Жизнь и деятельность Бальтазара Коссы - Парадисис Александр (электронные книги бесплатно TXT) 📗

Теперь, когда умер Урбан VI и остался лишь один папа, всем стало казаться, что должен прийти конец и расколу западной церкви. Но надежды эти не оправдались. Четырнадцать кардиналов Урбана VI (столько их осталось после того, как были утоплены пять кардиналов и двое бежали к Клименту VII в Авиньон), опасаясь, что они потеряют свои посты, собрали конклав и избрали нового папу, то есть преемника Урбана VI.

Избрание папы продлило раскол. Новый папа, Пётр Томачелли, назвался Бонифацием IX. Он был неаполитанцем, другом семьи Косса, ровесником Балтазара и для «отца христианства» очень молодым. Ему было тридцать лет, а нашему герою двадцать девять. Но Балтазар был человеком образованным, а Бонифаций IX — безграмотным невеждой.

На другой день после восшествия на престол Бонифаций IX позвал Коссу и объявил ему:

— Я назначаю тебя архидиаконом в соборе святого Евстафия. Мне хочется, чтобы ты был при мне в Ватикане. Боюсь, что грядут большие события, и я хотел бы советоваться с тобой.

Действительно, как только во Франции стало известно, что в Риме после смерти Урбана VI избран новый папа, Климент VII тут же предал его анафеме.

«Пусть все проклятия Ветхого я Нового завета обрушатся на голову римского папы-самозванца, — говорилось в анафеме. — Пусть покарает Божий меч антипапу и его приспешников, пусть угаснет навсегда светильник их жизни, а души сгорят в адском огне. Пусть будут прокляты, — продолжал авиньонский понтифик, — все сторонники папы-антихриста. Да обрушится на них гнев Всевышнего, и будут они отлучены от церкви Христовой и лишены святого Божьего причастия во веки веков».

Новый папа с выражением беспомощности взглянул на Коссу, ожидая его ответа.

Этот молодой неаполитанский феодал, ставший папой, главой христианства, с помощью кардиналов Урбана VI, свидетельствует секретарь Ватикана Дитрих фон Ним, был до такой степени безграмотен, что не только не понимал содержания документов, которые ему приносили на подпись, но с трудом расписывался на них. Даже самые простые вопросы ставили его в тупик, и он отвечал невпопад.

И вот сейчас этот человек обращался к Коссе за дружеским советом.

— Как мне поступить, Балтазар? Я хотел бы тоже послать проклятие своему врагу, ещё более страшное. Такое, подобного которому ещё не бывало. — Бонифаций IX пристально посмотрел на Коссу. — Сочинить его должен ты.

— Я сделаю это, святой отец, — спокойно ответил наш герой другу своей семьи, оказавшемуся на столь высоком посту. — Сделаю. Но хочу попросить тебя сделать и мне одолжение. Я хотел бы, чтоб в собор, где я служу, ты назначил двух священников, моих старых друзей: Ринери Гуинджи и Гуиндаччо Буонакорсо. Пусть они руководят мной…

На следующий день папа Бонифаций IX «urbi et orbi» [8] направил анафему антипапе, своему врагу, «антихристу из Авиньона», — анафему, которая, как увидят читатели, действительно превосходила анафему Климента VII.

«Правителю мрака Сатане, обитающему в глубине преисподней и окруженному легионом дьяволов, удалось сделать своего наместника на земле, антихриста Климента VII главой христианства, дать ему советников-кардиналов, созданных по образу и подобию этого дьявола, сынов бахвальства, стяжательства и их сестер — алчности и наглости.

Да ниспошлёт на него Господь слепоту и безумие, да разверзнутся небеса и поразят его громами и молниями. Да падёт на него гнев Всемогущего и святых Петра и Павла. Пусть проклянёт его всяк входящий и выходящий. Да будет проклята пища его и все его добро, и псы, охраняющие его, и петухи, для него поющие. Пусть постигнет его судьба Датана и Аверроса. Пусть ад поглотит его живым, как Анания и Саифира, оболгавших Господа, пусть будет наказан он, как Пилат и Иуда, предатели Господа. Да падёт на него проклятие Девы Марии и всех святых, да постигнут его страшнейшие пытки ада, как губителя церкви. Пусть вся Вселенная встанет на него войной. Пусть разверзнется и поглотит его земля и даже имя его навсегда исчезнет с лица Вселенной. Пусть все и вся объявят ему войну, пусть стихия и люди восстанут против него и уничтожат. Пусть жилище его превратится в пустыню. Пусть святые при жизни помутят ему разум, пусть ангелы после смерти препроводят его чёрную душу во владения Сатаны, где дьяволы, несмотря на заключенное с ним соглашение, будут истязать его за содеянные им преступления.

