На тревожных перекрестках - Записки чекиста - Ваупшасов Станислав Алексеевич (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
И началась новая, хотя и трудная, но мирная послевоенная жизнь. Рая училась и работала, в 1948 году переехала из Минска в Челябинск, поступила на трикотажную фабрику. Была мастером смены, начальником цеха, затем стала методистом производственного обучения, вела большую общественную работу как председатель фабричного комитета и председатель ревизионной комиссии обкома профсоюза рабочих текстильной и легкой промышленности. За трудовые успехи и общественную деятельность Раиса Александровна удостоена юбилейной медали в честь 100-летия со дня рождения В. И. Ленина.
Самая тяжелая блокировка
Превосходящие силы карателей. - Оборона у реки. - Блокада замкнулась.Отход. - Самое страшное. - Атаки и контратаки. - Экспедиция СС сорвалась
К лету 1944 года дни фашистских захватчиков на белорусской земле были сочтены. Красная Армия громила врага в Могилевской, Витебской, Гомельской и Полесской областях, четыре фронта - Первый Прибалтийский и три Белорусских готовились к решительному удару по группе армий "Центр", изгнанию оккупантов за пределы республики и выходу на государственную границу СССР.
Германское командование в предчувствии грозных летних боев стремилось укрепить свой тыл, парализовать и даже ликвидировать партизанское движение. В конце мая южные районы Минской области стали обширным полем сражения. Несколько дивизий, снятых с фронта, обложили партизанские леса и под прикрытием авиации, артиллерии, бронемашин и танков начали наступление на отряды и бригады вооруженных патриотов.
В Колодинских лесах, в 40 километрах южнее Минска, вела тяжелые бои с противником бригада "Буревестник" под командованием М. Г. Мормулева. В конце мая партизаны этого соединения оставили четыре населенных пункта. С другой группировкой карателей сражалась бригада "Беларусь" во главе с майором А. С. Юрковцевым. На ее участке фашистам удалось ударом с севера захватить шоссе Марьина Горка - Шацк. Крупные силы с востока, со стороны города Марьина Горка, насели на Вторую Минскую бригаду, которой командовал капитан Н. Г. Андреев. Здесь враг штурмом взял совхоз "Синча", партизаны оставили села Велень и Клетище Пуховичского района. С юга, от Слуцка и Старых Дорог, гитлеровцы вели наступление на бригаду имени Фрунзе, возглавляемую И. В. Арестовичем. С запада, от Греска, Белой Лужи, Шищицы, Буды Гресской, крупные части пехоты с танками и орудиями двинулись на бригаду имени Суворова А. М. Каледы и наш спецотряд.
Комбриг Каледа передал в мое распоряжение два отряда - имени Фрунзе и имени Суворова. С оставшимися подразделениями ему было удобнее маневрировать в тогдашней сложной обстановке.
Произошли изменения и в составе нашего спецотряда. В самом начале последней карательной экспедиции Москва отозвала из отряда замполита Грома и начальника штаба Лунькова. Подпольный горком по моей просьбе утвердил замполитом Константина Сермяжко, а начальником штаба капитана Козлова. Немного раньше, весной, к нам присоединилась перешедшая линию фронта через Рудобельские ворота чекистская группа старшего лейтенанта Дмитрия Кузнецова, в ее составе было 40 автоматчиков.
Усиленные группы разведчиков начали перестрелку с передовыми дозорами неприятеля. Я решил выдвинуть все три отряда вперед, к берегу реки Случь, и там занять оборону. Река в том месте была неглубока, но все же водная преграда.
К рассвету достигли шоссе Осиповичи - Бобовня в районе сожженного моста. На флангах я поставил отряды имени Фрунзе и имени Суворова, а спецотряд в центре обороны оседлал шоссе. Западный берег Случи и подходы к сожженному мосту заминировали.
Над нашими позициями пронеслись две эскадрильи бомбардировщиков. В тылу у нас грохнули взрывы, и все затихло.
Разведка сообщила, что из Шмщиц выступили каратели с артиллерией и танками. Я сел на Орлика и поехал осматривать линию обороны. Бойцы хорошо замаскировались, минометы установили в глубокой канаве, откуда удобно было бить навесным огнем, расчеты противотанковых ружей также выбрали малоуязвимую позицию. Напротив моста залег взвод Рудольфа Зайца со станковым пулеметом.
