Карпинский - Кумок Яков Невахович (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
Еще через неделю пришел ответ Бессонова. От принятия денег он вежливо уклонился, считая это несовместимым со своими принципами, и выразил желание и впредь по мере сил способствовать процветанию науки.
Карпинский — Бессонову (лето 1898 года)
«Имею честь уведомить Вас, что возвращенные Вами 250 рублей получены. Геологический комитет, члены которого в настоящее время уже разъехались для путешествий по России, без сомнения, будет вместе со мной чрезвычайно Вам благодарен и отнесется с глубоким уважением к предложению трудиться на общую научную пользу, расходуя свои собственные средства. Комитет также несказанно будет благодарен Вам за предоставление в его распоряжение экземпляров замечательного ископаемого, изучением которого я теперь все свободное время занят. Фотографированный экземпляр, во избежание его порчи недостаточно сведущими и неосторожными лицами, вделан в особый футляр — ящик, в котором его отлично можно видеть под стеклом. В таком виде я возил его в Академию наук, где сделал маленький предварительный доклад, причем ископаемое возбудило общий интерес и внимание. По фотографии почти никто не может узнать того класса животных, к которому ископаемое принадлежит, до того вид его для этого класса (рыбы) является исключительным. Почти все ученые, которые занимались формами, подобными красноуфимскому ископаемому, делают о них самые разнообразные предположения, сходные лишь в причислении их к классу рыб, но никому не приходит в голову, что ископаемое может иметь такую своеобразную форму, какая доказывается Вашими экземплярами, которые относятся к новому роду и новому виду. Хотя отпечаток подобной формы этого же не описанного еще рода и был найден однажды в Австралии, но описан под неверным названием... В настоящее время я прошу Вас, если Вам встретится надобность в средствах, которые превышают Ваши личные ресурсы, то будьте добры уведомить об этом Комитет».
Обратив внимание читателя на тон добросердечной простоты, с каким маститый ученый обращается к незнакомому любителю, перейдем к сути вопроса. Попутно следует заметить, что фамилия Бессонов вошла в видовое название загадочного существа, о котором пойдет речь; для Карпинского иначе и не могло быть. Итак, Александр Петрович, несмотря на то, что «почти никто не может узнать того класса животных, к которому ископаемое принадлежит», уверенно и сразу относит его к рыбам.
В мировой литературе ископаемых остатков, подобных красноуфимскому, описывалось всего семь экземпляров.
В 1855 году американский профессор Эдвард Гичкок в каменноугольном сланце в штате Индиана нашел и представил на собрание Ассоциации наук в Провиденсе «замечательный образец своеобразного сегментированного, снабженного зубами ископаемого». Через два месяца И.Лейди в Арканзасе отыскал нечто чрезвычайно похожее; вначале он придерживался мнения, что это кусок челюсти акулы, но в 1856 году сообщил Филадельфийской академии, что считает этот остаток частью спинного шипа хрящевой рыбы. В 1866 году Ньюберри описал отдельный зуб с кусочком основания, найденный им в той же Индиане. Следующие находки переносят нас под Москву, где в каменоломнях Мячкова Траутшольд выкопал обломок, в котором сумел найти нечто схожее (и различное) с ньюберревским. Траутшольду посчастливилось потом добыть еще один экземпляр. Наконец, Водворт в Западной Австралии извлек часть сростка глинистого железняка с отпечатком ископаемого.
Вот и все, что имелось в мировых палеонтологических хранилищах. Трактовался этот материал очень по-разному; взгляды менялись. Например, Гичкок (к его мнению присоединился и Лейди) принимал обломок за челюсть с зубами; через некоторое время он отрекся от этой гипотезы и высказал другую, в чем его поддержали Оуэн и Ньюберри; находка, заявил он, являет собой часть спинного плавника акулы. Другие считали, что это нечто вроде пилы у рыбы-пилы, третьи — что это шип и так далее. Спираль геликоприона весьма внушительна по размерам — до 35 сантиметров в поперечнике; ее назначение и помещение на теле животного (где, в какой части?) представляли собой загадку.
