Чудесное наследство. Книга 2 - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович (электронная книга txt) 📗
Опомнившись, дядюшка пропищал:
– Ну что вы стоите, открыв рты?! Так и было задумано! А теперь хватайте бинокль – он нам еще понадобится, – и живо следуйте за мной! И попрошу не отставать, ждать я никого не буду!
Дядюшка лягнул свою любимую шляпу, которую так опрометчиво принял за мусорный бачок, и помчался в сторону терминала. А мы с Кнедликом, подобрав с пола бинокль и шляпу, побрели за ним: обгонять малютку-пуппитролля нам обоим почему-то совсем не хотелось.
Глава десятая
Дядюшка рассчитал все правильно: в тот момент, когда улетающие стали прощаться с провожающими, мы с Кракофаксом и Кнедликом сумели без особых проблем засунуть в сумочку баронессы бинокль, а затем и пробраться туда самим и затаиться среди всяких тюбиков, баночек и скляночек.
– Ароматы здесь, как в парфюмерном магазине, – поморщился дядюшка, устраиваясь поудобнее на плоской пудренице. – Мы еще не взлетели, а меня уже тошнит!
– Гав, – тихо гавкнул Кнедлик и ткнулся носом мне в живот. – Кажется, впервые старый хозяин попал в точку!
– Ничего, потерпите немного, – подбодрил я своих спутников, – зато через час мы будем в Мерхендорфе!
– Дамы и господа, просим вас пройти на посадку! – услышали мы вдруг громкий голос диктора, и сердца наши невольно сжались от волнения. – Рейс номер восемьдесят шестой «Гнэльфбург – Мерхендорф»!
Кто-то подхватил сумочку, в которой мы сидели (кажется, это была Паулина), и наше путешествие началось.
Но прежде чем мы попали на борт лайнера, нас всех пропустили через какую-то кабинку. И когда мы ее миновали, до нашего слуха донеслось удивленное восклицание одного из служащих аэропорта:
– Ты посмотри, Эрик, что у этой девочки в сумке! Заводные скелетики!
– Наверное, это покемоны, – хмуро отозвался служащий по имени Эрик. – Что дети видят в них хорошего? Не понимаю!
И он строго сказал Паулине:
– Ну-ка, юная фроляйн, покажите, что вы там с собой прихватили!
Мне стало ясно, что мы пропали. Кракофакс это тоже прекрасно понял и быстро скомандовал:
– Превращаемся в невидимок! Срочно!
И первым произнес давно известное нам обоим заклинание.
– А как же Кнедлик? – пролепетал я, чуть не плача. – Он же не сумеет сказать волшебную фразу!
– Ничего, Кнедлик выкрутится! – ответил мне уже невидимый дядюшка. – А вот нам с тобой не поздоровится, если нас поймают!
Пришлось подчиниться, тем более что времени на раздумывание у меня уже не оставалось. Я прошептал нужные слова и превратился в невидимку.
А через какую-то секунду в сумочку старой баронессы хлынул яркий свет и чья-то усатая голова в форменной фуражке с кокардой склонилась над нею, зорко всматриваясь в ее содержимое.
– Ну, – услышали мы вскоре сердитый голосок Паулины, – долго вы еще будете меня задерживать, господа? Я должна помогать папе грузить бабушку в самолет, а не разыскивать тут с вами каких-то заводных скелетиков!
– А их здесь нет, юная фроляйн, – растерянно ответил усатый служащий. – Наверное, мне померещилось.
– Зато в сумке есть живая собака! – торжествующе воскликнул коллега усатого. Его круглая физиономия расплылась в радостной улыбке: – Хотели провезти без документов пса редкой породы? Такая крошка наверняка стоит огромных денег!
Паулина заглянула в сумку:
– Боже, Кнедлик!.. Какой ты маленький!..
– Тяф, – смущенно тяфкнул мой песик и попытался спрятаться за тюбиком с губной помадой.
Кажется, начинал назревать скандал. Мы это с дядюшкой быстро сообразили, не такие уж мы с ним были глупые!
– Что будем делать? – шепотом спросил я хитроумного пуппитролля. – Кнедлика могут не пустить в самолет!
– Не велика беда, вернется домой, – так же шепотом пробормотал мне в ответ невидимка Кракофакс.
– Но дома никого нет, он умрет с голода! Или его самого съедят мыши – ведь он такой крошечный!
И тут дядюшку осенило.
