Троцкий. Мифы и личность - Емельянов Юрий Васильевич (библиотека книг TXT) 📗
4 мая документы на Тухачевского, направленные в посольство Великобритании в связи с его предполагаемым отъездом в Лондон, были отозваны. Вскоре маршал и ряд других видных военачальников, обвиненных в участии в заговоре, были арестованы. Вслед за ними последовали аресты Шеболдаева и других. Им инкриминировалась подготовка государственного переворота в союзе с Троцким и троцкистами.
Зачем же Троцкий объявлял в своей книге, вышедшей в свет в мае 1937 года, и в своих многочисленных выступлениях в печати до ее публикации о готовности партии троцкистов совершить государственный переворот? Если он готовил втайне выступление против И.В. Сталина и его руководства, зачем объявлять об этом во всеуслышанье? Если законспирированные троцкисты не представляли собой реальной силы, угрожающей советскому строю, правда могла легко раскрыться после разоблачения скоропалительных заявлений Троцкого. И все же создается впечатление, что эти заявления не были пустым бахвальством авантюриста, запутавшегося в своих властолюбивых планах, а ходом опытного деятеля в безжалостной политической игре.
На что мог рассчитывать Л.Д. Троцкий, объявляя всему свету в конце 1936– начале 1937 года, что внутри Советского Союза сложилась революционная ситуация, что многие люди, в том числе члены комсомола и партии, стремятся к свержению существующего строя, а троцкисты готовы возглавить их борьбу против правительства Сталина? Троцкий прекрасно отдавал себе отчет о той обстановке, которая была характерна для Советской страны с первых же дней ее существования, когда непрекращавшиеся нападения извне и постоянные внутренние заговоры заставляли искать врагов в каждом подозрительном человеке. О том, как легко можно было убедить людей в том, что честные и преданные делу революции командиры и комиссары являются тайными врагами, он отлично знал по личному опыту: его многочисленные приказы о расстреле неугодных ему людей по надуманным или преувеличенным обвинениям обычно исполнялись без сомнений и приводились в исполнение.
Атмосфера всеобщей подозрительности особенно сгустилась в стране после убийства СМ. Кирова 1 декабря 1934 года. Тот факт, что Троцкий открыто выражал удовлетворение по поводу убийства популярного руководителя страны, лишь усиливал уверенность в том, что троцкисты направляли руку Николаева. Арест и осуждение в 1935—1936 годах наряду с рядом оппозиционеров лиц, не имевших никакого отношения к антипартийной и антигосударственной деятельности, ясно показывали Л.Д. Троцкому размеры подозрительности, беззаконий и возможные перспективы дальнейшего нагнетания обстановки.
Уверенность, с которой Троцкий в своих статьях объявлял о неминуемой победе тщательно законспирированного заговора оппозиционеров, даже после расстрела Г.Е. Зиновьева, Л.Б. Каменева и других, обвиненных в августе 1936 года в связях с ним, должна была накалить обстановку подозрений до предела. Заявления Л.Д. Троцкого, который почти полтора десятка лет воспринимался руководителями Советской страны как главный руководитель заговора по подготовке государственного переворота, не могли не вызвать смятения в руководстве. Безумное рвение, которое проявляли новый нарком внутренних дел Н.И. Ежов и его сотрудники в поисках и «разоблачении» все новых и новых «троцкистов» и «троцкистских» центров, трудно объяснить лишь их личной жестокостью и жаждой орденов. Вероятно, над ними довлел страх оставить ненароком на свободе солдат тайной армии Троцкого, о боеготовности которой так уверенно объявлял ее командарм.
Атак как Троцкий в книге разоблачал явно фальсифицированные показания обвиняемых на процессах 1936—1937 годов о встречах с ним и его сыном, эти заявления возбуждали недоверие к органам безопасности, которых могли заподозрить в том, что, подсовывая грубые фальшивки, они пытались скрыть истинных троцкистов и их организации. Недоверие к органам безопасности вызывало лишь еще большую активность работников НКВД, над которыми нависала угроза последовать за своими жертвами.
