Сказки для маленьких. Часть 1 - от «А» до «Н» - Коллектив авторов (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Филифьонка медленно поднялась. Она видела, что в шкафу пусто. Но из пыльной темноты шкафа шел отвратительный и странный запах - удушающий и сладковатый запах гнили.
В шкафу не было ничего, кроме съеденной молью шерстяной прихватки для кофейника и мягкого коврика серой пыли. А что это за следы на слое пыли? Крошечные, еле заметные... Что-то жило в шкафу... Нечто вроде того, что ползает на месте сдвинутого с места камня, что шевелится под сгнившими растениями. Теперь они уползли из этого шкафа - они ползли, шелестя лапками, тихонько позванивая панцирями, шевеля щупальцами, извиваясь на белых мягких животиках...
Она закричала:
- Хомса! Иди сюда!
Хомса вышел из чулана. Растерянный, помятый, он недоуменно смотрел на Филифьонку, словно не узнавал ее. Хомса раздул ноздри - здесь очень сильно пахло электричеством, запах был свежий и резкий.
- Они выползли! - воскликнула Филифьонка. - Они жили здесь и выползли!
Дверца шкафа скрипнула, и Филифьонка увидела, как в нем что-то опасно блеснуло. Она вскрикнула. Но это было всего лишь зеркало на внутренней стороне дверцы. В шкафу же было по-прежнему пусто.
Хомса Тофт подошел ближе, прижав лапы ко рту. Глаза у него стали круглые и черные как уголь. Запах электричества становился все сильнее и сильнее.
- Я выпустил его, - прошептал он, - он был здесь, но я выпустил его.
- Кого ты выпустил? - со страхом спросила Филифьонка.
Хомса покачал головой.
- Я не знаю, - сказал он.
- Но ведь ты, наверно, их видел. Подумай хорошенько, - настаивала Филифьонка. - Как они выглядели?
Но хомса побежал в свой чулан и заперся. Сердце у него сильно стучало, а по спине бегали мурашки. Стало быть это правда. Зверек пришел сюда. Он здесь, в долине. Хомса открыл книгу на той самой странице и стал читать по складам быстро, как только мог: "Мы имеем основание предполагать, что его конституция приспособится к новым обстоятельствам и освоится в новой среде, после чего создадутся предпосылки для возможности его выживания. Далее существует вероятность, однако это лишь наше предположение, наша гипотеза, что через неопределенное время в результате развития этой особи, причем характер его развития абсолютно неясен, он вступит в фазу нормального роста".
Ничего не понимаю, - прошептал хомса, - одна болтовня. Если они не поторопятся, он пропадет.
Он лег на книгу, зарыв лапы в волосы, и в отчаянье принялся сбивчиво рассказывать дальше. Он знал, что зверек становится все меньше и меньше и что выжить ему очень трудно.
Гроза подходила все ближе, вспышки молнии сверкали здесь и там. Непрерывно слышался треск электричества, деревья дрожали, и зверек чувствовал: "Вот, вот, наконец-то!" Он все рос и рос. Вот опять засверкали молнии, белые и фиолетовые. Зверек стал еще больше. Он стал уже такой большой, что ему необязательно было принадлежать к какому-нибудь виду.
Тофту стало легче. Он лег на спину и смотрел на окно в потолке, за которым виднелись сплошные серые тучи. Он слышал дальние раскаты грома. похожие на ворчание, идущее глубоко из горла, когда тебя хорошенько разозлят.
Медленно и осторожно спускалась Филифьонка вниз по лестнице. Она думала, что все эти страшилища, скорее всего, держатся вместе, затаились сплошной густой массой в каком- нибудь сыром и темном углу. Или тихо-тихо сидят в какой-нибудь потаенной и гнилой осенней яме. А может быть, все не так! Может, они забрались под кровати, в сапоги или еще куда-то?!
"Какая несправедливость! - думала Филифьонка. - Никто из моих знакомых не попадает в подобные истории. Никто, кроме меня!"
Перепуганная, она помчалась длинными прыжками к палатке, дернула закрытую дверцу и с отчаяньем прошептала:
- Открой, открой... Это я, Филифьонка!
Только в палатке она почувствовала себя увереннее. Она опустилась на спальный мешок, обхватила колени лапами и сказала:
- Теперь они вышли на свободу. Их выпустили из платяного шкафа, и сейчас они могут быть где угодно... Миллионы насекомых притаились и ждут...
