Чудесные каникулы - Ставская Ирина Федоровна (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
— Чай из колодезной воды? — заметила девочка удивленно. — Родниковая лучше. Слаще.
— А откуда взять родниковой? Мы не знаем, где родник, — сказала мама.
— Знаем! — Тинел с ходу остановился, выдернув в руки Миликэ ведро.
— Далековато, — заметил Миликэ.
— Есть другой, поближе, — вмешалась Аникуца. — Могу доказать. Вон там! — и чиркнула пальцем вверх по тропинке, что терялась в гуще леса. И пошла вперед.
Мальчики заспешили за ней.
Аникуца шла быстро и легко, словно ее нес ветер.
«Настоящая коза!» — подумал Миликэ с досадой. Он шел за девочкой, чуть не задыхаясь.
— Что ты так торопишься, Аникуца? — крикнул Тинел, опередил Миликэ и догнал Аникуцу. Ему, тоненькому, было легко поспевать за ней. Черные глаза его озорно блеснули:
— Не так быстро! А то Миликэ похудеет!
Миликэ зыркнул на него сердито, протянул руку, чтобы дать щелчка, забыв, что время щелчков миновало: Тинел вырос и стал быстроногим. Миликэ опустил руку и подумал: «Ладно, все равно я тебя догоню, когда будем возвращаться. Вниз мне будет легче…»
Вскоре перед ними открылась солнечная поляна, ровная, вся поросшая травами и цветами. В центре ее возвышались два дерева. Одно было с круглой, как шар, кроной, другое — высокое, стройное.
— Как оно называется? — показал Тинел на круглое дерево.
— Кизиловое.
— А, вот оно какое, — проговорил мальчик, разглядывая диковину.
— Да, и растут на нем желуди, — пошутила Аникуца.
Тинел предпочел не ответить.
— А то, другое?
— Вяз.
— Вяз, — повторил Тинел. Он не помнил, чтобы видел когда-нибудь вяз.
— А где родник? — спросил Миликэ.
— Вот он! — Аникуца сделала несколько шагов в сторону кизилового дерева и наклонилась над какими-то камнями, поросшими травой и зеленым мхом.
И мальчишки наклонились и увидели перед собой небольшой, не очень глубокий колодец, с такой прозрачной водой, что, казалось, в нем воды и нет вовсе: каждый камушек на дне и все камушки, из которых были выложены стены, ясно виднелись, а у самой неподвижной поверхности воды, среди камней, рос водяной цветок с гладкими, полными сока листьями, на которых просвечивали прожилки.
Колодец дышал покоем и прохладой.
— Это что за цветок? — спросил Тинел шепотом.
— Цветок родника, — ответила Аникуца тоже шепотом. Посмотрела Тинелу в глаза и добавила: — или, может быть, Родниковой Феи.
— У родника есть фея?
— Каждый родник должен иметь фею.
— И она приходит пить родниковую воду?
— Ну да.
— Когда? Ночью, что ли?
— Зачем ночью? Что она — привидение?!
— А когда?
— Утром, до восхода солнца, думаю…
— Мама тебе сказала?
— …Мы разве не по воду пришли? Нас ждет мама! — Рядом с ними появился Миликэ. Он ходил проверить, не созрели ли кизиловые ягоды. Теперь без лишних слов наклонился к колодцу, намереваясь окунуть в воду ведро. Достаточно было наклониться, чтобы зачерпнуть воды.
— Нельзя! — запротестовала Аникуца. — Смотри, здесь есть кружка. Возьми, пожалуйста, кружку.
Миликэ подчинился, взял кружку и принялся лить воду в ведро. Ему, конечно, больше пришлось бы по душе, если бы Тинел наполнял ведро, а он, Миликэ, разговаривал с Аникуцей, послушал, что она еще расскажет. Но вышло как раз наоборот.
«Ладно, завтра заставлю тебя наполнять ведро, не волнуйся!» — подумал Миликэ и немного успокоился.
— А куда течет родниковая вода? — спрашивал между тем Тинел.
— К вашему лагерю. Смотри-ка, проходит вот здесь, в этих кустах, потом течет между деревьями, потом попадает в ложбинку и идет как раз мимо вашего умывальника…
— А я-то думал, откуда такая пропасть воды? — удивился Тинел наивно.
Миликэ наполнил ведро.
— Пошли!
Аникуца направилась в другую сторону поляны: она шла домой.
— Завтра придешь? — крикнул Тинел вслед девочке.