– Кнедлик, ты поедешь в Мерхендорф в трейлере! – просипел он в ухо перепуганному щенку. – Если тебя вытащат из сумки, не зевай и пулей лети к своему папаше Шнапсу! Ты меня понял?!
– Гав! – по-военному четко гавкнул Кнедлик. – Блестящая идея, хозяин!
Я даже не успел с ним попрощаться, так быстро ретивый служащий аэропорта выхватил моего щенка из сумки.
– Сейчас составим акт: собаку хотели провезти без билета, справки ветеринарного врача и без намордника. А там подумаем, что делать с этим псом и его владельцами! – прогудел усатый таможенник, нарочно нагоняя страх на юную пассажирку.
К счастью, в этот момент вернулся господин Дитрих. Он уже посадил фрау Луизу в самолет и теперь побежал разыскивать пропавшую дочку.
– Паулина, ты все еще здесь?! – крикнул он удивленно. – Через десять минут мы улетаем!
– Боюсь, что вам придется остаться, – поправил его с легкой ехидцей в голосе бдительный работник аэропорта. – Собаку такой редкой породы…
Он не договорил, оборвав фразу на середине, и вдруг громко завопил:
– Держи, держи его! Ах, проклятье!..
– Кажется, твоему барбосику удалось удрать, – весело прошептал дядюшка и тихо хихикнул. – Ловкач он у тебя, ничего не скажешь!
– С кем поведешься…
Я прикусил язык и замолчал. Вдруг дядюшка не так поймет известную пословицу и обидится на меня? Все-таки, мы сейчас говорили с ним о собаке…
Глава одиннадцатая
И все-равно я очень переживал за Кнедлика. Вдруг он не успеет добежать до трейлера? Вдруг с ним что-нибудь случится в дороге? Ведь он теперь такой маленький, не больше домашней мышки!
Вскоре, однако, мысли о моей собачке отошли на задний план, а на передний выползли заботы о дядюшке и себе самом. Во-первых, не успели мы еще и взлететь, а страшная болтанка уже началась. Паулина так крутила и вертела в руках бабушкину сумочку, что все в ней кувыркалось кувырком: пудреница, тюбики с помадой и тушью, маникюрный набор, флакончик с духами, наш бинокль, увесистый блокнот в сафьяновом переплете… Ну и, конечно, мы с дядюшкой. От тюбиков и других опасных для жизни и здоровья предметов нам еще удавалось как-то увернуться, но вот друг от друга… Раз пять или шесть я стукался своим невидимым лбом о невидимый лоб моего старого дядюшки, приблизительно столько же раз я въехал ему головой в живот, а он мне… Впрочем, лучше об этом я не стану рассказывать. Скажу одно: едва болтанка слегка утихла – Паулина поднималась в этот момент по трапу, – я присел ушибленным местом на блокнот и пробормотал:
– Давненько мы с тобой так не резвились, дядюшка. Надеюсь, хоть в полете немного отдохнем.
– Типун тебе на язык! – прошипел Кракофакс, фыркая словно рассерженная кошка. – Опять сглазишь!
И он оказался прав, наши неприятности еще только, только начинались.
Сначала сумку, а вместе с нею и нас с дядюшкой, швырнули на полочку, которая тянулась вдоль внутренней стенки самолета над креслами пассажиров. Сила броска была так велика, что я буквально влип в мягкий сафьяновый переплет блокнота. А дядюшку, эту несчастную малютку размером с обыкновенную блоху, так ударило по голове флакончиком духов, что он стал даже заикаться – правда, временно, всего лишь первые две – три минуты после нашей «посадки» в самолет.
– Го-говорил я теб-бе, сгла-лазишь! – прохрипел он, поднимаясь с четверенек и отпихивая в сторону ногой злополучный флакон. – Вот, сгла-глазил!
– Зато теперь все пойдет отлично, – попробовал я его успокоить.
Но старик просто взвыл, услышав мои слова:
– Замолчи, замолчи немедленно! Или я за себя не отвечаю!
Я взглянул в его, ставшее вдруг безумным, лицо и понял, что дядюшка не лжет. Вот именно про таких, как он, наверное и говорят, что «они за себя не отвечают». Я помог Кракофаксу присесть на краешек блокнота и примостился с ним рядом.
– Больно? – спросил я с искренним сочувствием.
– А ты как думаешь?
– Не знаю, флаконом с духами меня еще не пристукивало…
