Морской фронт - Пантелеев Юрий Александрович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Остались в памяти донесения о дерзких набегах наших бронепоездов, построенных рабочими Таллина. Один из них проскочил в тыл к фашистам и у станции Кийза высадил своеобразный десант моряков. Они уничтожили подразделение фашистов и захватили много пулеметов. Бронепоезда наводили панику в рядах противника, разрушали огневые точки и уничтожали танки. Это была хорошая поддержка нашей измученной беспрерывными боями пехоте.
Крейсер «Киров», лидер «Минск», все эсминцы и канлодки под аккомпанемент тяжелых орудий береговой обороны ведут огонь и днем и ночью. Наши корректировщики в войсках работают отлично. С фронта получаем десятки телефонограмм с самыми горячими словами благодарности за огневую поддержку пехоты. Помню, как какой-то пехотный командир громко кричал в телефонную трубку:
— Я — «Факел». Я — «Факел». Спасибо, братишки! Здорово лупите! Дайте еще матросского огонька!..
От залпов все содрогается вокруг.
Снимается с якоря конвой, идущий в Кронштадт. В его составе транспорты с ранеными, танкер № 11 и старый эсминец «Энгельс». За судьбу этого конвоя мы очень беспокоимся.
На причале встречаю возбужденного бригадного комиссара К. П. Добролюбова. Он хватает меня за руку и восторженно восклицает:
— Какой у нас народ! Богатыри!
Он рассказывает о зенитчиках, которые ведут огонь по пехоте на Нарвском шоссе. Мы годами были приучены к тому, что зенитные пушки устремлены в небо и ведут огонь только по воздушному противнику. А теперь зенитчики дрались в боевых порядках нашей пехоты и прямым огнем останавливали фашистские атаки. Наш зенитный дивизион огнем своих пушек уничтожил за день сотни фашистов, четыре минометные батареи и восемь пулеметов. А командир зенитно-пулеметной роты младший лейтенант Казбан, замаскировав свои установки, подпустил вражеские цепи на близкое расстояние, а потом хлестнул по ним из двух десятков стволов. Вся поляна была усеяна трупами гитлеровцев.
Пленные утверждали, что фашистское командование отдало приказ 24 августа любой ценой взять Таллин. Не знаю, врали пленные или нет, но этот день действительно выдался тяжелым. Противник развивал наступление по всему фронту, плотность его огня увеличилась за счет подхода резервов. У нас же в резерве не оказалось ни одной сухопутной пушки, ни одного танка. Спасибо летчикам 10-й авиабригады. Они нанесли сильный удар по фашистским войскам. На несколько часов наступление врага задержалось.
Мы тем временем пытаемся сделать перегруппировку сил, хотя совершенно очевидно, что от перестановки слагаемых сумма не меняется.
Во второй половине дня 24 августа я с трудом добрался до КП генерала Николаева. Генерал, усталый, похудевший, не терял бодрости. С веселой улыбкой он сказал мне:
— Знаете, сегодня комфлот, член Военного совета Смирнов, генерал Москаленко и я чуть-чуть своими собственными ножками не пришли к фашистам!..
Оказывается, начальство направлялось на КП морской пехоты к полковнику Парафило. А КП в это время. переместился ближе к городу. Впереди залегла немецкая пехота, а наши товарищи даже не знали об этом.
— Хорошо, что противник начал минометный обстрел и тем открыл нам глаза, — закончил генерал.
Я молчал, думая о том, как мы порой легкомысленно ведем себя. Так на войне нельзя. Бравада не имеет ничего общего с геройством. Наши почтенные адмиралы могли за нее поплатиться своей головой…
В ту пору, игнорируя суровые законы войны, мы все ходили в нашей, чуть ли не парадной форме, в фуражках с позолотой, разъезжали в легковых машинах. Не признавали защитного цвета — цвета войны. А итоги? Немецкий самолет прострочил на шоссе машину начальника штаба флота, другой самолет превращает в решето машину начальника политуправления Муравьева. А мы все-таки выводов не сделали. И вот сегодня на переднем крае под огонь попал Военный совет флота в полном составе…
Генерал Николаев показывает мне карту сухопутной обстановки. Рассматриваем ее. По всему обводу обороны синяя линия, точно гремучая змея, подкрадывается к городу…
— Комфлот обещал нам батальон курсантов, — говорит с надеждой генерал.
