Роковые решения вермахта - Цейтцлер Курт (читаемые книги читать .TXT) 📗
Таков русский солдат, которого мы узнали и к которому прониклись уважением ещё четверть века назад. С тех пор большевики систематически перевоспитывали молодёжь своей страны, и было бы логично предположить, что Красная Армия стала более крепким орешком, чем царская армия.
Русские внимательно изучили прежние кампании, и мы ожидали, что их высшие командиры извлекут уроки из прошлого опыта. Но средний и младший командный состав, по мнению наших наблюдателей, был слабо обучен и не имел боевого опыта.
Нам было очень трудно составить ясное представление об оснащении Красной Армии. Русские принимали тщательные и эффективные меры безопасности. Гитлер отказывался верить, что советское промышленное производство может быть равным немецкому. У нас было мало сведений относительно русских танков. Мы понятия не имели о том, сколько танков в месяц способна произвести русская промышленность.
Трудно было достать даже карты, так как русские держали их под большим секретом. Те карты, которыми мы располагали, зачастую были неправильными и вводили нас в заблуждение.
О боевой мощи русской армии мы тоже не имели точных данных. Те из нас, кто воевал в России во время первой мировой войны, считали, что она велика, а те, кто не знал нового противника, склонны были недооценивать её.
Как отнесётся к нам гражданское население России, мы не знали. В 1914-1918 гг. русское население относилось к нам мягко и лояльно. Однако никто не мог сказать, насколько оно изменилось за эти годы.
Стратегический замысел
В 1941 г. немецкая армия всё ещё состояла главным образом из чисто пехотных дивизий, которые передвигались в пешем строю, а в обозе использовались лошади. Только небольшую часть армии составляли танковые и моторизованные дивизии. Поэтому перед нами встала проблема: как покрыть огромные расстояния за то небольшое время, которое оставалось в нашем распоряжении? Протяжённость фронта тоже была громадной — от Карпат до Балтийского побережья у Мемеля. Конфигурация границы совершенно исключала возможность немедленного охвата или окружения противника. Приходилось наносить только фронтальные удары.
В июне 1941 г., по нашим данным, русские имели 160 стрелковых и 30 кавалерийских дивизий и 35 моторизованных и танковых бригад. Часть этих сил дислоцировалась вдоль дальневосточной границы. Общая численность людских ресурсов, подлежащих мобилизации, составляла 12 миллионов. Мы полагали, что у русских больше танков, чем у нас, но что их танки качественно уступают нашим, хотя другие виды оснащения русских войск считались хорошими. Ни авиация, ни военно-морской флот русских не представляли для нас большой угрозы. Плохо знали мы и организацию Красной Армии.
Наша главная стратегическая проблема, как я уже сказал, заключалась в том, чтобы разгромить противника на огромном театре военных действий в течение ограниченного времени, имевшегося в нашем распоряжении. Мы располагали всего несколькими месяцами для того, чтобы разгромить огромные русские армии западнее Днепра и Западной Двины. Если они смогут отойти нетронутыми за эти водные барьеры, мы столкнёмся с той же проблемой, которая стояла перед Наполеоном в 1812 г. В таком случае трудно будет сказать, когда закончится война на Востоке.
Гитлер подходил к войне с чисто экономических позиций. Он хотел завладеть богатой хлебом Украиной, индустриальным Донецким бассейном, а затем и кавказской нефтью.
Браухич и Гальдер смотрели на войну с совершенно иной точки зрения. Они хотели сначала уничтожить Красную Армию, а потом уже бороться за достижение экономических целей. Однако как план Гитлера, так и план его ближайших военных советников требовал сосредоточения основных сил немецких войск севернее Припятских болот. Там было намечено развернуть две группы армий, причём сильнее должна была быть группа армий, действующая на правом фланге. Их задача состояла в том, чтобы танковыми соединениями нанести удар по противнику на обоих флангах, окружить его западнее верхнего течения Днепра и Западной Двины и воспретить его отход на восток. Одновременно другие соединения группы армий «Север» должны были захватить Ленинград и соединиться с финнами, уничтожив все русские войска в районе Балтийского моря. Только после этого намечалось наступление немецких войск на Москву с запада и севера.
К югу от Припятских болот группа армий «Юг» должна была нанести фронтальный удар и продвигаться в восточном направлении.
Дальнейшее планирование было бесполезным, так как ход кампании зависит от успехов, достигаемых в начале военных действий. Итак, разногласия между Гитлером и верховным командованием относительно планов войны остались неразрешёнными даже после того, как наши войска перешли русскую границу.
Позже, летом, эти разногласия послужили причиной больших трений и привели к самым печальным последствиям.
Прежде чем перейти к детальному рассмотрению плана группировки войск и наших оперативных планов, кажется, было бы интересно привести здесь мнения некоторых наших высших офицеров, высказанные в то время.
Фельдмаршал фон Рундштедт, командовавший группой армий «Юг» и после фельдмаршала фон Манштейна наш самый талантливый полководец во время второй мировой войны, в мае 1941 г. сказал о приближающейся войне следующее:
«Война с Россией — бессмысленная затея, которая, на мой взгляд, не может иметь счастливого конца. Но если, по политическим причинам, война неизбежна, мы должны согласиться, что её нельзя выиграть в течение одной лишь летней кампании. Вы только посмотрите на эти огромные пространства. Мы не можем разгромить противника и оккупировать всю западную часть России от Балтийского до Чёрного моря за какие-нибудь несколько месяцев. Мы должны подготовиться к длительной войне и постепенно достигать своих целей. Прежде всего сильная группа армий „Север“ должна захватить Ленинград. Это даст нам возможность соединиться с финнами, уничтожить красный Балтийский флот и усилить своё влияние в скандинавских странах. Группы армий „Юг“ и „Центр“ должны продвинуться пока только до линии Одесса — Киев — Орша — озеро Ильмень. Если затем окажется, что в этом году у нас ещё останется время, мы будем наступать на Москву: с северо-запада — группой армий „Север“ и с востока — группой армий „Центр“. Все дальнейшие Операции можно отложить до 1942 г., когда мы сможем разработать новые планы, основанные на реальной обстановке».
Моим непосредственным начальником в 4-й армии был фельдмаршал фон Клюге, который позже командовал 4-й танковой армией при её наступлении на Москву. Своё мнение он высказал в следующих выражениях:
«Москва — голова и сердце советской системы. Она не только столица, но и важный центр по производству различных видов оружия. Кроме того, Москва — важнейший узел железных дорог, которые расходятся во всех направлениях, в том числе и на Сибирь. Русские вынуждены будут бросить на защиту столицы крупные силы. Поэтому я считаю, что все свои силы мы должны бросить на Москву, наступая через Минск, Оршу и Смоленск. Если мы захватим Москву до наступления холодов, можно будет считать, что мы для одного года достигли очень многого. Затем нужно будет подумать и о планах на 1942 г.».
Критические замечания, сделанные после 1945 г. военными деятелями других стран, тоже представляют известный интерес. Одна из теорий состоит в том, что нам следовало сосредоточить внимание на захвате бассейнов Чёрного и Балтийского морей силами авиации и флота. Здесь сухопутные силы должны были играть второстепенную роль. Такие действия привели бы к изоляции России. Однако этот план был неосуществим, так как наши ВВС и ВМС были слишком слабы. Далее считалось необходимым быстро разгромить Россию. Если учесть особенности географического положения Германии, то продолжительная война должна была оказаться для неё роковой. Затяжную войну могут позволить себе вести только великие морские державы, так как они неприступны и не могут быть подвергнуты экономическому удушению.