- А кто-нибудь еще видел их? - осторожно спросил Снусмумрик.
- Конечно, нет! - раздраженно ответила Филифьонка. - Ведь это они меня поджидают!
Снусмумрик выколотил свою трубку и попытался найти подходящие слова. Удары грома послышались снова.
- Не вздумай говорить, что сейчас будет гроза, - угрюмо сказала Филифьонка. - Не говори, что насекомые давно уползли или что их вовсе не было или что они маленькие и безобидные, - мне это вовсе не поможет.
Снусмумрик взглянул ей прямо в глаза и заявил:
- Есть одно место, куда они никогда не заползут, это кухня. Туда они никогда не явятся.
- Ты в этом уверен? - строго спросила Филифьонка.
- Я это знаю, - заверил Снусмумрик.
Снова ударил гром, теперь уже совсем близко. Снусмумрик взглянул на Филифьонку и ухмыльнулся.
- Все-таки будет гроза, - сказал он.
И действительно, с моря пришла сильная гроза. Блистали белые и фиолетовые молнии, он никогда не видел так много красивых молний. Внезапно долина погрузилась во тьму. Филифьонка подобрала юбки, засеменила через сад к дому и захлопнула за собой кухонную дверь.
Снусмумрик поднял мордочку и принюхался, воздух был холодный, как железо. Пахло электричеством. Теперь молнии струились параллельными столбами света и у самой земли рассыпались на большие дрожащие пучки. Вся долина была пронизана их ослепительным светом! Снусмумрик топал лапами от радости и восхищения. Он ждал шквала ветра и дождя, но они не приходили. Лишь раскаты грома раздавались между горными вершинами, казалось, огромные тяжелые шары катались взад и вперед по небу, и пахло паленым. Вот раздался последний торжествующий аккорд, и все затихло. Наступила полная тишина, молнии больше не сверкали.
"Удивительная гроза, - подумал Снусмумрик, - интересно, куда ударила молния?"
И в тот же миг раздался страшный рев, от которого у Снусмумрика по спине поползли мурашки. Кричали у излучины реки. Неужели молния ударила в Онкельскрута?
Когда Снусмумрик прибежал туда, Онкельскрут подпрыгивал на месте, держа обеими лапами окуня.
- Рыба! Рыба! - орал он. - Я поймал рыбу! Как ты думаешь, что лучше: сварить его или зажарить? А есть здесь коптильня? Может ли кто-нибудь приготовить эту рыбу как следует?
- Филифьонка! - сказал Снусмумрик и засмеялся. - Одна только Филифьонка может приготовить твою рыбу.
На стук филифьонка высунула свою дрожащую мордочку и пошевелила усиками. Она впустила Снусмумрика, задвинула засов и прошептала: "Мне кажется, я справилась".
Снусмумрик кивнул, он понял, что она имеет в виду не грозу.
- Онкельскрут впервые поймал рыбу, - сказал он. - Правда ли, что только хемули умеют ее готовить?
- Конечно, нет! - воскликнула Филифьонка. - Только филифьонки умеют готовить рыбные блюда, и хемулю это известно.
- Но навряд ли ты сумеешь сделать так, чтобы ее хватило на всех, - с грустью возразил Снусмумрик.
- Вот как? Ты так думаешь? - возмутилась Филифьонка и бесцеремонно выхватила у него из лап окуня. - Хотела бы я видеть ту рыбку, которую не смогла бы разделить на шесть персон! - Она распахнула кухонную дверь и сказала серьезным тоном: - А теперь уходи, я не люблю, когда мне мешают во время готовки.
- Ага! - воскликнул Онкельскрут, подглядывавший в дверную щель. - Стало быть, она может готовить! - и вошел в кухню.
Филифьонка опустила рыбу на пол.
- Но ведь сегодня день отца! - пробормотал Снусмумрик.
- Ты уверен в этом? - спросила Филифьонка с сомнением в голосе. Она строго посмотрела на Онкельскрута и спросила: - А у тебя есть дети?
- Нет ни одного ребенка! Я не люблю родственников. У меня есть только правнуки, но их я забыл.
Филифьонка вздохнула.
- Почему никто из вас не может вести себя нормально? С ума сойти можно в этом доме. Уходите оба отсюда и не мешайте мне готовить ужин.
Оставшись одна, она задвинула засов и очистила окуня, забыв обо всем на свете, кроме рецепта, как вкуснее приготовить рыбу.