Пусть Всемогущий и все святые пошлют вечное проклятие наместнику Сатаны и его советникам-кардиналам, подобное тому, каким был проклят Иуда Искариот и Юлиан Отступник. Пусть погибнут все сторонники антихриста Климента VII, как погибли Диоклетиан и Нерон. Да будут сочтены их дни и достойны сожаления. Пусть обрушатся на них невзгоды и голод, пусть поразит их проказа и другие болезни. Да будет проклят их род, да не поможет им молитва, не снизойдёт на них благословение. Пусть будет проклято любое место, где они живут, и то, куда они переедут. Проклятие всем, кто не признает Бонифация IX. Пусть преследует их проклятие днем и ночью, всечасно, едят они или переваривают пищу, бодрствуют или спят, разговаривают или молчат. Проклятие их плоти от темени до ногтей на ногах, пусть оглохнут они и ослепнут, пусть поразит их немота, пусть отнимутся у них руки и ноги, пусть преследует их проклятие, сидят ли они, стоят или лежат. Проклятие им отныне и во веки веков, до второго пришествия. Пусть дохнут они, как собаки или ослы, и волки пусть разрывают их смрадные трупы. И пусть вечно сопутствует им Сатана и его черные «ангелы». Аминь!» [2]

Анафема читалась во время каждой литургии в церквах, подчинённых римскому папе Бонифацию IX, точно так же, как анафема авиньонского папы читалась соответственно в церквах, находящихся в его ведении.

Однажды папа Бонифаций IX вызвал нашего героя из собора святого Евстафия.

— Балтазар, — обратился Бонифаций к другу. — Я обнищал! Как мне вырваться из нужды?

Многие «наследники святого Петра» любили деньги. Но Бонифаций IX, друг семьи Косса, известен как наиболее ненасытный. Он вошёл в историю под кличкой Симонист, хотя симонистами в широком смысле слова были многие священники, сотни и даже тысячи. Не было ни одной церковной должности, ни одного даже незначительного церковного поста, который папа Бонифаций IX не продал бы с аукциона, причём места отдавались любому, предложившему наибольшую цену, независимо от его моральных качеств.

Способ установления цены за ту или иную должность был найден просто. За место взималась тройная сумма годового дохода. То есть, давая священнику приход, Бонифаций IX сразу получал с него трёхкратную сумму предполагаемого годичного дохода. И если уж священник соглашался платить такую большую сумму за столь скромное место, можно понять, какие огромные деньги платил какой-нибудь будущий архиепископ или настоятель монастыря, — монастыри были тогда очень богаты и приносили огромные доходы, — или какая-нибудь знатная дама, пожелавшая стать настоятельницей монастыря (что было тогда модно), или архиепископ, готовый отдать всё, что у него было, за «шапку кардинала», которая принесла бы ему доход неизмеримо больший, чем плата за сан. Бонифаций IX, бывший кардинал Пётр Томачелли, как уже было сказано выше, не обращал внимания на то, кому продаётся должность, его интересовали только деньги. И часто посты архиепископов, епископов и настоятелей монастырей доставались распутникам и убийцам или, если монастыри были женскими, известным куртизанкам, так как покупатели не подвергались никакому, хотя бы формальному, испытанию или наказанию в виде принудительных молитв, которыми они «искупили» бы свои старые грехи или даже преступления.

Случалось, что новые священники или архиепископы не имели возможности сразу заплатить папе наличными деньгами. Тогда Бонифаций IX шел им на уступки. Он брал вместо денег лошадей, свиней, пшеницу, коров, яйца и так далее. А кандидатов на низшие должности, тех, которые были бедны и не могли ничего дать, папа заставлял работать на себя в качестве простых рабочих на строительстве двух замков-крепостей — надёжного укрытия в случае нападения, сооружаемых неподалёку от холма, на котором стоит Капитолий. Таким образом, неимущие кандидаты в священники таскали кирпичи и балки, а Бонифаций IX по достоинству оценивал их усердие, видя в этом качество, необходимое будущим служителям церкви [87].