«Тигры» в снегу Мемуары танкового аса - Руббель Альфред (первая книга txt) 📗
Это была культурная семья. У меня была возможность увидеть их библиотеку — немецкие издания немецких классиков и русская литература в большом количестве. Из школы я что-то знал о Толстом и Достоевском. Здесь я в первый раз услышал про Гоголя, Лермонтова и Тургенева, который после войны, когда я «цивилизовывался», с его романом «Отцы и дети», стал моим любимым русским автором. Людмила и я стали друзьями. У нас были бесконечные дискуссии о войне, она была патриотично, прорусски настроена. Ей это могло навредить, но она мне доверяла. В моем танке всегда был шестой столовый прибор, его получили наши хозяева. Практически мы ели из одного котелка. На мой день рождения, 28 июня, мы еще были в Харькове, экипаж моего танка и семья Людмилы сделали праздник, это был самый сердечный день рождения в моей жизни. Экипаж моего танка долго не мог согласиться с моим «братанием», для нас было необычным иметь контакты, тем более хорошие, с представителями вражеской нации. Я гулял с Людмилой и непонятно откуда взявшимся фокстерьером, мы ходили на спортивный праздник батальона, в театр Шевченко, война сделала паузу. Потом мы отправились на фронт, предстояла операция «Цитадель» у Белгорода.
Почти 60 лет мне потребовалось для того, чтобы понять, что мной тогда двигало. «Тигр» ехал на фронт, я уступил свое место командира наводчику Вальтеру Юнге и сидел на корме танка абсолютно несчастный. Я был в первый раз в моей жизни влюблен так, что речь шла о смысле моего существования. Я серьезно думал о том, чтобы стать дезертиром и вернуться к Людмиле. У меня получилось еще один раз ее увидеть, еще до развала фронта, под предлогом посещения зубного врача в Харькове. И это было прощание навсегда. Я сейчас пишу это для Людмилы, я помню последнюю минуту нашего прощания, она поцеловала меня в глаза и сказала: «До свидания, Альфред».
Я буду это помнить до конца моей жизни, и моя жена, с которой я прожил 45 лет, понимает эту первую любовь моей жизни. Я буду счастлив, если этот текст дойдет до моей любимой Людмилы, которую ее мама называла Люда или еще Мила.
Через 50 лет через Красный Крест я получил ее адрес. Ее одиссея привела ее в Киргизию. Сейчас ее след потерян.
О фотографии на этой странице
Экипаж 114-го. Радист обер-ефрейтор Альфред Пойкер, наводчик ефрейтор Вальтер Юнге, командир танка унтер-офицер Альфред Руббель, водитель обер-ефрейтор Вальтер Эшриг, заряжающий ефрейтор Йохан Штромер.
Мы только что прибыли в марте 1943 года из Германии в Богодухов. «Тигр» еще не был в бою, все в нем было новым и прекрасным. Наш водитель особенно заботился о том, чтобы никто как-нибудь не повредил наш танк. Если бы от него зависело, мы должны были бы разуваться перед тем, как в него залезть. Танк еще не имел бортового номера, потом он стал 114-м, на нем мы воевали до апреля 1944 года, при этом никто из нас не был ранен. Мы «израсходовали» не этот танк, а двух его последователей, с тем же бортовым номером.
Слева радист Альфред Пойкер из Силезии, родился предположительно в 1923 году. Тогда ему было 20 лет, и у него, насколько я помню, было образование коммерсанта. Его жизненным принципом было «я никуда добровольцем не вызываюсь». Тогда он был разгильдяем и периодически требовал твердой руки. Тем более удивительно, что позже он стал страшным педантом, который свой запасной комплект нижнего белья запаивал в пластик. Он умер в 1998 году.
Наводчик Вальтер Юнге из Люкенвальде под Берлином, или, как он говорил, Берлин под Люкенвальде.
Вероятно, 1921 года рождения. Он был одним из трех человек в моей жизни, которые с первого взгляда понимали, что я хочу. Двумя другими были моя секретарша из танковой школы в Мюнстере и мой внук Мено. Командование роты хотело снять его с должности наводчика, оно ему не доверяло. Я добился того, что он остался моим наводчиком, и он меня ни разу не разочаровал. Он был упаковщиком мебели, удивительно при его росте. Позже он жил в ГДР и умер около 20 лет назад.
Про командира Альфреда Руббеля можно сказать немногое. Только то, что за 13 месяцев войны в России ни один из членов его экипажа не был ранен, танк не был в мастерской, провел 70 дней в бою и подбил 57 вражеских танков.
