На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг. - Костенко Владимир Полиевктович
По словам вернувшихся с Востока в конце 1903 г., близость войны уже определенно чувствовалась во всей обстановке и поэтому наша эскадра обязана была быть настороже, вести надлежащую разведку, принимать меры предосторожности и организовать эффективную охрану своей якорной стоянки. А сторонники решительных действий прямо утверждали, что русская эскадра сама должна была напасть на японский флот в ответ на вызывающую ноту Японии, не прибегая к официальному объявлению войны.
Близкие к штабу видные моряки передают, что адмирал Макаров, много плававший в Тихом океане, ясно предвидел назревающие события и накануне атаки японцев послал морскому министру личное письмо, в котором предупреждал об опасности стоянки Артурской эскадры на открытом внешнем рейде. Он прямо предугадал, что японцы не пропустят столь благоприятной для них возможности начать войну, ослабив русский флот внезапным нападением. К этой тактике первого неожиданного удара они уже прибегали, начиная войну с Китаем в 1894 г. Но предупреждение Макарова не возымело действия.
Общественное мнение кронштадтских морских кругов всецело возлагает всю вину за полученный русской эскадрой удар на главный командный состав флота в самом Артуре.
Прежде всего, наместник Дальнего Востока адмирал Алексеев и командующий эскадрой вице-адмирал Старк обязаны были, не дожидаясь указаний из Петербурга, организовать разведку в море с помощью крейсеров и миноносцев, а также своевременно создать близкую надежную защиту рейда бонами, сетями и цепями под охраной канонерских лодок и сторожевых судов. В противном случае надо было держать все ценные боевые корабли во внутреннем бассейне порта.
Между тем известно, что броненосцы и крейсера стояли по мирному положению даже без противоминных сетей, имевшихся на всех кораблях.
30 января. Новый удар нашему флоту, захваченному врасплох.
Вчера пришло донесение наместника о геройской гибели крейсера 1-го ранга «Варяг» и канонерской лодки «Кореец», несших службу стационеров в корейском порту Чемульпо, где они были застигнуты многочисленной крейсерской японской эскадрой, включавшей броненосный крейсер «Асама». «Варяг» и «Кореец» вступили в неравный бой с японским отрядом адмирала Уриу днем 27 января, но были расстреляны тяжелыми 8-дюймовыми снарядами орудий крейсера «Асама» и после полученных повреждений затоплены в бухте своими командирами, а команды кораблей высажены на берег, раненые же приняты иностранными стационерами в порту.
За подвиг орденом «Георгия» наградили всех офицеров и команды «Варяга» и «Корейца».
Мы лишились красавца «Варяга» и его небольшого спутника «Корейца» без существенного ущерба врагу. Это произошло только потому, что в такой напряженный момент командование русского флота не позаботилось своевременно собрать в базу флота свои стационеры, разбросанные в китайских и корейских портах.
Мне вспоминается приход «Варяга» в прошлом году из Соединенных Штатов, где он был построен вместе с броненосцем «Ретвизан» на заводе Крампа в Филадельфии. Все наше училище успело перебывать на «Варяге», пока он стоял на Большом Кронштадтском рейде, готовясь к уходу на Восток. Его четыре стройные трубы четко обрисовывались над длинным белым корпусом между двумя тонкими изящными мачтами, а яркозеленая подводная часть придавала ему вид нарядной океанской яхты.
Артиллерийское вооружение «Варяга» состояло из 12 орудий калибра 152 миллиметра и 12 орудий калибра 75 миллиметров, размещенных без всякой броневой защиты открыто на верхней палубе и за легким бортом батарейной палубы. Конечно, «Варяг» не строился для решительного эскадренного боя и предназначался к дальней разведочной службе. Вся его защита состояла из одной броневой палубы со скосами по ватерлинии и броневой боевой рубки для командования. Но зато он мог развивать скорость до 24 узлов и вместе с «Аскольдом» и «Новиком» составлял отряд сильных разведчиков при боевой эскадре.
Вместо этой службы его отправили одиноким стационером в такую мышеловку, как порт Чемульпо с одним выходом в море, который было легко преградить неприятельской эскадре. И «Варягу» было суждено стать первой жертвой войны.