- Как настроение, братья славяне? - спросил я, подъехав.
- Отличное, товарищ командир! - отрапортовал комвзвода.
- Ваш участок очень важный,- сказал я.- Без приказа ни шагу назад!
- Умрем, но не отступим! - заверил Рудольф. Я отъехал успокоенный. На чехов и их товарищей по взводу можно было положиться.
На противоположном берегу раздался гул моторов. Я поскакал на командный пункт, спешился и залег. Орлика коновод увел в кусты.
Передо мной далеко на запад уходила белая лента шоссе. По нему двигалось несколько черных пятнышек. Я посмотрел в бинокль. К реке медленно приближались немецкие мотоциклисты. Ехали осторожно, боязливо оглядываясь по сторонам. Достигли минного поля, и один подорвался. Другие в испуге застрочили из пулеметов, развернулись и помчались назад.
Появились три танка и самоходное орудие. Первый танк напоролся на мину, закружился на месте и замер. Остальные танки и самоходка открыли огонь, снаряды рвались за нашими спинами, мы молчали. Под прикрытием брони к реке вышла пехота и начала накапливаться на берегу.
- Огонь! - подал я команду отрядам.
Партизаны ударили из всех видов оружия. Пехота залегла и стала окапываться. От танков отскакивали ярко светящиеся искры. Тем временем на шоссе появилась автоколонна с новыми пехотинцами, которые стали выгружаться. Начальник штаба Козлов побежал к пулеметчикам у дороги и приказал сосредоточить огонь на свежих силах. Несмотря на меткую, густую завесу свинца, враг, превосходивший нас численностью примерно втрое, сосредоточивался на западном берегу Случи, готовясь к решительному броску через реку. А как у меня на флангах?
Из отряда имени Фрунзе прибежал связной с запиской: "Противник обстреливает нас полевой артиллерией, накапливается на берегу и готовится переправиться через реку. Есть убитые". Та же самая ситуация. Я ответил коротко: "Держитесь". А как там комбриг Каледа? Посланный к нему Анатолий Чернов вернулся и доложил, что он обороняется успешно, об отступлении не думает.
После воздушного налета противник бросился на штурм партизанских позиций. Его передовые группы форсировали водную преграду, но, не успев закрепиться на восточном берегу, были уничтожены. Это охладило воинский пыл карателей. Они отошли и притихли. Мы поужинали и с наступлением темноты выслали в сторону врага разведку.
Она доложила, что противник пытается перейти реку вброд, слышен тихий плеск воды. В небо тотчас взвились наши ракеты. Пулеметчики открыли огонь по тем, кто пробирался к берегу и кто уже выполз на него. Фашисты бросились наутек. На нашем берегу в яме спряталось шесть солдат. Я приказал Меньшикову взять их в плен. Через полчаса пятеро были приведены на командный пункт. Карл Антонович стал допрашивать их, мокрых, оглохших от стрельбы, напуганных мощным партизанским отпором.
Пленные рассказали, что офицеры внушили им, будто у партизан всего по пять патронов на человека и поэтому на них можно смело идти и ничего не бояться. Но солдаты убедились на собственном опыте, что их обманули. Партизанский огонь был ужасным. Каратели подтвердили, что их дивизия переброшена с фронта, из-под Бобруйска. Против партизан посланы пехота, танковая бригада, шесть авиаэскадрилий, артиллерия и даже инженерные части для расчистки завалов на дорогах.
После допроса мы отвели пленных в безопасное место и приставили к ним охрану.
На рассвете немцы начали орудийный обстрел. Упавший в расположении роты Малева снаряд убил двух бойцов. Закончив артподготовку, противник пошел в атаку. Связной из соседнего отряда имени Щорса сообщил, что на их участке врагу удалось переправиться через Случь. Мы поняли, что обстановка изменилась не в нашу пользу и надо отходить. Отражая атаки, отряды отступили к деревне Селище и заняли оборону на опушке леса. К вечеру разведчики доложили, что каратели крупными силами перекрыли шоссе Бобруйск - Слуцк и Минск - Слуцк, тем самым замкнув кольцо блокады. Нам оставалось лишь надеяться на прорыв.