Заявляя руководству Советской страны, что ее враги находятся внутри партии и в комсомоле, Л.Д. Троцкий провоцировал широкие репрессии, которые должны были ударить по наиболее преданным и активным членам общества. Став жертвами необоснованных репрессий, многие коммунисты могли превратиться на долгие годы во врагов правительства. Это способствовало бы тому, что в последующем активная часть общества с большей готовностью встала бы под знамена лидера, отвергнутого страной в 20-х годах.
Дейчер исходил из того, что массовые репрессии были на руку Троцкому. Он считал, что «лагеря становились школами и полигонами оппозиции, в которых троцкисты были бесспорными наставниками… Хорошо организованные, дисциплинированные и хорошо информированные в политическом отношении, они были настоящей элитой того большого слоя нации, который был брошен за колючую проволоку». Именно поэтому Троцкий был заинтересован в том, чтобы число политических заключенных множилось, в том числе и за счет жертв нелепых обвинений и необоснованных подозрений.
Словно следуя логике Ветхого Завета, троцкисты должны были провести своих новых последователей через муки и вывести их из плена для созидания нового, счастливого общества. В 1938 году в «Бюллетене оппозиции» Л.Д. Троцкий предрекал свержение Сталина и суд над ним: «Монументы, которые он воздвиг себе, будут свергнуты… А победоносный рабочий класс пересмотрит все процессы, публичные и тайные, воздвигнет памятники несчастным жертвам сталинского злодейства и позора на площадях освобожденного Советского Союза». Видимо, Троцкий не очень жалел те жертвы, которым затем воздвигались памятники, поскольку их число росло, в частности и благодаря ему.
Троцкий верно оценил последствия пересмотра многочисленных дел, осужденных в ходе репрессий 1936—1938 годов. Поскольку жертвами их стали представители политически влиятельного слоя советского общества, то к их судьбам отнеслись с гораздо большим вниманием и сочувствием, чем к жертвам «красного террора», творившегося при активном участии Троцкого. Бывшие организаторы массовых чисток реальных и мнимых троцкистов, такие как Хрущев, постарались укрепить свое политическое положение, спекулируя на судьбах репрессированных, а затем реабилитрованных людей. Стремясь же скрыть свою роль в этих репрессиях, они постарались свалить всю вину за них на Сталина, свергая монументы, созданные в его честь и заодно перечеркивая великие достижения Советской страны, совершенные под руководством Сталина.
Правда, постоянно предрекая крушение «сталинского режима», Троцкий исходил из того, что это событие произойдет скоро. Однако Троцкому не пришлось стать свидетелем этих событий. Не оправдались и другие его пророчества.
Активный пропагандист троцкизма Исаак Дейчер включил слово «пророк» в название каждой из своих трех книг, посвященных Л.Д. Троцкому. Сам Троцкий также высоко оценивал свою способность к прогнозированию, утверждая, что он и его сторонники «предложили гораздо более правильный анализ процессов, происходящих в стране, и гораздо более правильно предвидели их будущее развитие». Эти претензии на пророчество, умение верно предвидеть будущее можно легко проверить, сравнив прогнозы Троцкого о ходе мировой войны, сделанные им в 1936—1937 годах, и их реализацию.
Хотя Троцкий не верил в возможность СССР победить гитлеровскую Германию, он утверждал, что в случае такого почти невероятного исхода «поражение Германии в войне против Советского Союза неизбежно привело бы к крушению не только Гитлера, но и капиталистической системы». Как известно, поражение Германии и крах режима Гитлера не привели к гибели капитализма.
Оценивая же расстановку мировых сил накануне войны, Троцкий считал, что военный блок СССР с рядом ведущих капиталистических держав будет непрочным. По поводу договоров о взаимной помощи СССР со странами Запада он писал: «Они сохранят свою ценность в первый период военных операций, но нет сомнения в том, что группировка сил в решающей фазе войны будет определяться несравненно более значительными факторами, чем клятвы дипломатов, так как они являются лжесвидетелями по профессии… Империалистические противоречия, конечно, будут преодолены с помощью компромисса, чтобы воспрепятствовать военной победе Советского Союза».