Подробностей боя «Варяга» с японской эскадрой пока нет, но, видимо, он не был во-время отозван в свою базу. Если бы он успел выйти из бухты до прихода японцев, то смог бы прорваться: японцы его не догнали бы. Итак, с первых же шагов наш флот начинает расплачиваться за неумелое руководство. Что же будет дальше, когда развернутся основные боевые операции, решающие исход войны?
Адмирал Макаров сегодня сделал смотр нашему училищу. Молодые инженер-механики были выстроены в актовом зале отдельной шеренгой. Поздравляя вновь произведенных, Макаров сказал о значении инженер-механиков в современном флоте и о необходимости тщательной подготовки их к ответственной службе.
Прежде всего он подчеркнул, что исправное состояние трюмных устройств, четкое знание их и умение быстро пользоваться ими для сохранения корабля наплаву в боеспособном состоянии, устраняя во-время опасные крены и дифференты, является одним из основных условий обеспечения боевой живучести. Тот факт, что все три корабля, получивших на Артурском рейде торпедные пробоины, остались наплаву и смогли участвовать в отражении японской атаки, доказывает, что трюмные механики этих кораблей знали свое дело и держали свои части в полной исправности, а переборки оказались непроницаемыми и достаточно прочными. Спасение броненосца «Цесаревич», согласно полученным сведениям, всецело приписывается геройскому поведению трюмного механика Федорова, который с опасностью для жизни действовал в полной темноте, закрывал горловины, оперировал клапанами и пускал в ход отливные средства. Корабль в первый момент накренился на 17° и ему грозило опрокидывание, но трюмному механику удалось предотвратить катастрофу быстрым затоплением бортовых отсеков другого борта.
Готовность котлов и механизмов развить в нужный момент полный ход является основным условием успешности как обороны, так и нападения. Участие механиков в боевых действиях должно выражаться в наиболее четком и быстром исполнении всех распоряжений с командного мостика.
Далее Макаров остановился на своей излюбленной теме, что дух личного состава — основа боевой силы корабля и именно им держится сила пушек и крепость брони, защищающей корабль от ударов противника.
Если же сопоставить значение основных элементов, определяющих боеспособность корабля, то корабль сохраняет свою боевую активность пока может маневрировать, а для поддержания маневренности прежде всего надо сохранить достаточную скорость и управление рулем, эти же элементы корабля больше всего зависят от умелой боевой работы механиков.
Речь Макарова произвела огромное впечатление. До его выступления в училище было распространено мнение, что он смотрит на судовых инженер-механиков лишь как на необходимых узких специалистов, вызванных к жизни отмиранием парусного вооружения кораблей, считает их «неизбежным злом» и поэтому отводит им узко ограниченную, вспомогательную роль.
Кроме того, известно, что Макаров неодобрительно относился к развитию тяжелых броненосцев в качестве основного боевого ядра флота. Макаров противопоставлял им быстроходные легкие крейсера с одной броневой палубой и с вооружением из двух тяжелых орудий в концевых барбетах. Водоизмещение таких крейсеров, по его мнению, могло быть ограничено 3000 тонн, а калибр тяжелых орудий — 254 миллиметрами. Реальным воплощением этой идеи являлся чилийский крейсер «Эсмеральда» конца восьмидесятых годов, выпущенный в Англии фирмой Армстронг. При водоизмещении в 3200 тонн этот крейсер имел вооружение из двух орудий калибром 254 миллиметра, прикрытых вращающимися броневыми щитами, и шести орудий калибром 152 миллиметра, поставленных открыто на верхней палубе. Броневая противоосколочная палуба имела толщину всего 25 мм.
Идея борьбы с броненосцами, используя легкие маневренные крейсера с двумя тяжелыми орудиями, являлась реакцией против тяжелых, неповоротливых, закрытых толстой броней броненосцев, у которых обнаружился ряд крупных недостатков, вскрывшихся при случайных катастрофах. Особенное впечатление на судостроителей всего мира произвела гибель в Средиземном море английского броненосца «Виктория», получившего в 1893 г. при неудачном перестроении эскадры удар тараном со стороны корабля «Кампердоун» против носовой башни. Броненосец «Виктория» в 10 500 тонн получил дифферент на нос до верхней палубы и опрокинулся. На нем погиб английский адмирал Трайон и более 500 человек команды.
