Боевые будни штаба - Савельев Василий Павлович (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
Поэтому разумнее, считал он, если начальник, отдавая указания, не мельчит, не забивает их второстепенными подробностями, а оставляет такие вопросы на решение самого исполнителя. В этом проявляется доверие к подчиненному, уважение к его опыту и мастерству, и в то же время достигается неизмеримо большее — вырабатывается у него смелость, творческий подход к выполнению своих обязанностей, что положительно сказывается на работе штаба в целом.
В ходе боев происходила «притирка» командира с начальником штаба. В первые дни чувствовалось, что командир не находил приемлемого тона и формы обращения со мной. Видимо, настораживала его моя молодость: шел-то мне двадцать четвертый год. Но на войне в таких звеньях, как батальон и бригада, молодость служила успеху дела. Слишком большая нагрузка падала на офицера, она сразу же делала его взрослее, серьезнее.
Постепенно лед взламывался, взаимоотношения приобретали деловой настрой. Не возникло разногласий и в решении вопроса о том, где быть в ходе боя начальнику штаба. Хотя каждый из начальников штабов, которых я знал, решали его по-своему: некоторые оставались на КП, получая данные обстановки ив донесений и докладов подчиненных, другие делили все пополам с командиром, находясь на НП, и своими глазами улавливали изменения, происходящие на поле боя. Я считал, что, будучи на НП, больше принесу пользы в управлении.
«Бумаги пусть полежат» — так решили мы с командиром бригады. Только вечером, вернувшись на КП, я просматривал основные документы, а остальные без всякой резолюции принимали к исполнению должностные лица и в положенное время докладывали о них.
С первых же шагов работы надежной опорой для меня стали начальник разведки капитан А. Р. Порожняк и начальник оперативного отделения капитан Н. В. Попов. Это две руки начальника штаба. Самые близкие и доверенные офицеры, которые несли на себе значительную тяжесть работы. Они исключительно быстро реагировали на события, точно выполняли любые распоряжения, чутко улавливали изменения в характере боевых действий, смело вскрывали просчеты и устраняли трудности с выполнением поставленных задач.
Все это позволяло им со знанием дела, обоснованно подходить к разработке мероприятий по организации боя, авторитетно оказывать помощь командирам батальонов в управлении подразделениями, умело подготавливать отчеты, боевые донесения и сводки.
К исходу 26 апреля наша бригада, включенная в состав 10-го гвардейского стрелкового корпуса 56-й армии, сосредоточилась недалеко от Крымской. Противник на этом направлении вцепился в высоты, опутал траншеями берега речушек, обложил подходы к рубежу минами. Два дня нам дали на подготовку к наступлению. Бригаде предстояло захватить высоту 195,5 и вместе с другими соединениями овладеть Крымской.
Накануне наступления была проведена разведка боем. Батальон, встреченный сильным огнем, залег перед проволочным забором и не смог пробиться к переднему краю обороны врага. По всем данным, предстоял напряженный бой. Мы готовились серьезно. НП бригады выдвинули в непосредственную близость к переднему краю, чтобы обеспечить постоянное наблюдение за полем боя, надежную связь и оперативное управление подчиненными подразделениями.
Обычно привыкли повторять: потеря связи — это потеря управления. Не совсем так. Связь многогранна. Она представлена не только радио- и проводными средствами, но и обменом письменными документами, посыльными, сигналами, командами, личным примером, голосом. Не может быть, чтобы разом исчезли все виды связи и штаб бригады оказался не способным получить данные обстановки и довести решение командира. Такого состояния невозможно даже представить. Но все-таки более доступной и привычной оставалась проводная связь.
К сожалению, в бригаде имелось только 3,5 км телефонного кабеля, причем изрядно изношенного. Начальник связи майор А. В. Нефедов — большой оптимист, при нервом же знакомстве заверил, что в любых условиях связь будет устойчивой, важно, чтобы батальоны успешно продвигались вперед. Алексей Васильевич — хороший специалист и толковый организатор. Даже при таких куцых средствах он сдержал свое слово и обеспечивал надежную связь в самые напряженные периоды боя.