— Конечно! Я же принесу вам молока! — Она быстро оглядела их, словно что-то взвешивая, и добавила: — Надо было вам прийти с двумя бидончиками, а не с ведром, — и скрылась в лесу.
«Много ты знаешь», — подумал Миликэ.
Они взялись за ведро с двух сторон и пошли по узкой тропинке, спотыкаясь о кочки, скрытые густой травой.
«Когда остановимся, чтобы передохнуть, я дам тебе щелчка», — подумал Миликэ, заранее радуясь своей проделке.
Пока шли по ровной поляне, было еще терпимо, когда же начали спускаться по тропинке, поняли, что влипли.
Спуск был крутой, тропинка — извилистая, вода из ведра выплескивалась, и нельзя было остановиться, чтобы перевести дух.
— Иди ты первый, — предложил Миликэ, потому что, только он сделал несколько шагов по тропе, как его сандалии оказались полными воды. Вода к тому же была холодная, как лед.
Тинел подчинился и пошел первым. Но скоро оба убедились, что стало хуже и тяжелее нести. Особенно для Миликэ: вся тяжесть досталась ему. Единственным утешением было то, что и у Тинела сандалии тут же промокли насквозь.
«На таком склоне, наверно, хорошо спускаться на салазках, а не нести полное ведро», — подумал Тинел.
Им казалось, что руки у них отрываются от самых плеч: правда, чем ближе лагерь, тем легче становилось ведро.
Когда они очутились перед мамой мокрые, грязные пуще вчерашнего, воды в ведре оставалось чуть на донышке!
— Молодцы, ничего не скажешь! — сказала мама. — Чай я вскипятила из колодезной воды. Быстро умойтесь и идите к столу.
«Знала Аникуца, что говорит», — подумал Миликэ и сказал маме:
— Завтра принесем воды в бидончиках. Увидишь, как быстро.
Как настоящие землеоткрыватели, Миликэ и Тинел пошли не в ту сторону леса, где побывали вчера, а в противоположную: по тропинке, вьющейся к обрывистому берегу Днестра, между скал, которые возвышались то тут, то там в тени лесных опушек.
Они очень удивились, когда спустя некоторое время набрели на маленькое озерцо, поросшее со всех сторон вербами, камышом и тростником.
Вдруг Миликэ застыл на одной ноге, даже перестал дышать.
Тинел проследил за его взглядом и заметил на камышинке крупную стрекозу с длинными прозрачными крыльями.
Миликэ смотрел на нее завороженно.
Стрекоза, казалось, не видит его и не подозревает, какая опасность ей грозит.
Миликэ тихо-тихо протянул руку, чтобы поймать ее, подался вперед, приготовился… но в последнюю секунду стрекоза взлетела, грациозная и легкая, и застыла на другом стебельке, который тут же закачался над голубой водой.
В зеркале озера появилась еще одна стрекоза.
Тинел сказал:
— Лови ту, из воды.
— Сам лови.
— Тебе же нужно!..
— Мне нужна эта. Молчи и не шелохнись! — цыкнул Миликэ. Он внимательно посмотрел вокруг, заметил другую стрекозу, еще больше и красивее той.
— Или эта…
Миликэ снял с головы бумажный шлем и с ним в руке осторожно, неслышно, как ему казалось, стал приближаться к стрекозе.
Та будто не замечала его. Может, она уснула на солнце?.. Кто знает!
Еще одно движение и… красавица взлетела.
— Вот хитрюга!
— Миликэ — храбрый зверобой, хотя хромой он и слепой! — запел Тинел тут же сочиненную песенку, и даже сделал несколько движений и прыжков какого-то дикарского танца.
Миликэ окончательно рассердился. Он и так был раздражен поведением хитрых стрекоз, а тут еще Тинел…
— Сейчас получишь щелчка! — и ринулся к Тинелу. Но юркий братишка не стоял на месте в ожидании расправы, он побежал, не выбирая тропинки. Миликэ — за ним.
Оба остановились в каком-то овраге, еле переводя дыхание: дальше Тинелу некуда было бежать.
— Смотри, рукавичка! — Тинел застыл, пораженный, и показал пальцем куда-то вверх.
Над их головами, прикрепленная к гибкой веточке, качалась бело-серая рукавичка.
— Кто ее потерял?
— Черномор!
— Нет, без шуток! И почему она зацепилась за ветку? Кто-то подбросил ее?
— Это гнездо! — догадался Миликэ, хорошенько разглядев рукавицу. — Из нее писк слышен. Там птенцы.
