Хроника жизни семьи Сталина - Колесник Александр Николаевич (электронные книги без регистрации txt) 📗
Итак, «несовместим» и «командовать может при…».
Что же произошло дальше? Этого «при» не последовало, и в феврале 1945 года Василий Сталин назначается командиром другой дивизии.
«– Это произошло в Германии, в конце войны, – рассказал автору дважды Герой Советского Союза, маршал авиации Е. Я. Савицкий. – До этого я только слышал о нем: Вася Сталин, Вася Сталин, всемогущий Вася Сталин. Что греха таить, перед ним все преклонялись, боялись его. Я тогда командовал истребительным авиакорпусом. И вот приходит приказ: назначить Василия Сталина командиром 286-й дивизии ко мне в корпус. Это было полной неожиданностью. Ну, все, думаю, неприятностей теперь не оберешься. Признаюсь, что и оробел несколько: сын такого отца. Это мы сейчас знаем про учиненные Сталиным репрессии, справедливо называя его палачом. Тогда же мало кто и в мыслях мог подобное допустить. Мы обожествляли его, считали, что кругом нас враги – внешняя и внутренняя контрреволюция, а Сталин со всеми борется.
Ладно, прибывает в корпус Василий. И что меня Сразу поразило – со свитой: адъютант и четверо охранников. Я сказал ему, что нужно как положено сдать и принять дивизию. Он отмахнулся небрежно: «Вот еще, не хватало. С завтрашнего дня вступаю в командование». Тут уж мой характер дал знать о себе. «Подождите, – ответил ему, – здесь я командую корпусом, так что будьте добры делать так, как я говорю». – «Нет, – услышал в ответ, – делать будете, как я скажу». То есть он сразу попытался диктовать свои условия. Все-таки настоял, чтобы он принял дивизию по всем правилам. А в принципе он, конечно, был неуправляем. И я уже тут ничего не мог поделать. У вас в статье Василий показан относительно мягким человеком, вызывающим даже жалость: пить его научили, баловали. Но, видно, были в нем заложены какие-то недобрые гены, если, повзрослев, он стал таким деспотичным, мстительным, привыкшим жить на широкую ногу, всеми командовать. Я могу вспомнить немало ужасающих выходок Василия, по которым потом из Москвы приходили указания: дело не заводить, замять. И заминали.
– Но он ведь все-таки был вашим подчиненным. Подали бы рапорт…
– Легко сейчас говорить: подали бы рапорт. А ты подай его, когда у всех коленки трясутся. Всесильным считали Василия Сталина. Потом разобрались в его хитростях. От отца он огда в отдалении был, особым его расположением не пользовался. Но мы-то не знали того. А вот с сестрой своей, Светланой, которая жила с отцом, была его любимицей, часто сносился. Ну и узнавал от нее многие «придворные тайны». Очень умело этим пользовался. Был тогда Главкомом ВВС К. А. Вершинин. Вызвал он чем-то серьезное недовольство Старина, о чем Василию Светлана рассказала. Тот начинает открыто недовольство проявлять: Вершинин-де плохой, снимать его надо. И действительно, через пять-шесть дней Вершинина снимают, через несколько лет он снова станет Главкомом ВВС. А у всех тогда сложилось впечатление, что это Вася Сталин его снял.
Если сравнить боевые характеристики, написанные на Василия в годы войны, то можно отметить, что все прямые начальники пытались оказать влияние на него, что, видимо в какой-то мере удавалось. Но далеко не всегда. Срывы в его поведении были все-таки довольно частым явлением.
Свои интересы и прихоти Василий соблюдал четко и независимо от обстановки не останавливался ни перед чем, чтобы задуманное осуществить. Показателен случай, когда он, провожая из Шяуляя жену, просил ее на соседнем аэродром забрать посылку. Ее удивлению не было предела, когда она обнаружила, что «посылкой» оказалась израненная лошадь. Конечно, Галина его просьбу не выполнила. Но он все-так изыскал возможность и переправил лошадь в Москву, а впоследствии выходил ее на своей даче.
Кстати, любовь к животным у Василия порой переходил всякие границы. В районе Познани прибывший для проверки командующий 16-й воздушной армией генерал-полковник авиации С. И. Руденко обнаружил отсутствие командира дивизи В. И. Сталина. Оказалось, что он уехал со своей охраной в Познань за охотничьей собакой.