Утром 29 апреля задрожала от взрывов земля. Артиллерийская подготовка продолжалась сто минут. Оборону врага затянул густой дым. И все-таки, когда поднялась в атаку пехота, высота ощетинилась пулеметами. Подразделения залегли на ее восточных скатах. Одного рывка не хватило, чтобы ворваться во вражеские траншеи.
Связь с батальонами поминутно рвалась. Связисты едва успевали ее восстанавливать. Обстановка накалялась. Начальник штаба второго батальона капитан Д. А. Книжник сообщил о сильном огневом сопротивлении противника. Командир первого батальона майор Г. И. Диордица докладывал о больших потерях в ротах. Григорий Иванович уверял, что если артиллерия не подавит ожившие огневые точки, то батальон не сможет выполнить задачу. Самые большие потери, сообщал он, понесла вторая рота. Я знал, что комбат мужественный офицер, но думалось, что на этот раз он рассматривал обстановку через темные очки.
Уточнив, где находится командир второй роты, я побежал к нему. Браг произвел очередной огневой налет, и тяжелый дым повис над землей. Можно было вернуться, но упрямство толкало вперед. Лейтенант Е. А. Богданович торопливо отполз в сторону, освобождая место в укрытии рядом с собой. Снизу вверх приходилось смотреть на траншеи врага и его огневые точки.
— Потери — восемнадцать человек, — доложил Богданович. — Огонь сильный, головы не поднять.
Я пытался найти причину неудачи. Несомненно, противник занимал выгодный в тактическом отношении рубеж, имеющий хороший обзор и обстрел. Но ведь обороняющиеся всегда закрепляются на выгодном рубеже, а наступающие никогда не имеют всех данных об их огневой системе, и потому нельзя рассчитывать на подавление всех пулеметных точек.
Нельзя было не заметить, что рота, приблизившись к объектам атаки, снизила огневую активность. Редко слышались автоматные и пулеметные очереди, почти бездействовали ПТР и приданные орудия, предназначенные для стрельбы прямой наводкой. Своим огнем рота могла бы немало сделать для подавления пулеметных точек врага и подготовки броска к его переднему краю.
Чем ближе к обороне противника, тем убедительнее подтверждался вполне оправданный вывод: успех атаки — в огне всех видов оружия — винтовок, автоматов, пулеметов, противотанковых ружей… Тысячи пуль — неоценимая и весомая добавка к огню артиллерии и минометов. Если не стрелять — значит быть беззащитным и беспомощным на поле боя.
Богданович заверил, что повысит огневую активность своих подразделений.
Вернувшись на КП, я доложил командиру свой вывод. По всем каналам связи настойчиво зазвучала команда: усилить огонь. Хорошая и нужная команда запоздала, она не произвела ожидаемого эффекта. Ее требовалось довести до сознания каждого еще до перехода в атаку, чтобы воин сроднился с мыслью, что без его огня не прорвать оборону, что одна артиллерия не сможет надежно подавить все огневые точки.
Время шло, а перелома в обстановке не происходило. Невольно возникал вопрос: почему же с первой попытки не захватили высоту? Причины были ясны. Штабы не успели по-настоящему изучить оборону. Проводимая накануне разведка боем нацелила противника, показала место, где в ближайшее время начнется атака основными силами. Планирование огня артиллерии проводилось по площадям, рубежам, а не по конкретным целям. Вспахали снарядами поле, но многие огневые точки оказались неподавленными.
Вывод напрашивался один — надо тщательно организовать разведку. Поставил задачу капитану Порожняку направить в тыл разведгруппу.
Учитывая характер обороны противника, сделать это было сложно. Очень внимательно следили гитлеровцы за своим передним краем. И все-таки в одну из ночей разведчики нашли лазейку и проникли в тыл обороны. За ними просочилась рота старшего лейтенанта Берулина. Она смело атаковала противника с тыла. Ее дерзкие действия, поддержанные с фронта основными силами 1-го батальона, принесли успех. Высота задрожала от взрывов. Стремительно действовали роты П. Н. Сысоева и Н. В. Савинкова, все глубже вгрызаясь в оборону врага.
