Год 1942 — «учебный» - Бешанов Владимир Васильевич (читать книги онлайн txt) 📗
ВВС двух фронтов на 1 января имели 331 исправный самолет, в том числе 218 бомбардировщиков, 18 штурмовиков и 95 истребителей. Кроме того, на Западном направлении действовала авиация Московского военного округа и 6-й истребительный авиакорпус ПВО, авиационные группы генералов И.Ф. Петрова и Е.М. Николаенко, соединения дальнебомбардировочной авиации Главного Командования, а также авиация резерва Ставки ВГК — всего 1375 боеготовых самолетов. Если учитывать авиацию Северо-Западного фронта — 1422 самолета.
Это, оказывается, значительно меньше, чем 615 германских машин! Любопытную бухгалтерию с целью доказать германское превосходство в авиации применил коллектив генералов-историков под руководством маршала В.Д. Соколовского:
«По общему количеству самолетов советские ВВС на всем Западном направлении превосходили авиацию противника, но только формально, ибо по мере удаления наступавших войск от Москвы количество истребительной авиации (в частности, самолетов 6-го истребительного корпуса ПВО Москвы) для прикрытия войск быстро уменьшалось. Поэтому фронты в дальнейшем могли в основном рассчитывать лишь на свои собственные ВВС. Силы же эти, особенно по истребителям, были весьма невелики и уступали количественно и качественно противнику… Если вычесть из общего количества 1422 самолета 320 истребителей ПВО Москвы и 548 небоевых машин, то для поддержки фронтов оставалось всего 554 боевые единицы. Таким образом, противник даже и по числу самолетов превосходил авиацию Северо-Западного, Калининского и Западного фронтов (!!!)». [63]
Вот так, «формально» наших самолетов было больше, а «неформально» — 284 немецких истребителя «превосходили» 543 советских.
Странно только, что вся наличная авиация группы «Восток» сравнивается с исправными советскими самолетами: надо понимать, у немцев самолеты не ломались и не получали боевых повреждений? Далее, советские ночные бомбардировщики У-2 (за сбитие которых давался Железный крест, чем мы очень гордились) и разведчики Р-5 считаются «небоевыми машинами», а 95 германских воздушных разведчиков — самые что ни на есть «боевые». Кроме того, при всех подсчетах совершенно не учитывается армейская авиация, по принципу: у немцев ее не было, значит, и сравнивать не с чем. А между тем каждый советский командарм имел собственные авиаполки, которым сам ставил задачи.
По уставу командующий фронтом не имел права использовать авиацию общевойсковых армий в интересах фронта. Армейская авиация по количеству машин зачастую превосходила фронтовую. Например, на 1 января 1942 года ВВС Северо-Западного фронта насчитывали 77 исправных самолетов, а в одной только 4-й ударной армии этого же фронта находились 60 машин (в том числе 38 истребителей), из них 53 исправные.
В общем, наши ученые успешно доказали, что «с учетом же качественного превосходства материальной части немецких самолетов и того, что советские бомбардировщики устаревших типов могли выполнять боевые задачи только ночью (между прочим, именно перенимая советский опыт, немцы с опозданием создавали в это время свою ночную авиацию. — Авт.}, общее превосходство врага становилось еще более внушительным, фактическипротивник превосходил нашу авиацию примерно в два раза (курсив наш. — Авт. }». [64] Действительно, чтобы освоить такую «высшую математику», надо непременно быть генералом и кандидатом наук, никак не меньше.
Но подавляющего количественного превосходства над армиями врага и правда не было, что уменьшало шансы на успех «красных маршалов», не усвоивших «аксиомы» военного искусства (об аксиомах, которые «не соблюдались», неоднократно упоминает и маршал Рокоссовский).
Наступление войск Калининского фронта началось 8 января 1942 года. Замысел проводимой им операции состоял в том, чтобы вначале прорвать оборону противника ударом 39-й армии генерал-лейтенанта И.И. Масленникова западнее Ржева, а затем, развивая успех главной группировкой фронта в направлении Сычевка, Вязьма, лишить противника основных коммуникаций, а потом разгромить его совместно с войсками Западного фронта. 22-я армия под командованием генерал-майора В.И. Вострухова, наступая на Белый, Ярцево, должна была обеспечить главную группировку фронта с запада.