Водитель Вальтер Эшриг из Силезии был кузнецом. Он был хорошим товарищем и отличным водителем танка, тихим, но уверенным в себе. Он тоже пережил войну. К сожалению, после войны мы потеряли его из вида и он быстро умер.
Заряжающий Йохан Штромер из Цнайма был почтальоном. Быть медлительным он, вероятно, научился на чешской почте. Рот он тоже открывал только для еды. Как он умудрялся заряжать 20-килограммовые снаряды в пушку с такой скоростью — всегда было для нас загадкой. Мы не знаем, что с ним стало после войны.
О фотографии с «Турецких учений»
«Турецкие учения» группы армий «Юг» под командованием фон Манштейна состоялись 25 июня 1943 года в районе Белгорода.
Учения проводились в присутствии высокопоставленных турецких генералов и должны были показать им силу и мощь немецкой армии на востоке. Турки под давлением союзников были вынуждены отказаться от своего «доброжелательного нейтралитета» по отношению к немецкому рейху, что повлекло также прекращение поставок ценных военных грузов в Германию.
Учения должны были продемонстрировать успешное совместное наступление танковых войск, при поддержке артиллерии и люфтваффе, против укрепленных полевых позиций, что и планировалось сделать во время операции «Цитадель». Таким образом, эти учения имели целью как политическую демонстрацию, так и тренировку войск перед наступлением.
Хозяевами поля боя должны были стать новые «Тигры» 503-го тяжелого танкового батальона под командованием капитана графа Клеменса Кагеника, которые были основной надеждой операции «Цитадель».
По причине этих учений для турецкой делегации был сделан «официальный» снимок в рамке, который передали турецкой делегации. Одна его копия пережила время и сейчас находится в собственности Альфреда Руббеля.
1. Турецкий генерал-полковник Тойдемир; 2. Обер-лейтенант фон Руммель — переводчик; 3. Генерал-майор фон Функ, командир 7-й танковой дивизии; 4. Генерал-майор Шпайдель, начальник штаба армейской группы Кемпфа; 5. Обер-лейтенант Лингенхаль из штаба групп армий «Юг»; 6. Генерал танковых войск Кемпф; 7. Генерал-фельдмаршал Манштейн; 8. Обер-лейтенант Штальберг, ординарец Манштейна.
«Цитадель» и отступление к Днепру (с июля по декабрь 1943 г.)
Мы покинули Харьков и двигались на исходные позиции у Белгорода. Лес, в котором мы остановились, мы называли «Соловьиная роща», потому что соловьи давали там бесконечный концерт. Срок начала наступления неоднократно переносился. Это давало русским, которые разгадали немецкие планы, возможность усилить свои позиции на другом берегу Донца.
4 июля мощной атакой через Донец началась операция «Цитадель». 3-й танковый корпус, которому мы подчинялись, после того как саперы с тяжелыми потерями построили мосты, атаковал силами 6, 7 и 19-й танковых дивизий. Наступление завязло в минных полях, противотанковых рвах и полевых укреплениях русской пехоты. Только после перегруппировки и перемещения атаки дальше на юг удалось продвинуться в глубину русских позиций. Несмотря на большие потери, особенно у танковых полков на Pz. IV, корпус, задачей которого было, атакуя, прикрывать правый фланг наступления, смог занять значительную территорию. Мы достигли деревни Ржавец. Слева от нас, у Прохоровки, состоялась самая большая танковая битва всех времен. Нам повезло, только в последний день битвы, которая закончилась 12 июля, наш 114-й получил несколько попаданий тяжелыми снарядами. Левый редуктор и ведущая зубчатка были разбиты, снаружи танка и в лобовой броневой плите появилась трещина. С экипажем ничего не случилось, танк был эвакуирован в тыл и должен был быть отправлен в Германию на капитальный ремонт. Мы быстро получили новый «Тигр» и участвовали на нем в коротких, но тяжелых боях, поддерживали пехоту на постоянно менявшихся позициях. Полки и дивизии были разделены на маленькие группы, часто меньшие, чем взвод. Часто не было связи с ротой. Едой мы сами себя могли обеспечивать, но снаряды и бензин были дефицитом. Самым плохим было отсутствие эвакуаторов и ремонтных служб. Вместе с колоннами пехоты мы с боями отступали на запад, с нами шли колонны беженцев, стада скота, вывозилось имущество.
