Царь Соломон. Мудрейший из мудрых - Тибергер Фридрих (книга регистрации .txt) 📗
Глава 4
ОСМЫСЛЕНИЕ ПРОШЛОГО
С какой бы стороны мы ни обратились к истории евреев, мы не сможем обнаружить те основные силы, которые определили течение внутренних и внешних событий, поэтому повторим: именно монотеизм способствовал образованию нации и ее сохранению в период, когда страна была преимущественно племенной.
Принято считать, что становление монотеистической религии связано исключительно с деятельностью пророков после падения древнего государства, а предшествовала этому стадия язычества. Рассматривая развитие от язычества к иудаизму, большинство исследователей не учитывают постоянного развития и самой системы иудаизма. Между тем только сплочением людей на основе веры в единого Бога можно объяснить сохранение самобытной культуры израильских племен и того, что они не только не были поглощены более развитой ханаанской цивилизацией, но смогли приспособить ее к своим потребностям, образовав единое моноэтническое государство, основанное на национальной идее с общей религиозной системой.
Рассмотрев в предшествующих главах внешние и внутренние условия, предшествовавшие времени Соломона, обратимся к характеристике монотеизма. Только поняв его своеобразие, мы сможем разобраться в уникальной судьбе народа.
Имеющиеся в нашем распоряжении источники показывают, что современный иудаизм коренным образом отличается и от веры античных времен, и от религиозных представлений евреев в эпоху Средневековья. Развитие веры прошло долгий путь разочарований, проб и ошибок, прежде чем появились такие современные понятия, как, например, чистота и целомудрие. Непосредственно сам способ монотеистического мышления практически не менялся, и М. Бубер назвал этот процесс «постепенным разворачиванием свернутого листа».
Самое удивительное в ранней истории Израиля – необходимость доказательства того, что его вера фундаментально и радикально отличалась от современных ей языческих верований соседних народов, хотя между ними не существовало ни соперничества, ни стремления к взаимному подавлению.
Язычество и монотеизм различались не количеством почитаемых богов и не формами культа, а тем, что отражали две качественно различные стадии мышления. Язычество (как в историческом, так и в психологическом аспекте) представляло собой более древний и простой тип мышления, а монотеизм – тип более поздний и совершенный. Именно поэтому прошел довольно большой период, прежде чем в иудаизме исчезли следы язычества.
Долгое время черты того и другого достаточно мирно уживались. Хотя и Давид, и Соломон ощущали как насущную потребность создать некий центр монотеистической веры, они проявляли полное уважение к языческим святыням и божествам. Язычество вытекает из восприятия внешней стороны мира, оставляя сущностную его сторону во власти божества.
Даже когда мысль поднимается до концепции единого Бога, как у фараона Эхнатона, природный объект – в конкретном случае солнце – всегда остается видимым образом или особым воплощением божества.
Монотеистическое сознание и материальные предметы, и все, что существует, относит к созданиям единого Бога, который не входит ни в один мировой предмет, но поддерживает и определяет каждый из них. Монотеизм отделяет личное от безличного, телесное от бесплотного, временное от вечного, видимое от невидимого, человека от Господа. В языческие времена связи с миром и общение с ним осуществлялись чувственными способами. Монотеизм требует от нас необычайно многого: не увлекаться видимым в ущерб бесконечному и невидимому, искать пути в жизни сегодняшней, не забывая о вечном, и все это для того, чтобы мы не отрывались от Бога и искали пути от Бога к самим себе. Должно было пройти много времени, прежде чем монотеизм утвердился в сознании как главное средство миропонимания. Полное изменение этической системы, которое пока не достигнуто, как отмечает Платон, но человек стремится к высшему развитию, но путями, указуемыми Богом. В процессе этого пути люди обретают равенство, что является одним из следствий монотеизма.
Естественно, что в некотором смысле монотеизму всегда грозит опасность со стороны язычества. Она в большей степени кроется в символах, которые отражают лишь поверхностный слой видимого нами, не затрагивая сущности вещей.
В монотеизме самым поразительным, но и самым трудным для понимания является образ воплощения Бога. Древние образы животных, в которых были представлены божества, можно считать языческими в той же мере, что и средневековые изображения, например, короля с саблей и перечнем грехов – судьей всего мира.
Монотеизм вызывает эмоции и внутренние потрясения на самых глубинных уровнях нашего сознания.
После общих рассуждений мы можем сделать некоторые выводы с соответствующими отсылками к библейским текстам как к единственному источнику сведений о формировании монотеизма, его истории. Отметим, что критическое отношение к историческим описаниям является основной задачей автора настоящей работы.
Прежде всего необходимо отметить, что в монотеистической концепции сущности божественного используются те же термины и метафоры, которые были в ходу у язычников. Так слово Elohim от корня El– «бог», использовавшееся как обозначение языческого бога, представляет собой дериват (множественное число) от формы единственного Eloha. Форма множественного числа слова «Идол» (Adonai), также использовавшаяся для обозначения конкретного бога, употреблялась и для обозначения единого Бога.
Наиболее наглядным примером монотеистического толкования древней формы является аббревиатура JHWH, которую вслед за средневековыми авторами мы обычно произносим как «Яхве», поскольку еврейская традиция в соответствии с истинным античным произношением, известным только жрецам, была утрачена. Принимая «Яхве» в качестве личного имени, аналогичного Осирису или Юпитеру, мы легко впадаем в язычество и теперь можем говорить о высшем боге Яхве, который постепенно стал единым Богом и был лишен национальной принадлежности только пророками.
Согласно данной интерпретации во времена Давида и Соломона основной религией евреев было язычество, тогда как монотеистическое вероучение еще не приобрело настоящей популярности, достигшей своей вершины только во времена пророков.
До сих пор непонятно, как в палестинских поселениях с древним родоплеменным укладом могли появиться и завоевать популярность пророки. Скорее всего, прав Ю. Вальхаузен, считавший, что Яхве является наименованием одного из племенных богов, культ которого получил широкое распространение. Это значит, что в древнем Израиле не было монотеизма. Но как тогда объяснить «внезапное» появление этого вероучения после вавилонского изгнания?
Конечно, процесс замещения язычества монотеизмом не мог произойти одномоментно. Речь может идти только о том, что в определенный период времени, отраженный в книгах пророков Амоса, Исаии и Иеремии, сложились обстоятельства, заставившие народ признать эту концепцию. Вот к какой нелепости может привести буквальное толкование библейского текста.
Следующим шагом должно быть установление имени, которое первоначально носил идол Яхве: как бог огня – он появляется в Неопалимой Купине, как бог подземного мира и вулканов – он мечет молнии на горе Синай. Его имя Шадай (от шад– «поле», «пастбище») указывает на то, что он мог быть и покровителем пастбищ.
Сложность монотеизма заключается в том, что он требовал поклонение божеству, не имеющему никакого конкретного зримого образа, который и замещался изображениями, относящимися к более ранним временам. Так, полагают, в период вавилонского изгнания Яхве изображали в виде тельца (молодого быка). В качестве доказательства приводят факт изображения золотого тельца на большой купели в храме Соломона, а также указывают на священных быков Иеровоама. Вполне естественно, что Исаия и Иеремия упоминают о поклонении быкам в храме Иерусалима. Имеются и некоторые метафорические отсылки, например слова abirIaakov – «могущественный Иаков» – могут означать и «быкоподобный Иаков». Поскольку сведений о развитии монотеизма недостаточно, нам приходится обращаться к языковым примерам.
