Гамаль Абдель Насер - Агарышев Анатолий Аркадьевич (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
О причастности англичан и короля к каирскому пожару пишет в своих воспоминаниях и генерал Мухаммед Нагиб. Он тоже считает, что, благословляя эту провокацию, король хотел поставить к кормилу власти более близких себе людей.
В тот момент, когда тысячи рук вцепились в чугунную решетку английского посольства, посол сэр Ральф Стивенсон начал нервно прохаживаться по апартаментам своей резиденции, не решаясь вызвать войска с Суэцкого канала. Он колебался, зная, что в этом случае египетские войска могут оказать сопротивление. Посол попытался связаться с Сираджеддином. Ему ответили, что министр внутренних дел занят покупкой дома. Он набрал номер премьер-министра. Наххас-паша (он в январе 1950 года возглавил вафдистский кабинет) был у своей маникюрши.
А во дворце королева Нариман, едва оправившаяся после родов, поднимала несколько раз панику. Ей все казалось, что дворец горит, что пламя угрожает новорожденному Фуаду.
Стоя у окна, Фарук смотрел на черные клубы дыма, поднимавшиеся над египетской столицей. Ему предстояло решить, что делать с правительством. Было ясно, что Наххас-паша не может оставаться у власти. Кто-то предложил кандидатуру военного министра, бывшего начальника тюрем Хейдара, но король считал, что тот недостаточно тверд, чтобы изменить положение.
— Вверять Хейдару судьбу страны бесполезно, — сказал он.
Присутствующие почтительно смолкли.
— А ты смог бы сформировать правительство? — обратился Фарук к хаджу Исмаилу. Старый политик и интриган молчал.
— Все вы трусы. Тогда Али Махир сформирует правительство, — сказал король.
Однако никто из присутствующих не хотел видеть премьером Али Махира.
— Профессор аль-Гиляли мог бы взять на себя эту задачу, — сказал наконец председатель королевского совета Хафиз Афифи.
— Что еще за профессор? — нервно спросил король.
— Нагиб-паша аль-Гиляли, — подсказал кто-то.
— Так и говорите. Королевского советника Нагиба-пашу аль-Гиляли я знаю, с профессором аль-Гиляли я незнаком, — отрезал король.
Хафизу Афифи было срочно поручено ехать к аль-Гиляли с предложением сформировать правительство. Когда его автомобиль мчался по улицам Каира в загородный район Аль-Мади, ему показалось, что город подвергся бомбардировке авиации. Клубы дыма по-прежнему поднимались к небу. Зияли разбитые витрины магазинов, и горели автомобили. Откуда-то слышались выстрелы.
Хафиз Афифи вернулся, когда совещание в королевском дворце еще не кончилось. Все с ожиданием посмотрели на него.
— Аль-Гиляли предложил, чтобы правительство сформировал Али Махир, — сказал он.
— Значит, пусть будет Али Махир, — заявил король.
И снова Хафизу Афифи пришлось выехать из дворца. На этот раз его путь лежал через весь город на остров Замалек, где жили англичане и египтяне-аристократы. Замалек был тщательно охранявшимся сеттльментом. Египтянин мог попасть сюда, только предъявив специальный пропуск. Здесь было так тихо, спокойно, словно ничего не происходило.
Не без поддержки англичан Али Махир стал премьером накануне второй мировой войны. Но когда генерал Роммель готовился к броску в Африку, он тотчас переменил ориентацию и стал выступать за «нейтралитет» Египта. После того как англичане заставили короля сместить Али Махира, он развернул в стране антианглийскую пропаганду, и королю вновь пришлось прикрикнуть. Али Махир замолчал. После войны он приложил максимум усилий, чтобы оправдаться в глазах англичан. Окружение короля побаивалось этого деятеля, однако именно он был теперь нужен англичанам и королю тоже.
К вечеру Хафиз Афифи вошел в дом Али Махира, чтобы предложить ему от имени его величества пост премьер-министра.
На следующий день после встречи с королем, в тот момент, когда Али Махир вернулся к себе на виллу и вместе со своими сторонниками готовил обращение к народу, раздался телефонный звонок. Король потребовал, чтобы Али Махир на время воздержался от формирования правительства.
