Последний император Китая. Пу И - Усов Виктор Николаевич (книги без сокращений .TXT) 📗

Много позднее Сунь Ятсен писал: «Я отказался от поста в пользу Юань Шикая, так как мои друзья, которым я полностью доверял и которые обладали более точными знаниями китайских внутренних отношения, чем я, убеждали меня, что Юань Шикай способен объединить страну и обеспечить устойчивость Республики, располагая доверием со стороны иностранных держав. Мои друзья теперь признают, что моя отставка была большой политической ошибкой, имевшей в точности такие же политические последствия, которые имели бы место в России, если бы на смену Ленину в Москве пришел Колчак, или Юденич, или Врангель».

Буржуазные революционеры, представлявшие промышленно более развитые по сравнению с Северным Китаем провинции Восточного, Южного и Центрального Китая, рассчитывали, что им удастся обеспечить себе большинство мест в будущем парламенте, избранном на основе принятой в Нанкине временной конституции, и таким путем ограничить власть Юань Шикая и стоящих за ним феодально-помещичьих и компрадорско-бюрократических сил. Однако из этой попытки парламентским путем, без привлечения народных масс к борьбе, ограничить силы реакции ничего не вышло; получив от империалистических держав крупный заем на подавление революции, Юань Шикай перешел в наступление, расправился с деятелями парламентской «национальной партии» («гоминьдан»), созданной 25 августа 1912 г. после роспуска «Объединенного союза», и затопил в крови разрозненные революционные выступления мелкой буржуазии, солдатских и крестьянских масс в июле-сентябре 1913 г., вошедшие в историю Китая под названием «Второй революции». В стране была установлена военная диктатура Юань Шикая и взращенной им еще при цинском режиме группировки бэйяньских (северных) милитаристов. Сунь Ятсен и другие деятели революционного крыла китайской буржуазии были вынуждены эмигрировать за границу.

«Впервые я увидел иностранцев, когда императрица Лун Юй в последний раз принимала жен иностранных посланников, – вспоминал Пу И.– Меня поразил внешний облик этих иностранок, их одежда и особенно их глаза и волосы разных цветов и оттенков. Они казались мне уродливыми и страшными. Тогда я еще не видел иностранцев-мужчин. Первое представление о них сложилось у меня по иллюстрированным журналам: у всех над верхней губой были видны усики, на брюках – безукоризненно прямая складка, в руках – трость. Евнухи говорили, что усы у иностранцев настолько жесткие, что на концах их можно повесить фонарь, а их ноги настолько прямые, что в год восстания ихэтуаней один из сановников даже предложил императрице Цыси новый способ ведения войны с ними: достаточно лишь свалить иностранцев бамбуковыми шестами, и они уже больше не смогут подняться. Трость в руке иностранца называли „палкой цивилизации“, которая служила для того, чтобы бить людей» [46].

9. Исход из Запретного города

К 1924 г. обострилась борьба между милитаристскими группировками на Северном фронте.

6 октября войска Чжан Цзолиня начали наступление против главных сил У Пэйфу. В ходе многодневных боев под Шанхайгуанем чжилийцы потерпели сокрушительное поражение. Одной из главных причин были измена Фэн Юйсяна, оголившего фронт в Жэхэ, что дало возможность Чжан Цзолиню сосредоточить мощную группировку войск под Шаньхайгуанем.

Фэн Юйсян примкнул в 1920 г. к У Пэйфу и сделал быструю карьеру: стал командиром дивизии, затем генерал-губернатором Шэньси, а после первой чжили-фэнтяньской войны, генерал-губернатором Хэнани. Вскоре, однако, между ним и У Пэйфу возникли трения, в результате чего Фэн Юйсян лишился Хэнани и вместе со своим 30-тысячным войском был переведен в –Пекин на малодоходный пост генерал-инспектора армии. В 1923 г. он сыграл видную роль в изгнании президента Ли Юаньхуна и помог Цао Куню занять освободившийся президентский пост, примкнув к группе фрондирующих генералов чжилийской клики. Победа У Пэйфу над Чжан Цзолинем в надвигающейся второй чжили-фэнтяньской войне не сулила Фэн Юйсяну ничего хорошего, и это побудило его вступить в сговор с фэнтяньцами.

