Сеня. Миссия Наследной Йагини (СИ) - Полоскова Дина (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Я продолжала недоуменно молчать.
— Потому что женщина, разбившая сердце моему отцу, была твоя мать. Выбирая между крыланом и магом-стихийником, она выбрала мага. Твоего отца. Мы могли бы быть братом и сестрой, если бы наши родители сошлись. Но этого не случилось. И, встретив тебя, я понял, что когда-то нашел отец в женщине без крыльев.
Я продолжала молчать. На этот раз ошарашенная внезапным известием. Ну надо же! А мама никогда ничего такого не рассказывала! Впрочем, должна же она была чем-то заниматься, пока меня не было на свете. Она много путешествовала, и какое-то время училась по обмену в Университете Темных Сил… Впрочем, сейчас это уже неважно. Важно то, что я, кажется, начинала понимать, к чему клонит Ий, и не знала, как остановить его. В конце концов, он меня не перебивал.
— Летим со мной, Хессения. Летим в Тридевятое Царство. Я никогда не заставлю тебя плакать. Ты будешь самая счастливая. Мой народ примет тебя, как родную. Ты будешь петь и водить небесные хороводы с нашими девушками. У нас живут земные женщины — светлые целительницы, которых предал свой правитель. И все они счастливы. У наших детей будут крылья, Хессения. Ты увидишь симуранов. И мы полетаем наперегонки с Крылатой Стаей. Я возьму тебя с собой в небо и ты увидишь, как загораются новые звезды. Я буду любить тебя — прямо там, в небе, посреди его мерцающей пустоты и лунного света. Ты узнаешь, что такое летать наперегонки с ветром, смотреть сверху на Мать Сыру Землю и видеть, как она сверкает в утренних лучах. Я одену тебя в такие самоцветы, которых нет у людей. Твоя красота поразит небеса и землю. И я всегда буду рядом. Не предам тебя. Никогда.
Я смотрела в синие глаза крылана и видела вместо них другие, светло-голубые. Ий смотрел на меня с такой лаской и нежностью, с какой когда-то смотрел Дарнийский Оборотень. Его крылья такие мягкие на ощупь… Интересно, волосы цвета спелого льна такие же мягкие? Я не знаю, как это получилось. Я просто протянула руку, чтобы отвести прядь волос от лица вила, и заодно ощутить, какие они, эти волосы, на ощупь? Ий перехватил мою кисть и жарко поцеловал в запястье, в ладонь, отчего по руке прошла сладкая дрожь. Рывок — и я уже оказалась прижатой к твердой груди вила, лицо в каком-то дюйме от его лица, а сзади меня укутало теплое облако его крыльев. Губы Ийя медленно приблизились к моим и я закрыла глаза…
Поцелуй был сначала невыразимо нежным, воздушным. Губы вила — мягкими и теплыми. И сладкими, как нектар. Ий запрокинул мне голову назад, придерживая рукой затылок и начал целовать уже более настойчиво, страстно. Сладкая нега растекалась по телу, мышцы наливались слабостью, голова приятно кружилась… но. Не было того оглушающего, ударяющего по барабанным перепонкам внутреннего ритма, той мелодии, которую я как будто слышала в объятиях Лиодора. Не было обездвиживающего взрыва гормонов, после которого тело отказывается повиноваться и начинает жить какой-то своей, ему одному ведомой жизнью. Отвечая на поцелуи вила, я поняла, что не было в них самого главного — не было любви, которую я чувствую к Дарнийскому оборотню. А значит, если я соглашусь, я ничем не буду отличаться от тех, кто предал любовь, задавил ее в себе, задушил, перекрыл воздух. Не так давно я жалела юную волчицу, которая думала, что любит Лиодора… И если бы их брак был заключен, они оба сгорели бы в огне истинной любви, которую не выпускают на свободу, поскольку не любили друг друга. Не знаю, кого любила она на самом деле, и любила ли вообще… Но Лиодор любил меня. Эта мысль обожгла сознание и заставила задохнуться. Любил! Любил по-настоящему! И не мог так быстро разлюбить!
Я выставила руку между мной и вилом, пытаясь отстраниться, но гневный голос Лиодора, донесшийся как будто издалека, опередил меня.
— Убери свои руки от моей жены!
Маг стоял прямо над нами, зрачки вытянуты, бледный, черные волосы развеваются на ветру. Вил отреагировал куда быстрее меня: каким-то образом он оказался на ногах, выкидывая вперед руку, гася смертельный боевой пульсар, соскочивший с руки оборотня и направленный ему в грудь. Лицо Дара было перекошено яростью, и Ий смотрел на него также с неприкрытой ненавистью.
— Ты отрекся от нее. По нашим законам она не жена тебе больше. И уже выбрала меня.
Я хотела сказать, что никого я не выбирала, но Дар опередил меня. Осознав, что магией вила не пробьешь, он совершил нечеловеческий прыжок и в следующую секунду они покатились по земле.
О, светлые боги!
— Я не выбирала! Не выбирала! — моих криков никто не слышал, а может, не хотел слышать. К горлу подступила тошнота, едва перед глазами мелькнуло похожее виденье…
Вампир, утративший сходство с человеком из-за настигшей его боли и ярости и белоснежный волк клубком катятся по земле…
Я не могу его потерять! Я не могу опять его потерять!! Все, что угодно, но только не это!! Дивная Макошь! Что же делать?!
Как будто что-то изменилось в воздухе. Что-то неуловимое. В следующий миг вил и оборотень отлетели друг от друга на десять шагов. Между ними стоял Авлат с разведенными в стороны руками.
— Нет, — сказал Темный Рыцарь, — Мои друзья не причинят вред друг другу под моим кровом. Ий. Она не выбирала тебя. Она сказала.
— Но она… Но он отказался от нее…
— Он не отказывался, Ий. Ему больнее, чем тебе, потому что он виноват перед ней. И не знает, как искупить свою вину. Пошли. Им наконец-то нужно поговорить.
— Авлат…
— Пошли, Ий. Пошли.
Я провожала взглядом удаляющихся Ийя и Авлата, не решаясь взглянуть на сударя Лиодора. Он не настаивал. Просто сел рядом со мной. И молчал.
Щеки пылали, губы тряслись, я чувствовала себя отвратительно. Что я наделала! Он, там, в Стае, одурманенный и в беспамятстве, он не предал меня. Эта серая самка так и льнула к нему, выставляясь в наиболее выгодном ракурсе. Волки женятся раз в жизни, Хессения. Это его слова. Его слова. А я… Я предала его. Я ответила на поцелуй Ийя. Ну что за брак у нас такой? Верно говорят, как дело начнешь… Этот свадебный ритуал в Стае, вой, поднимающийся до самой луны, оскал альфа-волчицы… Это невыносимо. И потом отчуждение Дара. Молчание. И мое предательство. Что же теперь будет. Меня начала колотить крупная дрожь. Буквально в следующую секунду на плечи была накинута куртка Дара. Я даже толком не поняла — как он сумел это так быстро проделать? Вопреки ожиданию, задрожала еще больше. Когда плечи накрыла такая знакомая, такая желанная рука, замерла, боясь пошевелиться.
Дарнийский оборотень прижал меня к себе. Потихоньку отогревалась, чувствуя слабость и разливающееся по телу приятное тепло.
— Ты сможешь когда-нибудь простить меня, Сения?
Вот уж чего не ожидала, так не ожидала. Повернулась к магу, оторопело вытаращилась на него. Он сидел еще более бледный, даже чем когда смотрел на нас с вилом. И не поворачивал ко мне головы.
— Ответь.
— За что? — видимо, недоумение в моем голосе прозвучало так искренне, и он не ожидал его услышать, потому что он вздрогнул, как от удара.
— Не хочешь отвечать? — тон мага был полон безысходности.
— Дар, — нежно позвала его. Он не повернулся, напрягся внутренне, — Дар, я не понимаю, за что тебя прощать?
Видимо, поверил. Потому что оторопело уставился на меня и слегка помотал головой. Так отряхивается собака, вылезая из воды.
— Как за что, Сения? Я не достоин тебя. Вас. Дал слово защищать, а сам предал, бросил.
— Когда? — теперь уже головой помотала я, потому что перестала что-либо понимать вообще.
— Как когда! В ту ночь, у вампиров, когда Лера… Кстати, как она?
— А Динеке не рассказывала? Конечно, не очень, но нам показалось, что Михей сделал все, чтобы ее утешить.
— Михей… Никогда не думал, что буду обязан жизнью троллю.
— Он тоже тебе обязан был. Так бывает.
— Но ты, Сения! Я обещал твоим родителям защитить тебя! Я поклялся Стефаниде и Раифе, что глаз с тебя не спущу. Я прапра… Прабабке твоей обещал, что ты будешь в безопасности со мной!
