За час до рассвета - Колос Иван Андреевич (электронная книга txt) 📗
Но все обошлось благополучно.
На следующее утро хозяйка узнала, что ночью из Минска приезжала специальная команда СД и обыскала многие дома в Дзержинске. Искали листовки и каких-то двух немецких солдат.
Это послужило для Хуго и Феликса сигналом тревоги.
В полдень по старой дороге наши друзья направились к месту встречи, где их ждали партизаны. Они сообщили нам много важных сведений: в Дзержинске находится около трех тысяч немецких солдат; на западной и южной окраинах города сооружены оборонительные линии с пулеметными гнездами и стрелковыми окопами.
Обо всем этом мы радировали в Центр.
"Хорошо, что ты пришел!"
Летом 1944 года наши войска пошли в наступление. Фронт приближался к месту действий барановичских партизан.
Как-то мы получили донесение, что в лесу скрывается группа немецких солдат. Посоветовались и решили направить для переговоров с ними Хуго. Группа партизан залегла у дороги, чтобы выручить его в случае неудачи.
По свежей вырубке Хуго направился к опушке, которая находилась метрах в полутораста от места, где остались партизаны. В лесу стояла полная тишина. И лишь когда Хуго подошел к опушке, послышался оклик:
- Хальт!
Хуго остановился.
- Кто ты? - последовал вопрос.
- Немец.
- Подойди ближе!
Хуго дошел до первых деревьев и увидел немецких солдат, лежавших на земле. Некоторые встали.
- Какие новости ты нам несешь? - сердито спросил унтер-офицер, подойдя к Хуго.
- Хорошие новости. Вам нужно сдаваться.
Солдаты обступили его.
- Ты сам у партизан? - спросил его унтер-офицер.
- Да.
- А что будет с нами, если мы сдадимся?
- Вас отправят в лагерь для военнопленных.
Тем временем солдат, окружавших Хуго, становилось все больше и больше.
- А если мы не сдадимся?
- Вас просто-напросто уничтожат.
- А много в этой местности партизан?
- Много, тысяч пятьдесят.
- Откуда ты знаешь? - не унимался унтер-офицер.
- Я здесь уже несколько месяцев вместе с группой немецких антифашистов, - ответил Хуго.
Достав листовки, он начал раздавать их солдатам. Унтер-офицер и солдаты стали их внимательно читать. Затем унтер-офицер нерешительно спросил:
- Что будем делать?
- Кончать воевать, - откликнулся кто-то.
- Правильно, - поддержало его несколько голосов.
- Есть у вас раненые? - спросил Хуго.
- Есть, но они могут идти, - ответил унтер-офицер.
- Можешь ты гарантировать, что нас не расстреляют? - раздался голос из толпы.
- Могу, - ответил Хуго.
- Сколько теперь в России пленных немцев? - тихо спросил у Хуго стоящий рядом солдат.
- Точно не скажу, но думаю, что около миллиона.
- Кто этому, друг, поверит, - вздохнул солдат.
- Вы можете сами убедиться в этом.
Унтер-офицер тем временем принял решение.
- Кто за то, чтобы кончать воевать? - крикнул он.
Несколько рук нерешительно поднялись вверх.
- Может, еще попытаемся пробиться? - раздался неуверенный голос.
Его не поддержали. Унтер-офицер подошел к Хуго:
- Скажи, что мы должны делать?
- Идти со мной на дорогу, там сложить оружие, и партизаны доставят вас в лагерь для военнопленных.
Сорок три человека пошли вслед за Хуго через вырубку к дороге. У каждого в руке была листовка. Партизаны встали и молча наблюдали, как немецкие солдаты складывали на обочине оружие.
Когда они подходили к лагерю, раскинувшемуся на большой лесной поляне, там раздавали хлеб. На каждые десять человек выдавали большую круглую буханку испеченного в партизанской пекарне хлеба. Несколько солдат из новоприбывших подошли к Хуго:
- Хорошо, что ты пришел к нам. Если бы не ты - мы, конечно, продолжали бы бесполезное сопротивление и многим из нас уже не нужен был бы хлеб...
"А Х, М О Й С Э Р Д Э Ч Н Ы Д Р У Ж Е!"
Встреча в Налибовской пуще
Однажды я сидел в землянке у генерала Платона и информировал его о предстоящей работе нашей группы. В конце беседы я спросил Василия Ефимовича, не может ли он связать меня с поручиком Павловичем?
- Вам о нем сообщили из Москвы?
- Да, но я с ним знаком еще с лета прошлого года, когда он был в Полесье.
- Старые друзья, значит? Ну что ж! Увидитесь.
На следующий день я встретился с Михаилом Павловичем. Мы расцеловались и крепко сжимали друг друга в долгом объятии. Михаил все приговаривал:
- Ах, мой сэрдэчны друже! Ах, мой сэрдэчны друже!..
И мы стали вспоминать наши встречи.
...В начале лета 1943 года я с группой разведчиков находился под Мозырем. Мы тогда усиленно собирали сведения об оккупантах. Проверенные данные передавали в Центр, сообщали, в каких направлениях немцы перебрасывают живую силу и технику, где сооружают укрепленные точки второй линии обороны, но главное, как используют приток Днепра - большую, широкую реку Припять.
Днем и ночью разведчики уходили на задания, возвращались, как правило, с важными сведениями. И вот однажды разведчик Николай Янковец рассказал, что на железнодорожную станцию Козинки, что в шести километрах от Мозыря, прибыло большое соединение словацких солдат. Их расквартировали вместе с гитлеровцами.
Я радировал в Москву и вскоре получил приказ: пристально наблюдать за словацкими подразделениями. Дело в том, что фашисты силой отправляли словаков на нашу территорию. Они неохотно выполняли приказы гитлеровцев и при первом удобном случае переходили на сторону советских партизан.
Получив приказ, мы с группой разведчиков разместились в лесу в трех километрах от Козинок. Обнаружили и передали в Центр, что, помимо словацких подразделений, ближе к Мозырю располагается и большая группа гитлеровцев из зондеркоманды. Они верховодят в городе, устраивают облавы, вешают и расстреливают людей, молодежь угоняют в Германию. Кроме того, нам стало известно, что гитлеровское командование намерено перебросить войска по реке Припяти.
Чтобы проверить все эти данные, мы с Николаем ночью подошли к реке и на плоту переправились через Припять, недалеко от пристани Пхов, где должны были встретиться с нашим связным - дедом Ахремчиком. Он работал на пристани бакенщиком. Денис Ахремчик старик был неприметный, но смекалистый. Лицо его заросло от ушей до носа густой щетиной, из которой высверкивали хитрые глазки.