В политическом отношении Фэн Юйсян принадлежал к малочисленной группе милитаристов-реформаторов консервативного толка, выступавших под расплывчатым лозунгом «спасения страны и народа» за техническую модернизацию страны. Восстановление ее независимости и сохранение традиционной социальной структуры, очищенной от наиболее архаичных черт. Приверженность Фэн Юйсяна традиционным нормам конфуцианской этики сопровождалась широким использованием им христианской морали для укрепления дисциплины среди солдат и «улучшения нравов» населения. Большинство солдат и почти все офицеры армии Фэн Юйсяна обращались в христианскую веру, благодаря чему тот приобрел прозвище «христианского генерала». В начале 1924 г. он женился на либерально настроенной воспитаннице американских миссионеров Ли Дэцюань, принявшей активное участие в политической деятельности мужа и впоследствии включенной в состав правительства КНР. Консервативный национализм Фэн Юйсяна проявился, в частности, в таком факте: в его казармах были развешаны карты Китая в границах начала Х1Х в., на которых кроваво-красным цветом были закрашены так называемые утраченные территории, включавшие и некоторые районы СССР. Временами Фэн Юйсян выступал с открытыми антиимпериалистическими заявлениями. Но это был (свойственный и другим китайским милитаристам) своего рода «избирательный» антиимпериализм, объяснявшийся зависимостью милитаристов от иностарнной подждержки, откуда бы она не исходила. Поскольку в начале 20-х годов Фэн Юйсян ыходил в чжилийскую клику, придерживающуюся англо-американской ориентации, в его частях велась антияпонская пропаганда, но после разрыва с У Пэйфу и заключения союза с Чжан Цзолинем острие антиимпериалистических выступлений Фэн Юйсяна было повернуто против Англии. Он же поддерживал связь с представителем Сунь Ятсена в Пекине Сюй Цянем.

В заговор Фэн Юйсяна против У Пэйфу и Цао Куня были вовлечены командир одной из частей 2-й полевой армии чжилийцев генерал Ху Цзигнъи и заместитель начальника пекинского гарнизона генерал Сунь Юэ (ранее были связаны с гоминьданом). Заговор финансировался японцами через аньфуистского деятеля Хуан Фу, а также через майора Мацумуру, после победы заговорщиков ставшего личным советников Фэн Юйсяна. Одним из условий японской поддержки Фэн Юйсяна, принятой им, была передача власти после переворота в Пекине аньфуистским политикам во главе с маршалом Дуань Цижуем. Одновременно Фэн Юйсян договорился о координации действий с Чжан Цзолинем.

Получив известие о критическом положении У Пэйфу под Шаньхайгуанем, Фэн Юйсян 20 октября 1924 г. двинул основные силы из Губэйкоу на Пекин, одной бригаде приказал перерезать Пекин-ханькоускую железную дорогу в Чансиньдяне, а частям Ху Цзинъи перерезать Пекин-Фэнтяньскую железную дорогу в тылу У Пэйфу. Северные ворота столицы по приказу Сунь Юэ были открыты войскам Фэн Юйсяна, занявшим к утру 23 октября весь город. Был окружен дворец президента, блокированы подступы к посольскому кварталу – традиционному прибежищу побежденных.

Когда весть о перевороте достигла дворца Пу И и его окружение стали волноваться. Еще были свежи в памяти императора события, когда Фэн Юйсян присоединился в армии защиты республики. Если бы не милитарист Дуань Цижуй, который срочно вывел отряды Фэн Юйсяна из Пекина, последний наверняка ворвался бы в запретный город. После прихода Дуань Цижуя к власти Фэн Юйсян и некоторые другие генералы посылали телеграммы с требованием изгнать малый императорский двор из Запретного города.

После захвата столицы дворцовая охрана была обезоружена национальной армией Фэн Юйсяна и выведена из Пекина. Солдаты национальной армии заняли их казармы и посты около ворот Шэньумэнь. Памятуя о прошлых событиях с требованиями изгнать императора из Запретного города переворот Фэн Юйсяна воспринимался в Запретном городе, учитывая также перемещение дворцовой охраны, как дурное предзнаменование.