В первый же день 39-я армия (361, 373, 355, 381,183 и 357-я стрелковые, 46-я и 54-я кавалерийские дивизии, 148-й и 165-й отдельные танковые батальоны, 3 батальона РС, три артполка РГК) прорвала оборону противника западнее Ржева на участке 15 км и, не встречая больше особого сопротивления, устремилась на юг, к Осуге и Сычевке. Однако соседи генерала Масленникова пока топтались на месте.
Справа 22-я армия (179,186 и 178-я стрелковые дивизии) за неделю боев практически не продвинулась вперед ни на шаг. Лишь 15 января в связи с отходом 253-й и 102-й пехотных дивизий, вызванным успешным наступлением Еременко, войска генерала Вострухова овладели Селижарово и частью сил переправились через Волгу. 29-й армии генерал-майора В.И. Швецова, в состав которой входили 220, 369, 252, 243, 246 и 174-я стрелковые дивизии, 143-й и 159-й танковые батальоны, 2 батальона гвардейских минометов и 4 артполка РГК, наступавшей с севера на Ржев, не удалось сбить с позиций части 6-го армейского корпуса. [65]
Не лучше обстояли дела на левом крыле Калининского фронта. 31-я армия генерал-майора В.А. Юшкевича в составе 247, 359, 262, 119, 5 и 250-й стрелковых дивизий на исходных позициях сражалась с 161-й и 162-й пехотными дивизиями противника. 30-я армия генерал-майора Д.Д. Лелюшенко (363, 348, 379, 371 и 365-я стрелковые дивизии) не смогла преодолеть упорного сопротивления 36-й моторизованной и 251-й пехотной дивизий.
Для ликвидации угрозы удара во фланг группировки фронта, наступавшей на Сычевку, Ставка потребовала во что бы то ни стало не позднее 12 января взять Ржев, привлекая все войска 29-й и часть сил 39-й армий. Конев решил, используя успех генерала Масленникова, произвести перегруппировку армии Швецова в полосу прорыва и захватитьтород ударами с запада и северо-запада. Но все атаки девяти советских дивизий отражались обороной противника.
Одновременно 11-12 января был введён в прорыв 11-й кавалерийский корпус под командованием полковника Соколова. В его состав входили 18, 24, 82-я кавалерийские и 2-я гвардейская мотострелковая дивизии. Задача корпуса состояла в том, чтобы, достигнув района западнее Сычевки, отрезать противнику пути отхода. В дальнейшем конникам предстояло перерезать автостраду Москва — Минск западнее Вязьмы.
Таким образом, в первую неделю наступления войска Конева достигли успеха лишь на направлении главного удара. Но и этот успех был ограниченным. Хотя к 15 января войска 39-й армии пятью дивизиями вышли на подступы к Сычевке, овладеть городом они не смогли. Железная дорога Ржев — Сычевка — Вязьма оставалась в руках противника. Немцы перебросили сюда дополнительно 1-ю танковую дивизию из района Лотошино и части 208-й пехотной дивизии из резерва. [66] Войска Масленникова были скованы боями и понесли большие потери. Тылы армии, базировавшиеся на одну грунтовую дорогу, отстали; красноармейцы перешли на «самообеспечение» на и без того основательно разграбленной оккупантами территории. Выход в район юго-западнее Сычевки кавалерийского корпуса Соколова ничего не изменил. Поэтому командование фронта вынуждено было почти на неделю задержать конницу на правом фланге 39-й армии до окончательного выяснения обстановки.
16 января Гитлер под предлогом болезни отстранил генерала Штрауса от командования 9-й полевой армией и назначил на его место убежденного национал-социалиста, 50-летнего танкового генерала Вальтера Моделя.
Генерал Конев, получив директиву Ставки, 19 января уточнил задачи своим армиям: 22-й — обеспечивать правый фланг фронта и выйти к Белому; 29-й — овладеть Ржевом; 39-й армии — продолжать уничтожать противника в районе Осуга, Сычевка, не допуская его прорыва на запад и севро-запад; 11-му кавкорпусу — перерезать коммуникации западнее Вязьмы; 31-й армии — наступать левым флангом на Зубцов. Передававшиеся в подчинение Калининского фронта 3-я и 4-я ударные армии должны были развивать наступление на Велиж и Великие Луки.
