Курчатов - Асташенков Петр Тимофеевич (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Ядерные исследования велись одновременно в ряде стран. Каждый новый шаг одних ученых воодушевлял других. Идею итальянца Э. Ферми развивал француз Ф. Жолио-Кюри, а его предположение уточняли немцы О. Ган и Ф. Штрасман. Иногда одно и то же открытие рождалось в разных лабораториях.
Статья Ферми и его сотрудников вызвала, конечно, досаду у советских экспериментаторов, «выпустивших» из рук крупнейшее открытие. Но она же говорила и о другом: о том, что советские ядерщики стоят на верном пути, правильно оценивают происходящие на их глазах события и ни в чем не отстают от самых передовых лабораторий мира, штурмующих в одном строю с ними атомное ядро.
Работы И. В. Курчатова, выполненные совместно с Л. А. Арцимовичем и другими нашими учеными, не только подтверждали открытие Ферми, но и помогли доказать ошибочность некоторых выводов. Считалось, что вещества, жадно поглощающие нейтроны, должны сильно рассеивать их. И. В. Курчатов на примере серебра показал, что эффективное сечение рассеяния медленных нейтронов по крайней мере в двадцать раз меньше сечения захвата. Был обнаружен и другой важнейший факт. Коэффициент поглощения нейтронов при измерениях получается наибольшим, когда в качестве индикатора и поглотителя берется одно и то же вещество. Этот любопытный опыт также подтвердил так называемую селективность поглощения нейтронов.
В том же 1935 году И. В. Курчатов и Л. И. Арцимович открыли захват нейтрона протоном и определили первое значение сечения захвата. Эта работа сыграла важную роль для построения теории строения ядра дейтерия.
Подробно изучал Игорь Васильевич рассеяние нейтронов различными веществами, измерял сечения рассеяния. И в этих работах участвовали представители трех институтов — радиевого и двух физико-технических (Ленинградского и Украинского).
В отчетах об исследовании Игорем Васильевичем сечений захвата и рассеяния нейтронов фигурируют такие вещества, как кадмий, вода, свинец. Какое же давнее знакомство у. него с этими веществами, которые буквально незаменимы для нынешней атомной техники!
Очень симптоматично в связи с этим звучат разделы одной из работ И. В. Курчатова:
«1. Ослабление пучка нейтронов при прохождении через слои воды.
2. То же при прохождении через слои свинца».
При обсуждении результатов Игорь Васильевич анализирует «упругие» и «неупругие» соударения. Это на современном языке физиков ядра означает упругое и неупругое рассеяние нейтронов. Упругое рассеяние, как это выяснилось уже в то время, состоит в том, что «столкнувшееся» с нейтроном ядро остается в прежнем состоянии, а «отлетевший» нейтрон сохраняет свою кинетическую энергию. В случае неупругого рассеяния ядро переходит в возбужденное состояние, и из него вылетает нейтрон, причем не обязательно тот, который попал в него.
То, что уже тогда, в 1935 году, И. В. Курчатов занимался вопросами рассеяния нейтронов ядрами, — исключительно важно. Ведь, например, упругое рассеяние лежит в основе замедления быстрых нейтронов, а само замедление — один из важнейших процессов, протекающих в ядерных реакторах.
Так камень за камнем складывалось под руководством Игоря Васильевича основание отечественной нейтронной физики.
В педагогическом институте
Размах деятельности Курчатова мог поразить не знавшего его человека. Он организовал лабораторию нейтронной физики в физико-техническом институте, вел, как уже отмечалось, исследования не только в области ядра, но и в других направлениях физики.
Он же был одним из основателей Украинского физико-технического института в Харькове, часто приезжал туда и «привозил» с собой «груз» новых замыслов. На многих его работах тех лет наряду с ЛФТИ значится УФТИ (Украинский физико-технический институт). Да и сам Игорь Васильевич в конце жизни вспоминал об этом:
«В начале 30-х годов мне довелось быть у истоков зарождавшейся атомной физики на Украине. В то время я часто приезжал в молодой физико-технический институт, созданный в Харькове по решению правительства в октябре 1928 года, и работал в нем со своими старыми друзьями: К. Д. Синельниковым, А. К. Вальтером и А. И. Лейпунским, вместе с которыми начинал свою научную деятельность в Ленинграде...