— Если ты не сформируешь правительство сегодняшней ночью, ты никогда не будешь премьером, — сказал ему один из его друзей. — Надо срочно поставить его величеству это условие…
Али Махир набрал номер телефона Хафиза Афифи.
— Ваше превосходительство, необходимо срочно сформировать правительство.
— Но мы же договорились отложить до завтра…
— Передайте его величеству: или сегодня, или никогда.
Фарук вынужден был принять ультиматум. Наступили 32 дня правления Али Махира. На египтян обрушились новые репрессии.
«После пожара в Каире приспешники короля Фарука начали жестоко преследовать патриотов, вступивших в отряды сопротивления, — писал известный египетский писатель Абд ар-Рахман аль-Хамиси. — Их сажали в тюрьмы. Власти установили слежку за теми, кто объединился для вооруженной борьбы против англичан в зоне Суэцкого канала.
Политическая полиция сбилась с ног, в домах, учреждениях, общественных местах она разыскивала членов отрядов, арестовывала их и бросала в концентрационные лагеря, расположенные в пустыне».
Однако никто из «свободных офицеров» не был схвачен. Конспирация, за которую ратовал Насер, оказалась щитом организации.
Но надежды короля на то, что «сильный человек» может «спасти положение», оказались тщетными. Все мероприятия Али Махира терпели крах. Народ не верил больше в правительство пашей и феодалов, и вскоре Али Махир вынужден был подать в отставку. Началась затяжная правительственная чехарда. С января по июль 1952 года в Египте сменилось шесть премьеров. Король терял контроль над страной.
Еще в 1950 году в организации «Свободные офицеры» был создан Совет руководства революцией. Позже Насера избрали его председателем. Началась конкретная подготовка к революционному перевороту. «Свободные офицеры» рассчитывали выступить в 1954–1955 годах. Однако события, развернувшиеся в 1952 году, существенно изменили планы революционеров.
«Не пора ли выступать? — думал Насер. — Но готовы ли „свободные офицеры“? Хватит ли сил?» — И он отвечал сам себе: «Нет». В эти дни Гамаль понял — необходимо активизировать подготовительную работу. На каирский пожар «свободные офицеры» откликнулись листовкой.
«Предатели надеются одержать победу с помощью армии, — говорилось в ней. — Но задача армии — борьба за свободу и независимость. Если армия выйдет на улицу, то только для того, чтобы дать отпор предателям. Ни одна винтовка не должна выстрелить в демонстрантов. Ни один демонстрант не должен быть арестован с помощью армии. Это должны понять все. С сегодняшнего дня армия с народом и будет с ним до конца».
Насер считал, что возглавить революцию следовало бы офицеру с высоким званием, пользующемуся уважением в народе и в армии.
— Что ты думаешь о генерале аль-Мисри? — спросил его однажды один из «свободных офицеров».
— Не слишком ли он стар? — заметил Насер.
Некоторые предлагали Фуада Садека, генерала, известного своей честностью и героизмом, проявленным во время Палестинской войны 1948 года. Насер решил послать Салаха Салима для переговоров с Садеком. Оказалось, что уважаемый генерал весьма честолюбив и мечтает стать начальником Генерального штаба. Салим сказал, что в армии, возможно, найдется группа людей, которые помогут ему осуществить эту мечту, но вдруг зазвонил телефон. Взяв трубку, Садек ушел разговаривать в другую комнату. Через минуту он вернулся, лицо его сияло.
— Мне сообщили, что его величество хочет назначить меня начальником штаба, — самодовольно сказал он.
Стало ясно: генерал не может быть вождем революции.
После этого выбор Насера пал на генерала Нагиба, также завоевавшего популярность во время Палестинской войны.
Абдель Хаким Амер начал исподволь привлекать его к организации «Свободные офицеры», не раскрывая ее целей. Постепенно они сдружились. Амер заглядывал к нему домой. Однако Насер не был убежден, что Нагиб обладает всеми качествами, необходимыми для лидера. Правда, Абдель Хаким Амер утверждал, что его работа по «воспитанию» генерала идет успешно.
