Зигмунд Фрейд - Феррис Пол (прочитать книгу .txt) 📗
Издательская организация психоанализа, «Internationaler Psychoanalytischer Verlag», созданная в январе 1919 года, была наиболее заметным отражением деятельности движения, а также основным источником неприятностей. Ее всегда называли просто «Verlag» (издательство). Оно было гарантией независимости Фрейда от капризов или жадности коммерческих издателей. Финансирование было проблематичным, потому что Фройнд, человек, который должен был давать на этот проект деньги, обеднел, а после скончался.
Управлять издательством таким способом, чтобы не ущемлять ничьих интересов, было сложно, и Фрейд, который не хотел заниматься производственными вопросами, оставил это другим, в первую очередь Джонсу и Ранку, а они никак не могли друг с другом поладить. Джонс, который издавал в Лондоне «Интернациональный журнал», обнаружил, что Ранк в Вене отменяет его указания или жалуется на «мусор из-за океана» — это возмущение показалось Джонсу нелепым. Когда-то он говорил Фрейду, правда, по другому поводу, что, хотя он отчасти понимает антиамериканизм, едва ли можно обвинять целую нацию, особенно такую, которая через пятьдесят лет станет «судьей всего мира». Фрейд оказался втянутым в споры, ругал Джонса за то, что он вмешивается, а потом вынужден был читать длинные оправдания, приходившие в ответ. Он не любил и не умел играть роль администратора, но так и не смог полностью отгородиться от дел издательства.
В его жизни больше не было обязанностей, которые раньше заставляли его двигаться от одной цели к другой. Он узнал, что такое колебания, связанные с пожилым возрастом. Его письмо Ференци перед конференцией 1922 года, которая должна была проходить в Берлине, звучит грустно и ностальгически.
Что— то внутри меня восстает против стремления продолжать зарабатывать деньги, которых никогда не хватает, и работать все теми же психологическими средствами, которые тридцать лет позволяли мне оставаться справедливым, несмотря на презрение к людям и этому отвратительному миру. Во мне возникают странные тайные желания -возможно, это наследие предков — жить на Востоке или Средиземноморье и вести совершенно другую жизнь: детские мечты, которые невозможны и не соответствуют реальности, как будто свидетельствуют о том, что моя связь с ней нарушена. Но вместо этого — мы встретимся на земле здравомыслящего Берлина.
Во время летнего отпуска в пансионе «Мориц» в Берхтесгадене, где Фрейд готовил лекцию для конференции в сентябре — чередуя это с анализом Фринка, — он узнал, что дочь его сестры Розы, Цецилия, которую называли Мауси, убила себя передозировкой веронала «Роза оказалась самой несчастливой из сестер и братьев Фрейда. Она потеряла мужа до войны, сына — во время войны, а теперь и дочь. Она прожила еще двадцать лет и была убита в фашистской газовой камере.». Ей было двадцать три, она была не замужем и беременна. В письме Сэму Фрейд упоминает о романе, который не удался, но похоже, как будто всему виной он считал плохие отношения дочери с «тетей Розой». Возможно, Фрейду не рассказали всей правды, зная, как он относится к семейным скандалам.
В Берлине собралось около двухсот пятидесяти психоаналитиков и заинтересованных лиц, чтобы, как обычно, посетить лекции, посплетничать, посидеть за столом. Приехало меньше десятка американцев, среди них Фринк и госпожа Бижур, которые в любом случае были в Европе. Американский психоанализ становился самодостаточным и процветающим и не нуждался в руководстве из Европы — или, как выразился Фрейд, увлекся успехом и деньгами.
Его лекция была посвящена еще одному уточнению к общей теории, «метапсихологии», — как оказалось, последнему, — которое добавило новые абстракции к сложной схеме психоанализа. Полный отчет появился в апреле 1923 года под названием «'Я' и 'Оно'».
На немецком языке название звучало как «Das Ich und das Es». «Оно» — это термин, использованный впервые Гроддеком для обозначения неизвестной части человека, силы, которая «управляет нашей жизнью, в то время как мы думаем, что живем сами». У многих людей есть ощущение чего-то другого, скрывающегося за "Я", которое нам вроде бы известно. Фрейд позаимствовал этот термин для определения «бессознательного», потому что это слово перестало означать то, что он хотел. Переводчики его работ на английский не стали использовать слов "I" и «It» — то ли потому, что эти термины были слишком непонятны, то ли потому, что они звучат недостаточно научно. "I" латинизировали и превратили в «Это», а «It» — в «Id». В результате в английском языке появилось краткое слово «Id» для обозначения темной стороны человеческой природы «Варианты „ид“ и „эго“ можно встретить и в некоторых русских переводах. — Прим. перев.».
Очерк Фрейда стал очередной попыткой познать неизвестное. В отличие от книг, которые он написал в начале века, основанных на материале снов и расстройств репродукции, он описывал здесь гипотетические структуры, у которых не было научных доказательств. «Сверх-Я» (о котором Фрейд впервые упомянул в 1914 году) он наделил функциями совести, которая возникает из реакции ребенка на авторитет родителей. "Я" приходится жить между противоречивыми требованиями «Сверх-Я» и «Оно» и в то же время справляться с жизнью в окружающем мире. По аналогии, приведенной Фрейдом, «Оно» — это лошадь, а "Я" — всадник. И "Я", и «Сверх-Я» делают большую часть своей работы бессознательно, поэтому та часть бессознательного, которая содержит, по определению Фрейда, «темную недоступную часть нашей личности», где можно найти неуправляемые сексуальные инстинкты, получила название «Оно».
Многие психоаналитики впоследствии станут использовать «'Я' и 'Оно'» как основу «эго-психологии», которая в конце концов стала уделять меньше внимания пугающему содержимому «Оно» и больше — рациональному "Я", моральному «это», которое пациенты ощущали и с которым аналитикам следующих поколений было все легче справляться.
За два или три месяца до весны, когда книга была напечатана, Фрейд ощутил образовавшуюся во рту язву в правой части неба. В то время он выкуривал до двадцати сигар в день. Если не считать военных лет, когда сигар не хватало, он очень много курил практически всю свою сознательную жизнь. Это пристрастие укоренилось очень глубоко, и попытки преодолеть его в 1890-х годах, из-за того что Фрейд боялся, будто курение влияет на его сердце, не удались.
В 1897 году он рассказал Флису о своей идее, что все пагубные привычки, от употребления алкоголя, морфия, табака до всего остального, — это всего лишь замена «первичного пристрастия», мастурбации. Даже если это было так, знание ничего не меняло. Как и не столь знаменитые курильщики, он признавал, что эта привычка помогает ему в «битве жизни».
Язва не проходила, но он ничего не предпринимал, хотя наверняка с самого начала понимал, чем это может грозить. В девятнадцатом веке многие подозревали о существовании связи между курением трубки и сигар (тогда самых распространенных привычек) и раком ротовой полости. Об этом не раз писали в медицинской литературе. Фрейд наверняка знал, что врачи называют карциному рта «раком богачей» из-за стоимости сигар.
Когда он хотел, то относился к своему здоровью не менее внимательно, чем большинство врачей. В 1914 году, когда ему делали обследование прямой кишки, чтобы проверить, нет ли рака, он приветствовал отрицательный результат словами. «Итак, на этот раз я легко отделался». Аналогичный эпизод произошел в 1916 году. Год спустя у него опухли десны, о чем он писал Ференци, добавляя «карцинома?» и сообщая, что сигары его вылечили. Возможно, в 1923 году он решил, что язва исчезнет сама, словно по волшебству, как и та опухоль.
У Фрейда не было врача, к которому он обращался бы регулярно. В начале апреля он поговорил со знакомым дерматологом — едва ли самым подходящим специалистом при язве во рту. Тот осмотрел язву, сказал, что она доброкачественная, но посоветовал ее удалить. Вскоре после этого Феликса Дейча неофициально попросили взглянуть на язву, когда тот был на Берггассе по другому делу. Фрейд сказал гостю: «Вы увидите что-то, что вам не понравится». Дейч посмотрел на язву, решил, что она раковая, но не сказал этого, посоветовав тем не менее немедленно ею заняться.