— Ну, раз обещал, значит, будут курсанты…
Части 10-го стрелкового корпуса с темнотой отошли на новую линию обороны — Кейла — Лагеди — Ям. Отряд моряков потеснился еще к Палдиски. По всему чувствовалось— ярости у наших людей много, но нет техники и резервов. Флот с полным напряжением сил поддерживает пехоту. В отражении врага принимает участие пятнадцать боевых артиллерийских кораблей и вся береговая и зенитная оборона базы. Это более сотни орудий от 76- до 305-миллиметрового калибра. Корабельным огнем сокрушены переправы через реки, разбиты десятки танков, взлетели на воздух склады с боезапасом, фашистская пехота прижимается к земле.
День 24 августа — пасмурный, солнце редко прорывается из-за тяжелых свинцовых туч, нависших над землей. К вечеру рукопашные бои завязались в предместье города — поселке Пирита.
На стенке Минной гавани выстроился отряд курсантов Краснознаменного Военно-морского училища имени Фрунзе — это последний наш резерв. Мрачный серый вечер расцветили золото морских блях и синие воротники, подобно василькам на поле… Парни рослые, стройные, в обмундировании первого срока.
Откровенно сознаюсь, у меня сжалось сердце. Ведь это будущее нашего флота, его сыны!
Вице-адмирал Трибуц выступил перед курсантами с напутственной речью. То, что они не расслышали, им досказали десятки грохочущих орудий. Четко печатая шаг, отряд скрывается за воротами гавани. Его с нетерпением ждет генерал Николаев.
С первых дней войны мы не раз слышали стрельбу из-за угла. Эстонские кайцелиты и другие гады не упускали случая, чтобы ужалить нас. Эти отщепенцы и предатели выдавали себя за народ. Трудно придумать более черную ложь. Народы Прибалтики навсегда связали свою судьбу со своей великой Родиной — Советским Союзом. Тысячи и тысячи латышей и эстонцев плечом к плечу с воинами Красной Армии и Флота героически дрались под Либавой и Ригой, а теперь вместе с нами защищают Таллин.
В газете «Коммунист» за 9 августа 1941 года мы читаем: «Коммунисты и комсомольцы Латвии сейчас сражаются на боевой линии за свою социалистическую Родину — у Таллина. Рабочие из Риги проявляют примеры мужества и геройства».
И действительно, 1-й Отдельный латышский стрелковый рабочий полк, состоявший из коммунистов, с приданной ему Особой комсомольской ротой вел бои с фашистами, начиная от самой Риги. Сегодня полк оборонял подходы к Таллину у селения Кейла. Командир полка товарищ Либерт доносил, что за день отбито двенадцать атак… Шесть дней полк оборонял станцию Нымме, но, не имея танков и артиллерии, нес потери и к вечеру вынужден был отступить. Не менее упорно сражался и эстонский рабочий полк, в формировании которого самое деятельное участие принял товарищ Лауристин.
К вечеру 24 августа связь с отрядом полковника Костикова прервалась. Мы знали, что он с боями отходит на Палдиски.
Как потом выяснилось, фашисты большими силами окружили матросов. Полковник Костиков повел своих людей на прорыв; дрались врукопашную, кто чем мог — прикладами, ножами…
Матросы рассказывали, что Ивана Григорьевича Костикова ранило, но он продолжал командовать. Его поддерживали под руки, и он с наганом в руке шел впереди своих орлов…
В атаках многие моряки погибли… У полковника иссякли силы, и он упал. Рядом с ним никого из матросов не осталось. Видя, что кругом одни фашисты, Костиков продолжал отстреливаться и самую последнюю пулю оставил для себя…
Теми, кому удалось прорваться к Палдиски, теперь командовал полковник Сутурин. И здесь моряки держались до последнего, буквально грудью закрыли путь врагу в Палдиски.
Ночью 24 августа комендант острова Аэгна сообщил: на полуостров Вимси прорвались фашисты. А это уже берег Таллинской бухты…
Создалось чрезвычайное положение, и потому Военный совет решил весь личный состав флотских учреждений ночью перевести на корабли, на берегу оставить лишь дежурную службу.