В Харькове с К. Д. Синельниковым мы работали над созданием новых высоковольтных установок, ускоряющих заряженные частицы для исследования атомного ядра. С А. К. Вальтером мы разрабатывали импульсные и электростатические ускорители для исследования атомных ядер. На основе этих исследований в последние годы советской промышленностью были выпущены электростатические ускорители, которыми оснащены многие ядерные лаборатории СССР. С А. И. Лейпунским были проведены исследования атомных ядер при помощи нейтронов, незадолго до этого открытых англичанином Чадвиком».
А вот и упоминание о частых поездках Игоря Васильевича в Харьков, непосредственно взятое из его переписки тех лет. 22 мая 1934 года он писал жене Марине Дмитриевне по пути из Харькова: «По всей вероятности, завтра уеду в Ленинград, с Кирой (К. Д. Синельниковым. — П. А.) я уже сговорился. Решили так. Если у них дела с трубкой продвинутся настолько, что можно будет до отпуска что-нибудь сделать, я в начале июня опять приеду в Харьков. Если же собрать трубку не удастся, я уже до отпуска останусь в Ленинграде».
А вот еще одна точка приложения сил И. В. Курчатова. Он участник организации филиалов физико-технического института в Сибири и на Урале. Это было еще весной 1931 года. Он писал тогда в Ленинград из Свердловска:
«Сегодня (20 мая) приступили к работе, увязали организационную сторону дела в Президиуме УСНХ. Вечером двинемся в редакцию „Уральский рабочий“ для разработки плана печатных выступлений, причем предлагают нам продиктовать статьи стенографистке. Город вообще организован по-деловому. Намечалась поездка в Златоуст на конференцию, но мы отказались, так как в Сибири будет много работы».
С тех пор ленинградцы активно помогали новым институтам стать на ноги.
И наконец, в Ленинграде появился еще один адрес, где можно было искать И. В. Курчатова. Это педагогический институт имени М. Н. Покровского, куда в 1932 году И. В. Курчатов был приглашен вести научные семинары с преподавателями и возглавить создание ядерного практикума для студентов.
Создавать новейшую лабораторию в институте, где на это не отводилось средств, было чрезвычайно трудно. Но занимался новым делом Игорь Васильевич буквально с упоением.
Помощников было много — весь институт. В организацию лаборатории включились молодые преподаватели А. В. Морозов, А. М. Прокофьев, ныне доценты, кандидаты наук. Много делали полезного и студенты А. А. Шебашев, П. И. Короткевич, Н. А. Денисов... Большинство из них стало видными физиками.
Шебашев, например, окончив институт, проявил большую склонность к науке, выполнил исследования по ядерной физике. С началом войны он добровольно вступил в ополчение и погиб в одном из боев на подступах к Ленинграду.
П. И. Короткевич во время работы в блокированном Ленинграде подорвал здоровье и умер, не дожив до главного штурма атомного ядра, об участии в котором всегда мечтал.
Игорь Васильевич регулярно собирал своих помощников. Для встречи с ними приглашал в педагогический виднейших ученых Ленинграда.
С большим успехом читал Курчатов курс ядерной физики. По отзывам тех, кто его слушал, он вел курс своеобразно, сложные вещи умел преподносить образно, просто. Студенты даже говорили друг другу: «До того ясно, что кажется, нечего и записывать. А в книгу заглянешь — намного труднее изложено, и жалеешь, что не записывал лекции».
Игорь Васильевич сообщал студентам о самых последних данных науки. В дополнение к посещению лекций каждый студент-физик выполнял практические работы по ядру, рентгеновым лучам. В итоге будущий педагог получал солидную научную подготовку.
Многие студенты занимались в лаборатории вечерами. Игорь Васильевич приезжал к ним, помогал разобраться в сложных схемах, выслушивал их мнения, подсказывал. Делал это весело, тактично, так что студент не волновался, а чувствовал расположение к совместной работе с ним. Резкой грани между учителем и учеником не было.
