Сказки для маленьких. Часть 1 - от «А» до «Н» - Коллектив авторов (читать онлайн полную книгу txt) 📗
А как оказался ковчег на суше, вышла оттуда семья Ноя, огляделась — да и обосновалась тут, как говорится, на «земле доброй да ровной». Так что пришлось воронам — а их ведь так и не простили люди, от домов своих все гоняли — удрать из этих мест, убраться из Штатов в Канаду. Да только как повалил снег в Канаде, не выдержали вороны, полетели обратно, на землю Штатов. Поняли, что иначе до весны им не дотянуть.
И вот с тех пор повелось, это уж всем известно: как увидишь, летят вороны к американским берегам, так и знай — зима на носу.
Легенды новой Франции
Носильщик и ходжа
Одного бедняка нужда довела до крайности, и пошел он в носильщики. Как-то раз услышал он, что в Стамбуле не хватает носильщиков и зарабатывают они неплохо. Решил бедняк перебраться в Стамбул, поселился там и без устали таскал тяжести. За услуги ему платили щедро, и у него скопилось сто дукатов.
Стал носильщик раздумывать: "У себя на родине на сто дукатов я наверняка смогу завести торговлю. С какой стати надрываться, таскать тяжести, если можно и полегче жить? Вот только заработаю себе на обратную дорогу, а те деньги, что скопил, отдам пока на сохранение какому-нибудь почтенному человеку".
Долго носильщик присматривал подходящего человека и наконец приметил старого ходжу, хозяина богатой лавки.
"Вот надежный человек, - подумал носильщик. - Уж в таких руках можно оставить деньги". Подумал и вошел в лавку. А хозяин спрашивает:
- Что тебе нужно?
Носильщик попросил ходжу взять на сохранение до его отъезда сто дукатов:
- Деньги достались мне тяжким трудом, а за сохранение заплачу, что положено.
Ходжа с охотой согласился принять деньги, сказав, что не возьмет за хранение ни гроша, и еще добавил, что очень многие доверяют ему свои деньги. Носильщик вытащил из кармана сто дукатов и отдал их ходже, а сам отправился зарабатывать деньги на обратный путь.
И еще некоторое время таскал носильщик тяжести по Стамбулу и прикопил денег. Теперь ему с лихвой хватало на дорожные расходы. Тогда он пошел к ходже за своими деньгами. Вошел в лавку, поздоровался и просит вернуть ему сто дукатов.
- Какие еще сто дукатов? - набросился на него ходжа и, обругав по-всякому, вытолкал вон.
Запечалился носильщик, побрел прочь и в раздумье остановился на углу улицы. Заметила его из окна некая госпожа и послала за ним служанку. Служанка и позвала его к своей ханум. Носильщик подумал, что его пошлют снести что-нибудь, и пошел за служанкой. Приходит, а ханум ему и говорит:
- Мне показалось, что ты чем-то огорчен, вот я и решила узнать, что с тобой стряслось?
Рассердился носильщик.
- Отвяжись от меня, женщина, со своими расспросами, все равно ты мне не поможешь!
- А может быть, и помогу. Только объясни мне, в чем дело.
Носильщик рассказал ханум все по порядку: как приехал в Стамбул, как отдал дукаты ходже на сохранение и что из этого получилось. Выслушала носильщика женщина и говорит:
- Помочь твоему горю очень просто! Я догадываюсь, о каком человеке идет речь. Подожди немного, я сейчас оденусь, и мы вместе выйдем на улицу. Ты пойдешь впереди, а я за тобою. Как только увидишь лавку ходжи, укажи на нее пальцем, я войду туда, а немного погодя - и ты следом за мной и попроси вернуть сто дукатов. Вот увидишь, ходжа тотчас отдаст тебе твои деньги.
Госпожа оделась, и они пошли, как условились. Подошли к лавке, носильщик подал знак и стал ждать.
Ханум вошла в лавку и прежде всего поздоровалась с хозяином.
- Селям алейкум! - отвечает ей ходжа и подает стул. - Изволь, ханум, присядь!
Когда ханум передохнула с дороги, ходжа спросил, что ей угодно.
- Хочу попросить тебя об одолжении, - отвечает ханум, - только поклянись, что ни словом никому не обмолвишься о нашем разговоре.
Ходжа пообещал соблюсти тайну и заверил, что с радостью сделает для ханум все, что возможно.
- Я была замужем за одним именитым сановником, - сказала ханум. - Муж мой умер и оставил после себя много драгоценностей и денег, - всего на четыре или на пять тысяч дукатов. Но после его смерти объявилась тьма наследников. А я делить с ними наследство не желаю, вот и решилась попросить тебя спрятать драгоценности и деньги до тех пор, пока власти не сделают опись имущества моего покойного мужа. За хранение я тебе заплачу, что положено, когда приду забирать свои вещи обратно.
Ходжа понял все с первого слова и, едва дослушав ханум, воскликнул, что с превеликим удовольствием окажет ей эту услугу, а за хранение ничего с нее не возьмет. Тут в лавку явился носильщик и потребовал свои деньги.
- Сию минутку, сынок, - говорит ходжа. - А сколько ты мне давал?
- Сто дукатов! - ответил носильщик.
Ходжа открыл сундук и отсчитал носильщику сто дукатов. Носильщик зажал свои деньги в кулак и спрашивает:
- Сколько я тебе должен за хранение?
Но ходжа ничего с него не взял, и носильщик ушел со своими деньгами из лавки. Ханум, пообещав прислать деньги и драгоценности со служанкой, тоже удалилась. Ходжа, очень довольный оборотом дела, ждет-поджидает служанку. Ждал, ждал, - ни служанки не видать, ни драгоценностей. Прошел полдень, миновал час третьей послеполуденной молитвы, понял ходжа, что его обманули, и стал себя клясть, зачем отдал носильщику сто дукатов.
- И надо же мне было выпустить из рук верную сотню дукатов. А все оттого, что позарился я на больший куш.
Ходжа так убивался из-за ста дукатов, что со злости сразу же после часа третьей молитвы закрыл лавку, чего с ним раньше никогда не случалось, и вместо того, чтобы пойти в мечеть помолиться аллаху, расстроенный, поплелся домой. А дома сам не свой стал метаться из угла в угол и все расшвыривать. Увидела жена, что муж не в духе, и спрашивает его:
- Что с тобою, почему ты такой злой?
Тогда ходжа рассказал своей жене про ханум, про носильщика и дукаты. Женщина выслушала мужа и говорит:
- А по-моему, дело легко поправить! Обещай только, что не станешь потом попрекать меня, и я завтра же отберу у носильщика сто дукатов.
Ходжа поклялся, что ни в чем не упрекнет жену, лишь бы она выручила сто дукатов.
Утром, чуть свет, ходжа пошел на базарную площадь, а жена за ним. Ходжа увидел носильщика, показал его своей жене и притаился в сторонке; женщина, словно безумная, подлетела к носильщику, кинулась к нему на шею и завопила:
- Вот он, мой муж! Два года назад он бросил меня с двумя сыновьями на руках, без гроша в кармане!
- Откуда у меня взялись жена и дети, если я никогда не был женат? - воскликнул носильщик.
Но женщина все не унималась и осыпала его упреками:
- Раз ты не хочешь меня содержать, давай развод! Пойдем на суд к кадию!
- Я тебе не муж, - стало быть, и развод не могу дать, - отвечал носильщик. - Ты, наверное, обозналась?
- Ты мой муж! - твердила женщина. - Я тебя разыскиваю бог знает сколько времени!
На шум сбежалась стража, носильщика связали и отвели к кадию. Кадий расспросил женщину, чего она добивается от своего мужа.
- Дорогой эфенди, - взмолилась жена ходжи, - пусть он содержит меня и моих детей или дает развод!
Стал кадий носильщика допрашивать. Бедняга носильщик, как ни старался, не мог доказать, что он вовсе не муж этой женщины. И кадий присудил обманщице получить с носильщика сто дукатов отступного, ведь, по мусульманскому обычаю, муж должен заплатить жене при разводе. Носильщик и так и этак противился, отговаривался, что нет у него денег, - ничего не помогло. Бедняк между тем и вправду весь свой капитал у ханум оставил. Упросил он кадия отпустить его за деньгами. Кадий приставил к нему стражника и разрешил покинуть зал суда.
Приходит носильщик к ханум, а она его спрашивает, почему он опять невесел: носильщик рассказал ей все по порядку и признался, что пришел за деньгами, - потому как должен заплатить мнимой жене, чтобы с ней развестись. Выслушала ханум носильщика и говорит ему: