Троцкий. Мифы и личность - Емельянов Юрий Васильевич (библиотека книг TXT) 📗
Многие соплеменники Троцкого в различных странах мира с гордостью видели в нем сына их народа, который стал одним из руководителей великой страны. Выражая характерные настроения многих евреев того времени, С. Раш писала в 1920 году в американской газете «Джуиш уорлд»: «О Троцком нельзя заключить иначе, как об образованном человеке, изучившем мировую экономику, как о сильном и энергичном вожде и мыслителе, который несомненно будет отмечен в истории, как один из числа великих людей, которыми наша раса облагодетельствовала мир… Россия… не будет страной утопии, но там будет создано правительство настолько совершенное, насколько таковое будут в силах создать из такого несовершенного людского материала те несомненно высоко одаренные духовно идеалисты-практики, которые теперь там строительствуют. А ведь один из этих вождей – Лев Троцкий!»
Широкая поддержка Троцкого евреями вне зависимости от их политических симпатий отчасти объяснялась антисемитскими погромами, которые творили антисоветские формирования. Позже в «Большой Советской Энциклопедии» утверждалось, что жертвами этих погромов стало только на Украине около 200 тысяч евреев. В статье «Большевизм и евреи» публицист А.С. Закс писал: «Все, кто сейчас борется с большевизмом (Польша во главе с Я. Падеревским, Украина во главе с Петлюрой), поощряют погромы. Большевизм, наоборот, противостоит погромам. Понятно, что Троцкий предпочтительнее для нас, чем Падеревский… Пусть радикальные евреи вроде Троцкого будут главами правительств – наши враги будут скрежетать зубами, покроются пеной от злости, но не посмеют тронуть нас». По мнению Закса, возвышение Троцкого свидетельствовало «о силе и молодости древнего еврейского народа. Если евреи выдвигают таких лидеров, как Троцкий, внушающих страх правительствам мировых держав, – значит, еврейский народ жив, не выродился и перед ним великое будущее».
Если Заксу Троцкий представлялся грозной дубинкой, отпугивавшей нынешних врагов евреев, то для некоторых он казался орудием отмщения «их мучителям, угнетателям, их вчерашним последователям и палачам». Знакомый Троцкого по Нью-Йорку Рувен Брайнин писал: «Собака заслужила палку».
Приход Троцкого и многих других лиц еврейской национальности к вершинам власти в России, революционные события в Баварии и Венгрии, в ходе которых у власти оказались евреи-коммунисты и евреи-социалисты совпали с активным движением за создание еврейского государства в Палестине. Эти события демонстрировали для многих евреев великий поворот в их многовековой истории к осуществлению извечных чаяний. После декларации Бальфура традиционное пожелание встретить Новый год в Иерусалиме казалось теперь уже не столь уже несбыточным. Ветхозаветные рассказы о торжестве еврейского народа над народами и государями, угнетавшими его, казалось, повторялись в победах Красной Армии под руководством еврея Троцкого. Воспитанные во многовековой религиозной традиции евреи истолковывали победы Советской власти в Гражданской войне не как успех идей Маркса и Ленина или достижений рабочего класса России и большевистской партии, а как торжество иудаизма, видя в российском коммунизме порождение древней иудейской традиции.
Эти настроения отразил писатель Элизер Штейнман, опубликовавший в Одессе брошюру на иврите под заглавием «Еврейский коммунист». Он приветствовал победу Советской власти, видя в этом торжество «красного иудаизма». Он писал: «Твердыня черного иудаизма пала – да здравствует красный иудаизм!» Автор восхищался Красной Армией, которая вошла в Одессу: «Мир вам, братья мои, бойцы Красной Армии! …Даже если подковы коней ваших растопчут меня, я прощу вас, прощу новому миру, чей порядок водворится через мою гибель, в чьих колесах свободы и я стану винтиком. Мир вам, братья мои, от древнего, неизвестного вам еврея», Штейман желал «в качестве еврейского коммуниста… провозгласить избавление Иерусалима с вершин Иудейских гор», видел «истоки коммунизма и революции в Торе и пророках» и верил «в слияние иудаизма и коммунизма в Святой земле».
Неумеренное восхищение Троцким, шумное возвеличивание его как символа мщения, грозы и молодости древнего народа вели к неправомерной идентификации его личности со всем еврейским народом, что давало пищу для антисемитской пропаганды. Если подобные настроения и не были широко распространены среди евреев, то все равно для многих белых было ясно, что большинство евреев скорее сочувствуют Советской власти, чем враждуют с ней. В.В. Шульгин замечал, что перед вступлением в Киев советских войск, когда начался исход из города его верхов и части средних слоев, евреев практически не было среди беглецов. Высокое же положение Троцкого, Свердлова, Зиновьева, Каменева в Советском правительстве, наличие многих тысяч евреев в государственном аппарате Советской республики, особенно в Красной Армии и ВЧК, лишний раз убеждали врагов Советской власти в том, что большевистская партия является орудием в руках евреев, а поэтому возлагали на них ответственность за все деяния этой партии и Советской власти.
Мифу о непобедимости Красной Армии и скором торжестве идей коммунизма на всей планете противостоял миф, созданный проигравшими в Гражданской войне и объяснявший причины их поражения. Белые эмигранты не желали признать, что их идейно-политическая альтернатива была отвергнута, что их генералы, офицеры и солдаты оказались неспособными разбить красноармейцев, что они не смогли проявить достаточной моральной и духовной выдержки, необходимой для победы. Поэтому они настойчиво говорили лишь об одной стороне Советской власти – красном терроре. Полностью умалчивая о вопиющих нарушениях закона, творимых в белом лагере, о зверствах «зеленых» и других всевозможных бандформирований, о миллионах жертв стихийной жестокости народа, белые говорили лишь об «ужасах ВЧК». Именно тогда родился миф о том, что советские власти во время Гражданской войны физически истребили всех представителей общественных сословий, включая дворян и купцов, а также подавляющую часть интеллигенции.
Ответственность же за эти бесчинства возлагалась на «инородцев», и, в первую очередь, на евреев, занявших различные государственные посты в Советской России. Для таких суждений были определенные основания. В своем перечне руководства киевской ЧК, рьяно уничтожавшей «классовых врагов», Шульгин обратил внимание на преобладание в ее составе евреев. Многие запомнили, что в карательных отрядах, осуществлявших «расказачивание», было также немало евреев. Напоминали и о том, что приказы с угрозами в адрес донских казаков и циркуляр о «расказачивании» подписали евреи Троцкий и Свердлов. Заявления же ряда евреев о необходимости «отомстить» за погромы служили доказательствами коллективной вины евреев за «красный террор». Демоническая же фигура Троцкого, подписывавшего один за другим приказы о расстрелах, лишь усугубляла представление о целенаправленном истреблении русских людей, осуществлявшемся евреями.
По мнению Д.С. Пасманика, белая армия «была загипнотизирована Троцким и Нахамкинсом, что привело ее к отождествлению всего большевизма с еврейством, следствием чего были погромы». Он же писал: «Особую ненависть у белогвардейцев и петлюровцев вызывало имя Троцкого; почти каждый погром сопровождался лозунгом: «Это вам за Троцкого».
Многие видные деятели еврейского народа видели в деятельности Троцкого и других евреев-коммунистов источник чрезвычайной опасности для своих соплеменников. Сионистский лидер А. Ахимеир писал: «Коммунисты еврейского происхождения виноваты в погромах больше Деникина и Петлюры… За кресло военного министра для Троцкого русское еврейство дорого заплатило». Утверждая, что «Троцкие и Урицкие затмевают» всех в Советском правительстве по степени участия в организации террора, историк СМ. Дубнов писал: «Как-нибудь мы выберемся живыми из этого кровавого междуцарствия, но нам никогда не простят участия в большевистском терроре… еврейских спекулянтов на революции… Антисемитизм глубоко укоренится во всех частях русского общества. Почва для культурного антисемитизма готова». Главный раввин Москвы Яков Мозес так объяснил Троцкому одну из причин того, что на любом руководящем посту тот не мог не стать символом репрессий и жестокости: «Троцкие делают революцию, а Бронштейны расплачиваются по счетам».
