Множественные умы Билли Миллигана - Киз Дэниел (книги полностью .txt) 📗

Вместо ожидаемого ответа глаза Артура остановились, губы зашевелились. Медленно, почти незаметно он исчез. Через несколько секунд молодой человек моргнул и огляделся.

– О боже! Только не это опять!

– Здравствуй, – сказал Кол. – Я доктор Кол. Не скажешь ли ты мне, как тебя зовут – для записи?

– Билли.

– Понимаю. Ну, здравствуй, Билли. Я твой доктор. Тебя сюда поместили под мое попечение.

Билли дотронулся до головы, все еще немного удивленный.

– Я вышел из зала суда. Сел в фургон… – Он быстро перевел взгляд на свои запястья, потом на одежду.

– Что ты помнишь, Билли?

– Полицейский надел на меня тесные наручники. Потом он сунул мне в руки кружку с горячим кофе и захлопнул дверцу фургона. Когда мы тронулись, я пролил кофе на свой новый костюм. Это последнее… Где мой костюм?

– В твоем шкафу, Билли. Мы пошлем его в чистку. Пятна исчезнут.

– Я очень странно себя чувствую.

– Попытайся описать свое состояние.

– В голове чего-то не хватает.

– Памяти?

– Нет. Понимаете, перед судом я был более тесно связан со всеми остальными. А теперь вот здесь, – постучал он по голове, – как будто не хватает многих кусочков.

– Потерпи, Билли, возможно, через несколько дней или недель нам удастся найти эти кусочки и снова сложить их.

– Где я?

– Это Центр психического здоровья в Афинах, Огайо. Билли успокоился:

– Судья Меткалф так и говорил. Я помню, он сказал, что меня сюда посылают.

Чувствуя, что сейчас он имеет дело с частично синтезированным Билли-ядром, личностью-хозяином, Кол говорил мягко, стараясь задавать нейтральные вопросы. Его поразила перемена в чертах лица пациента. У Артура был твердый подбородок, сжатые губы, взгляд из-под тяжелых век, придававший ему надменный вид. И вдруг – распахнутые глаза, неуверенное выражение лица. Билли казался слабым и уязвимым. Вместо страха и опасений, характерных для Денни, Билли демонстрировал замешательство. Хотя он с готовностью отвечал на вопросы, стараясь угодить доктору, было ясно, что он не знал или не помнил многое из того, о чем его спрашивают.

– Извините, доктор Кол. Иногда вы задаете вопрос, и мне кажется, что я знаю ответ, но когда я пытаюсь ответить – ответа нет. Мой Артур или Мой Рейджен знали бы, как ответить. Они умнее меня, и у них хорошая память. Но я не знаю, куда они ушли.

– Все в порядке, Билли. Твоя память улучшится, и ты обнаружишь, что знаешь больше, чем думаешь.

– Доктор Хардинг тоже это говорил. Он говорил, что так будет, когда все соединятся, и это случилось. Но после суда я опять разделился. Почему так?

– У меня нет ответа, Билли. Ты сам-то как думаешь? Билли покачал головой.

– Единственное, что я знаю, – Артур и Рейджен сейчас не со мной. Когда они не со мной, я не очень хорошо помню. Большую часть своей жизни я пропустил, потому что почти все время меня заставляли спать. Артур сказал это.

– Артур много с тобой разговаривает? Билли кивнул.

– С тех пор как доктор Джордж представил меня Артуру в клинике. Теперь Артур говорит мне, что делать.

– Думаю, ты должен слушать Артура. Люди с множественными личностями обычно имеют внутри себя кого-нибудь, кто знает всех других и старается всем помочь. Мы называем этого кого-то «внутренний помощник».

– Артур – внутренний помощник?

– Я так думаю, Билли. Он подходит для этой роли: умный, знает о существовании других, высоконравственный…

– Артур очень высоконравственный. Это он составил правила.

– Какие правила?

– Как поступать, что делать, чего не делать.

– Да, я думаю, Артур очень поможет в твоем лечении, если будет с нами сотрудничать.

– Он будет, – сказал Билли. – Артур всегда говорит, как важно соединиться и поправиться, чтобы я смог стать полезным гражданином. Но я не знаю, куда он ушел.

Пока они говорили, Кол чувствовал, что Билли все больше и больше ему доверяет. Кол привел его обратно на отделение, показал ему его комнату и снова представил его руководителю, а также другим сотрудникам отделения.

– Норма, это Билли, – сказал Кол. – Он у нас новенький. Нужно, чтобы кто-нибудь показал ему наш ПИТ.

