрадовался Игорь. — Так и есть! Мы действительно родились в Смоленске, а потом переехали в Новгород!
— Речь твоя вельми странная, отрок, — пожал плечами Олег, — и платно на вас чудесное, и ноговицы носишь ты не наши, — и он ткнул пальцем с блеснувшим перстнем в аккуратно выглаженные брюки Игоря.
— Ноговицы как ноговицы, — пробормотал Игорь, краснея.
ВОЛХВ ФАРЛАФ
В эту минуту резная дверь вновь неслышно открылась, и в Большую палату вошёл старец в длинном, до самых каблуков, тёмном платно. На его руках переливчато зазвенели золотые браслеты. В левой руке старец держал бубен.
— Зачем ты пришёл, волхв Фарлаф? — неожиданно пошевелился у кресла и сердито спросил сероглазый мальчик. — Кто звал тебя?
Старец с достоинством проговорил сипловатым однотонным голосом:
— Ты опять, княжич, злые слова речешь главному волхву Великого Новгорода!
— Не я злой, а ты злой, волхв Фарлаф! Великий Новгород знает сие и потому боится тебя, аки дурного пса!
Князь Олег остановил мальчика повелительным движением руки:
— Не молви такого, племянник!
6
Бердыш — Старинное орудие (топор с лезвием в виде полумесяца)
7
Купа — Заём
8
Сечень — Февраль
9
Цветень — Апрель
10
Полудень — Юг
11
Полуночь — Север
12
Варяги — Выходцы со Скандинавского полуострова
13
Детинец — Кремль
14
Русское море — Чёрное море
15
Древляне, кривичи, уличи — Племена, населявшие древнюю Русь