Горизонты и лабиринты моей жизни - Месяцев Николай Николаевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
…Летний погожий вечер. Солнце уже скрылось за горизонтом. Все вокруг замирает. Становится тихо. И в этой тишине откуда-то издали льется в своей необъятной широте русская мелодия. Лиля просвещала нас, давая свое толкование музыкальным произведениям. Она серьезно увлекалась музыкой. К слову сказать, Лиля — родная тетка Зои и Александра Космодемьянских, Героев Советского Союза, хотя об этом я ни разу не слышал из ее уст.
Девчата нашего класса — Клава (Клавдия Владимировна) Лясина, Мила (Людмила Дмитриевна) Жмотова — были очень симпатичные. И потому, наверное, быстро выскочили замуж, но, как и все остальные, не покидали наши классные ряды.
Староста нашего 10-го «А» класса Гоша (Игорь Анатольевич) Лейбо — добрый, милый человек, нередко с напускной строгостью на лице. Он был нашим надежным громоотводом — разного рода недозволенные шалости, совершаемые кем-то из нас, он брал на себя, пытался по-хорошему спасти виновника. Гоша любил и знал литературу, имел свои взгляды на литературные произведения. Будучи от природы остроумным человеком, он не щадил никого из нас в своих шутках. Гоша прошел всю войну. За мужество и отвагу отмечен высокими наградами. Мне порой кажется, что Гога — так любя мы его звали, — именно он, сам не замечая того, делал огромное дело: пестовал наш коллектив, сплачивал его, воспитывал в каждом из нас благородное чувство товарищества.
Может быть, никто не вложил в нас свою душу так, как это делала Маша (Мария Семеновна) Мазурова, пионерская вожатая нашего отряда в течение ряда лет. Она училась на два класса старше, чем мы. Жила тоже в Останкино, между его старой и новой частью, ближе к Марьиной роще. Вспоминая прошлое, я разглядываю в Маше те черты, которые должны быть присущи воспитателю пионерии: ребячий задор и здравость мысли, искренность и совестливость, безупречная порядочность, страстность в борьбе, именно в борьбе за справедливость, против пакостей и гадостей, встречающихся на жизненном пути.
Когда немецко-фашистские войска стали приближаться к Москве, Машу под именем Елены Князевой оставили в городе для проведения подпольной работы. И после войны Мария Семеновна была тесно связана с воспитательной работой, будучи старшей пионервожатой школы, инструктором МГК ВЛКСМ. С нами дружили подруги Маши по школе — Гаяна Китаева, Люся Баланина, Валя Киреева, Ира Остроумова, — они тоже хорошие люди.
Вдумаемся: из нашего 10-го «А» класса советская власть создала возможность состояться в жизни двум профессорам, докторам наук, трем кандидатам наук, конструктору вертолетов, двум организаторам производства, врачу и так далее — какой интеллектуальный потенциал только одного класса! А ведь это обычный класс предвоенной средней школы! А каков интеллектуальный потенциал целого поколения! А если бы оно, наше поколение, в своей большей части не было выкошено кровавой войной?! Может быть, история Отечества не была бы столь несуразна, как сегодня? Несомненно!
Ежегодно, в первую субботу после Дня Победы, мы — одноклассники — собирались в своей школе, что на Церковной горке. Там нас ждали… Мы были желанны. Хотя мы гораздо старше нынешних учителей, а учащиеся — под стать нашим внукам, даже правнукам. Но это никого не смущало. В своей школе мы как бы равны. Царила торжественная приподнятость. Ребята слушали наши рассказы о былом, читали нам стихи, пели песни. Но уже другие. У каждого поколения свои песни. По просьбе пели и «наши» песни. Слушаешь, а горло перехватывает от волнения, на глаза набегают слезы. Это песни военных лет. Они не уйдут из жизни вместе с нами. Будут жить вечно. Создателями таких песен стали творцы моего поколения, хорошо мне знакомые.
После встречи в школе шли к кому-нибудь на чаепитие. Сидели, вспоминали. Каждая такая встреча с «мальчиками» и «девочками» из далекого 10-го «А», а ныне бабушками и дедушками, становилась для меня, давно уже убеленного сединами, чистым источником радости, счастья, гордости. Радости — потому, что люди моего поколения продолжают жить; счастья — ибо я им нужен, как и они мне; гордости — потому, что они, мои верные друзья, не свернули с избранного пути даже на самых крутых поворотах истории, на ее изломах.
