Денис Давыдов (Историческая хроника) - Задонский Николай Алексеевич (библиотека книг .TXT) 📗
– Да что надобно князю? Он хочет вытребовать всю армию в свой арьергард! Если он с тем, что имеет, не может удерживать неприятеля, то что это за генерал!
– Осмелюсь доложить, ваше высокопревосходительство, неприятель ввел в действие не менее трех корпусов, – заметил Денис, стараясь держаться почтительно, хотя чувствовал, что от негодования кровь бросилась в лицо.
– Что же из этого следует? Что? – перебил Толстой, начиная раздражаться. – Арьергард обязан исполнять свой долг… Да-с! И, полагаю, обстоятельства не так затруднительны, как вы рисуете. Французские войска ослаблены длительным маршем. Надо проявлять больше смелости… Извольте передать князю, чтоб на резервы не рассчитывал!
Денис, словно ошпаренный, выскочил из флигеля. И долго не мог успокоиться.
– Черт знает что творится! – бормотал он, сжимая руку Офросимова. – Ты пойми, там умирают, а здесь…
– Здесь свои порядки, мой милый, – перебил его Офросимов, – нам с тобой их не переделать… Давай подумаем хладнокровно, что предпринять дальше.
– И думать нечего! Едем искать Беннигсена! А если не дадут добром, я сам подговорю какой-нибудь полк…
И Денис, не докончив фразы, опрометью побежал к своей лошади, стоявшей у подъезда дома. Офросимов последовал за ним.
К счастью, Беннигсена искать пришлось не долго. Окруженный большой свитой, главнокомандующий возвращался в главную квартиру. Увидев его на дороге, Денис и Офросимов, пришпорив лошадей, помчались навстречу галопом. Беннигсен, признав в скачущих всадниках адъютантов Багратиона, забеспокоился. Тонкие губы его свела легкая судорога. Понял: случилась какая-то неприятность. А Денис, подскакавший первым, был в таком возбужденном состоянии, что на лицах свитских генералов и офицеров тоже отразился невольный испуг.
– К вашему высокопревосходительству от князя Багратиона, – срывающимся звонким голосом крикнул Денис. – Неприятель двинул главные силы! Держаться невозможно!
– Что же нужно князю? – спросил встревоженный главнокомандующий.
– Кавалерия! Представляется удобный случай ударить с фланга, ваше высокопревосходительство. По льду Тенкнитенского озера. Это единственный способ задержать…
– Хорошо, хорошо, – перебил Беннигсен, – возьмите моим именем два полка… Кажется, у Шлодитена стоят драгуны и уланы… И передайте князю, что я пришлю еще пехотную дивизию… Держаться у города необходимо до последней возможности, армия еще не устроена…
Через полчаса Петербургский драгунский полк на рысях подходил к мызе Грингофшен, близ города, куда отступали арьергардные части. Рядом с огромным усатым полковником Дегтяревым ехал торжествующий, разрумянившийся Денис. Следом подходил Литовский уланский полк, взятый Офросимовым. По правде сказать, Денис надеялся, что теперь князь не откажет ему в разрешении отправиться с драгунами дальше. Однако Багратион, сердечно поблагодарив адъютантов, просьбу Дениса решительно отклонил:
– Не могу, голубчик… видишь, что делается! – указал он на громады неприятельских войск, спускавшихся с высоток к городу. – Мне здесь каждый человек дорог!
Вскоре началось ожесточенное сражение за город. Драгуны Дегтярева и уланы, перейдя озеро, опрокинули два французских пехотных полка. Одновременно ударили в штыки мушкетеры генерала Багговута. Наступление неприятельских войск немного задержали. Им лишь в сумерках удалось прорваться к городу. Но здесь они были встречены жестоким огнем стрелков Барклая, засевших в садах и строениях. Завязался упорный бой. Теснимые превосходящими силами противника, сражаясь врукопашную на улицах, русские медленно выходили из города. В это время генерал Барклай был ранен: осколком снаряда ему раздробило кость правой руки. Его отправили в главную квартиру.
Уже совсем стемнело, когда к городу, почти полностью занятому неприятелем, подошла наконец пехотная дивизия, обещанная главнокомандующим. Встретив ее при подходе к городу, Багратион, подскакав к передней колонне, крикнул:
– Возьмем обратно город, ребята! Рано неприятелю в теплых домах нежиться! Пусть в поле ночует!