– Конечно, доктор Кол.

Но, приведя его обратно в комнату, Норма внимательно посмотрела на него:

– Билли, ты уже знаком с нашим помещением и не заблудишься, поэтому нам не нужно опять ходить по отделению.

– Что такое ПИТ?

Она подвела его к входной двери отделения и показала на табличку:

– Прием и интенсивная терапия. Коротко – ПИТ.

С этими словами она повернулась и ушла. Билли подумал, что он такого сделал, что она была с ним так резка, но, как ни старался, не мог понять.

Когда Билли узнал, что этим вечером к нему придут сестра и мать, его охватило беспокойство. На суде он видел Кэти, свою четырнадцатилетнюю сестру, превратившуюся в привлекательную молодую женщину. Как только он оправился от шока, ему стало очень уютно рядом с ней. Но матери на суде не было – он сам настоял на этом. Хотя Кэти уверяла, что мать часто посещала его в клинике Хардинга, а до этого в Ливанской тюрьме, Билли ничего не помнил.

Последний раз он видел маму, когда ему было шестнадцать, после этого его все время заставляли спать. Перед глазами стоял образ из более раннего времени: красивое окровавленное лицо и большой клок вырванных волос… Вот такую мать он запомнил с четырнадцатилетнего возраста.

Когда женщины пришли на свидание, Билли поразили изменения в облике матери: ее лицо покрыли морщины, волосы, завитые тугими темными кольцами, выглядели как парик. Лишь голубые глаза и полные губы не потеряли привлекательности.

Мать и Кэти вспоминали прошлое, причем каждая старалась превзойти другую в припоминании таких моментов из детства Билли, которые тогда были непонятны им, но теперь легко объяснялись появлением какой-то иной личности Билли.

– Я всегда знала, что вас было двое, – сказала его мать. – И всегда говорила, что был мой Билли и тот, другой. Я пыталась сказать, что тебе нужна помощь, но меня никто не слушал. Я говорила докторам и говорила тому адвокату, который устроил так, что за признание меньшей вины тебя отправили в Ливанскую тюрьму. Никто меня не слушал. Кэти посмотрела на мать:

– Но кто-нибудь прислушался бы к тебе, если бы ты рассказала им о Челмере.

– Я не знала, – сказала Дороти Мур. – Бог свидетель, если бы я знала, что он делал с Билли, я бы вырвала у него сердце. Я не отняла бы у тебя тот нож, Билли.

Билли нахмурился:

– Какой нож?

– Помню, как будто это было вчера, – сказала его мать, разглаживая юбку на своих длинных загорелых ногах. – Тебе было около четырнадцати. Я нашла кухонный нож под твоей подушкой и спросила, почему он там лежит. Знаешь, что ты мне ответил? Наверно, это ответил тот, другой: «Мадам, я думаю, ваш муж будет мертв к утру». Это были твои слова, Бог свидетель.

– Как поживает Челла? – спросил Билли, чтобы сменить тему.

Мать опустила глаза.

– Что-то не так? – сказал Билли.

– С ней все хорошо, – ответила мать.

– Я чувствую, что что-то случилось.

– Челла беременна, – сказала Кэти. – Она ушла от мужа и возвращается в Огайо. Поживет с мамой, пока не родится ребенок.

Билли провел рукой по глазам, словно отгоняя дым или туман.

– Я знал – что-то не так. Почувствовал. Мать кивнула:

– Ты всегда чувствовал. Как это называется?

– Экстрасенсорное восприятие, – сказала Кэти.

– И ты тоже, – сказала мать, – Между вами двумя всегда была какая-то связь. Каждый из вас знал, о чем думает другой. Признаюсь, у меня мурашки бегали по коже.

Они пробыли целый час, и когда ушли, Билли лег на кровать и долго смотрел в окно на городские огни Афин, мерцавшие в зимней темноте, за черными ветвями деревьев.

• 3 •

В следующие дни Билли гулял вокруг клиники, читал, смотрел телевизор и принимал сеансы терапии. Газеты Коламбуса не переставая печатали о нем материалы. Журнал «Пипл» опубликовал большую статью о жизни Билли, его фотография появилась на обложке «Ко-ламбус мансли». Телефонные звонки не прекращались, в том числе звонки от людей, читавших о нем или видевших его картины и желающих купить рисунки. С разрешения доктора Кола Билли получил необходимые принадлежности, поставил в комнате мольберт и нарисовал десятки портретов, натюрмортов и пейзажей.