Когда я встречаюсь с одноклассниками, то снова и снова глубоко осознаю, что в жизни нет ничего более важного, чем чувствовать рядом с собой верных друзей. Без их сочувствия, поддержки, участия, сопричастности я, наверное, не был бы таким, какой есть, и вряд ли дожил бы до своих седин. Все мои друзья по школе, по институту, службе в армии и по работе — из моего поколения, которое поднялось до высочайших нравственных высот и не опустилось с них в болото мещанской обывательщины.
Присмотримся к поколению, которое идет следом за поколением, свершившим Великую Октябрьскую социалистическую революцию, отстоявшим ее в боях с белогвардейцами и интервентами, а затем поднявшим страну к новой жизни. Вглядимся в это поколение. Это поколение, к которому принадлежу и я. Назовем его вторым поколением в череде других идущих после революции 1917 года.
На долю второго поколения тоже выпала война — война тяжкая, с неописуемыми трагедиями поражений и радостями победы, со слезами на глазах, как поется в песне. Война Отечественная и потому Великая. К сожалению, в нашей исторической науке, да и в целом в обществоведении до сих пор не раскрыты во всей глубине смысл и содержание, которое народ дважды вложил в это благородное по своему духу и смыслу понятие — в 1812 году и в 1941 году, в разные исторические эпохи. В обоих случаях на священную войну поднялся весь Народ, все Отечество встало на защиту чести, свободы и независимости своей Родины.
Второе поколение с молоком матери, под еще свежие, не затасканные в словоблудии идеи свободы, равенства, братства всех угнетенных и обездоленных, под могучие призывы к пролетариям всех стран объединяться в боевые когорты на штурм мира насилия и эксплуатации усваивало эти идеи и призывы. Отцы и старшие братья из первого поколения поднимали нас, из второго поколения, на свои руки, сажали на свои плечи, несли на маевки, туда, где славили Октябрь, дабы мы впитали их революционные порывы. Отцы и матери строили для нас школы, стадионы, показывали нам творения разума и рук своих: Днепрогэс, Магнитку, «Калибр», «Шарикоподшипник», раздолье полей, с которых была стерта чересполосица. Мы, из второго поколения, учились и взрослели, гордились деяниями старших.
В эти юношеские годы мы вбирали в себя бескорыстие старших, их альтруизм, мужество и отвагу в борьбе с трудностями. Они были коллективистами и ничего не боялись. Мы тоже хотели быть бесстрашными!
На уроках, на пионерских сборах и комсомольских собраниях мы ничего не говорили о неведомых нам (разве только из книг) стяжательстве, карьеризме, коррупции и тому подобном. Они были нам неизвестны, может быть потому, что этими недугами не страдали в ту пору старшие. Мещанство нас беспокоило. Но не потому, что кто-то носит галстук, шляпу или ходит в начищенных ботинках (а именно такой подход был в известной мере присущ первому поколению)… Мещанство мы усматривали прежде всего в индивидуализме, личном эгоизме, аполитичности.
С переходом из класса в класс мы взрослели. Мужание сказывалось в нарастании чувства ответственности за судьбу страны. Мы уже знали, как собиралась воедино Земля русская, российская, оценивали деяния Ивана III, Ивана Грозного, Петра I. Были немало наслышаны о том, как Русь защищала Запад от накатов орд степняков в воротах между Уральским хребтом и Каспием… Осознавалась нами и роль Октябрьского переворота в сохранении многонационального Российского государства как единого целого от всех тех, кто лелеял (и лелеет сейчас) мечту о расчленении страны на части, низведении ее до третьестепенной державы тогдашними (и новоявленными) воротилами миропорядка.
И потому защита нашего социалистического отечества, находящегося в капиталистическом окружении, не была лозунговым пустячком. Наш юношеский разум уже тогда, в школьные годы, понимал, что выстоять в этом окружении Родина может только при одном и непременном условии — быть единой, ибо в единстве сила. Как хотелось бы, чтобы сегодняшние наши сверстники по далеким прошлым школьным годам поднялись все как один на защиту единства отечества! Разве не очевидно, что идеологи и политики Запада спят и видят желаемое — убрать с исторической сцены нашу отчизну как единое многонациональное государство? Поколения, идущие за нами, призваны, обязаны мыслить в широких исторических масштабах, учитывать опыт прошлого, не поддаваться на подстрекательские призывы политиканов, прикрывающихся разговорами о суверенитете. Чувство патриотизма, преемственность исторических свершений всех предшествующих нынешнему поколений — вот то средство, которое может уберечь родину от дальнейшего развала.