И, сойдя с лошади, обнажив шпагу, князь пошел впереди войска, чуть заметно припадая на левую ногу. Над головой, шипя, проносились ядра. Кругом свистели пули. Не доходя до Первых городских строений, Багратион повернулся, крикнул:
– С богом, ребята! Ур-ра!..
Вздрогнула земля от мощного и грозного клича. Войска рванулись вперед. Со штыками наперевес, обгоняя друг друга, ворвались в город. Растерявшись от неожиданности, французы стали поспешно оставлять дома и улицы.
Багратион остановился близ городской ратуши. Была уже ночь. Выстрелы постепенно затихали. С обеих сторон города запылали бесчисленные костры. Русская и французская армии располагались на ночлег. Распустив войска арьергарда по местам, назначенным им по диспозиции, поручив охрану города командиру пехотной дивизии генералу Сомову, Багратион, оставшись без команды, отправился в главную квартиру.
День, необходимый для устройства русской армии, был арьергардом отвоеван.
IV
Рассветало… Багратион, ночевавший со своими адъютантами в одном из сараев мызы Ауклапен, давно уже, заложив руки за голову, лежал с открытыми глазами. Было горько и обидно сознавать, что его, боевого генерала, в день решительного сражения посылают в резервные войска под команду генерала Дохтурова. Ничего лучшего Беннигсен не мог придумать! А может быть, лукавый, искусный в интригах немец умышленно отстраняет его от дела, боясь соперников в военной славе? Ну, да не такой сегодня день, чтоб думать о личных обидах… Да и Дмитрий Сергеевич Дохтуров славный, храбрый генерал. Надо исполнять, что приказали.
Багратион легко и быстро поднялся. Посмотрел на крепко спавших адъютантов, минуту помедлил. Жаль будить, да ничего не поделаешь.
– Пора вставать, други мои, – мягко и весело сказал князь. – Едем к Дохтурову.
Адъютанты вскочили сразу. Лица освежили снегом и одеколоном. Выпили вместе с князем по стакану любимой его мадеры. На все ушло не более десяти минут – такой порядок у Багратиона соблюдался всегда.
Узнав ночью, что князь назначен в резервные войска, Денис пришел в негодование. Любимого самим Суворовым генерала – в резерв! Багратиону предпочитают Сакенов, Эссенов и Корфов, многие из которых не слышали даже боевых выстрелов! Возмутительно! Разгорячась, Денис высказал товарищам много нелестных слов по адресу высокого начальства. Но… как спокойно держится сам Багратион! Собирается ехать к Дохтурову, привычно встал раньше всех, шутит, смеется, словно обида его и не коснулась. Этого Денис никак понять не мог! По его мнению, князю следовало отказаться от обидной должности, писать жалобу государю, вообще протестовать всеми способами. «Хорошо бы поговорить по душам с Ермоловым», – мелькнула неожиданная мысль, вызвав желание повидаться с братом Алексеем Петровичем. Ермолов находился сейчас на правом фланге, где было установлено двадцать оставшихся в целости пушек его батареи. «Все равно утром резервы вряд ли введут в действие, – размышлял Денис, – а посмотреть, как начнется сражение, интересно…»
Багратион на этот раз в просьбе не отказал:
– Хорошо, поезжай… Кланяйся Алексею Петровичу. Да, кстати, узнай, в каком положении его орудия. Только не задерживайся, душа моя.
Денис поблагодарил и помчался на правый фланг. С небольшой возвышенности, куда он поднялся, открылась изумительная картина. Выпавший ночью снег словно пушистым ковром покрыл поле предстоящего сражения. В синем утреннем рассвете отчетливо различались дымившиеся еще костры биваков, но русские войска строились уже в боевой порядок. Было тихо. Легкий теплый ветерок изредка кружил по полю пролетный снег.
Денису было известно, что ночью из-за беспечности генерала Сомова французы опять заняли город. Зоркими глазами Денис разглядел, что у передних городских строений шевелится неприятельская пехота, выдвигаются орудия. «Ну, скоро, пожалуй, начнется», – подумал он, пришпоривая лошадь.