«Изучением... я теперь все свободное время занят», — сообщал Бессонову Карпинский. Чтобы в какой-то степени передать объем работы, проделанной Карпинским, перечислим ее этапы.
1. Произвел минерало-петрографические исследования породы, в которой находились ископаемые.
2. Изучал процесс погребения, окаменения (фоссилизации) остатка.
3. Влияние породы на погребенные в ней остатки и, наоборот, влияние последних на прилегающую породу.
4. Совокупность организмов, обитавших в то время. Остатки подвергал гистологическому, сравнительно-морфологическому, этологическому исследованиям.
5. Выяснял их стратиграфическое положение. Изучал под микроскопом строение рыбьих зубов.
6. Изучал онтогению зубного органа, последовательность развития зубов.
В 1899 году трактат Карпинского «Об остатках едестид и о новом их роде геликоприон» появился в «Записках Императорской Академии Наук»; в том же году немецкий перевод появился в «Записках» Минералогического общества. Сказать, что он вызвал бурю, было бы преувеличением, но редко какой палеонтологический труд порождал столько откликов и споров, не прекращавшихся на протяжении десятков лет. История палеонтологии знает немало «сенсаций», когда та или иная находка переворачивала представление о времени обитания какого-либо животного, его облике. Сочинение Александра Петровича к такому разряду не отнесешь, однако выводы его проникли даже в широкую печать; как курьез назовем немецкий зубоврачебный ежемесячник, поместивший выдержки из русского трактата; по-видимому, редакторы полагали, что дантистам небесполезно ознакомиться со строением зубов древней акулы, обрисованным с такой подкупающей полнотой. Рефераты же появились почти во всех геологических журналах.
Геликоприон, по Карпинскому, крупная акула, обитавшая в открытом море, но нередко посещавшая и прибрежные мели, где чаще всего и находят остатки. Тяжелый завиток, по его предположению, находился впереди рыла, служил орудием нападения и защиты. Были ли у геликоприона враги? Немногие. Рог-завиток отламывался и терялся во время поединков самцов. Вид у геликоприона необычайный, особенно странным кажется завиток. «Это была совершенно необыкновенная структура, которую можно считать единственной в своем роде, — замечает Давиташвили. — Во всем мире животных трудно указать что-либо, ей подобное».
Даже через тринадцать лет английский палеонтолог А.Хей признавался, что «рисунок Карпинского казался достаточно гротескным». Истмен назвал его «высокопричудливым эскизом». Необычность вида многих повергла в изумление; первоначальные отклики были в основном отрицательными. Впрочем, даже критики не скрывали восхищения.
Иекель (немецкий палеонтолог) — Карпинскому, Берлин, 24 марта 1899 г.
«Толкование Вашего удивительнейшего из всех остатков позвоночных как симфизного челюстного ряда кажется мне все более ясным, чем более я об этом напряженно думаю. Это, конечно, интереснейшая находка, сделанная в палеонтологии за долгое время».
Э.Ван ден Брук (генеральный секретарь Бельгийского общества геологии, палеонтологии и гидрологии) — Карпинскому, 21 ноября 1899 г.
«Я благополучно получил для Общества и для себя Вашу прекрасную и столь интересную посылку, за которую искренне Вам благодарен. Она будет представлена и обсуждена на заседании сегодня вечером и, конечно, возбудит живейшее любопытство.
...Может быть, покажется дерзким, если я позволю себе выразить отличную от Вашей точку зрения. Однако в интересах науки высказать перед лицом загадки все возможные гипотезы, чтобы вызвать обсуждение».
Далее Ван ден Брук развивает предположение, согласно которому завиток помещался не снаружи, а внутри рта «совершенно так же, как радуга брюхоногих моллюсков». Прилагался рисунок. В день отправки письма Бельгийское общество устроило заседание, посвященное геликоприону; жаркие споры не привели участников к единому мнению, и они собрались еще раз на следующий день. Ван ден Брук обращался к Карпинскому с просьбой прислать «к заседанию 19 декабря сего года возражения, которые Вы считали бы нужным сделать против этой гипотезы».