Утром у командира в присутствии заместителей состоялась проработка комдива. Преподанный урок он воспринял должным образом. Вообще анализ его поведения на фронте позволяет сделать вывод, что при правильном его ориентировании он не выходил за рамки субординации. Так, после нескольких опозданий на совещания сделанное ему замечание оказало на него такое воздействие, что он впоследствии уже не позволял себе нарушать установленный порядок.
Надо также отметить, что каких-либо поблажек Василию со стороны руководства воздушной армии не допускалось. Как засвидетельствовал автору кандидат военных наук генерал-лейтенант Н. Н. Остроумов, причиной могло быть и то, что после прибытия к новому месту службы Василия Сталина в адрес Военного совета пришло письмо, в котором отец прямо указал: «…не делать каких-либо исключений для сына». И такое отношение Василий именно и застал к себе. Вот что написал впоследствии маршал авиации С. И. Руденко: «С порога полковник Сталин, как и следует, доложил о своем прибытии, протянул мне огромный, как сейчас помню, пакет с пятью сургучными печатями. Протягивает Василий пакет, а я, не распечатывая, положил конверт в сейф, дав понять подчиненному, что потом разберусь – есть дела поважнее.
Такой поворот обескуражил Василия, привыкшего повелевать командирами. И уже вскоре я почувствовал, что он возвращается в рамки субординации. Я же, в свою очередь, решил вести разговор спокойно. За обедом рассказал Василию про дивизию, про порядки. Рекомендовал в заместители ему Редькина, которого хорошо знал по Дальнему Востоку. Рекомендовал, зная, что командовать придется Редькину, а не Василию. Так оно и вышло. Боевыми делами занимался Редькин, а Вася скорее был не командиром, а шефом дивизии. Всю энергию и желание отличиться он направил на хозяйственные нужды. И надо сказать, в дивизии с обеспечением и выбором места базирования проблем не было».
Необходимо отметить, что «вольные» поступки Василия начались после того, как его посетил Л. П. Берия, который не отказывал себе в развлечениях. Втянулся в них и Василий.
Довольно-таки способным командиром дивизии Василий проявил себя в ходе подготовки к Берлинской операции. Он внимательно вникал во все элементы подготовки к решающему штурму, хотя сам непосредственно в боевых вылетах не участвовал. По представлению своего прямого командования он был поощрен в числе наиболее отличившихся. В приказе Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза И. В. Сталина говорилось: «…В боях за овладение Берлином отличились… летчики Главного маршала авиации Новикова» Главного маршала авиации Голованова, генерал-полковника авиацииРуденко, генерал-полковника авиации Красовского, генерал-лейтенанта авиации Савицкого, генерал-лейтенанта авиации Белецкого, генерал-майора авиации Токарева, генерал-майора авиации Крупского, генерал-майора авиации Каравац-кого, генерал-майора авиации Скока, генерал-майора авиации Сиднева, генерал-майора авиации Дзугова, генерал-майора Авиации Комарова, полковника Сталина…»
Сразу же после войны Василий довольно тщательно изучил трофейную технику и на «отлично» выполнил полет на новом для него самолете, показав себя за штурвалом хорошим летчиком.
На земле же он продолжал себе позволять многое. Неоднократно допускал рукоприкладство. Проезжая по дороге, он мог остановить не понравившуюся ему встречную машину и ударить водителя за то, что тот не так ему уступил дорогу.
Оказывал ли отец содействие должностному продвижению сына? Прямых данных, подтверждающих это, нет. Правда, один из собеседников автора утверждал, что в 1946 году Сталин специально переместил комкора в Москву, назначив на его Место своего сына. На самом деле в данном случае командир корпуса был переведен в Москву с должности командира 3-го-авиационного корпуса, а Василий назначен на 1-й.
«Тем комкором, на чье место метил Василий, был я, – сообщил Е. Я. Савицкий. – …Я командовал истребительным, авиационным корпусом, а Василия поставили на другой, где до него был командиром генерал-лейтенант Белецкий, подписавший, кстати, ему в 1945 году весьма нелестную характеристику… Корпус наш располагался в Германии. А в Москву меня только-тогда перевели, но не из-за Василия, хотя тот и пытался интриговать». Но это не значит, что И. В. Сталин в устной форме не отдавал каких-либо указаний или это не делал за него кто-нибудь другой. Примером этому может служить аттестация от 3 августа 1945 года, на которой стоят подписи генерал-полковника С. И. Руденко, маршала Г. К. Жукова и генерал-лейтенанта К. Ф. Телегина:
