Смерть, любовь и мужчины Елены Майоровой - Радько Наталья Ефимовна (первая книга txt, fb2) 📗
В жизни эпатажный интерес к огнестрельному оружию иногда демонстрировала как раз Лена Майорова. Пистолет из кобуры лихо вытащила у милиционера, который подошел к выпившей компании актеров. Был случай на гастролях, когда вся группа сидела в одном купе, смеялись, шутили. К ним заглянули милиционеры из дорожного патруля, узнали артистов, попросили разрешения рядом посидеть. Как-то так случилось, что пистолет из чьей-то кобуры вновь оказался в руках Лены Майоровой. Все заметили это лишь тогда, когда она выстрелила из него в потолок. А потом приставила дуло к своему сердцу… Перепуганный милиционер вышиб у нее из рук оружие. Похоже, в жизни пистолет действовал на Лену, как на героя фильма «Макаров», которого играл Сергей Маковецкий. Масса возможностей. Решение чужой или своей жизни. Иллюзия защиты для беззащитного. Для того, кто с жизнью решил бороться насмерть. «И это будет страшно».
Да, выходки, срывы, «репетиции». Но это была не игра. Просто до поры она позволяла себе пробовать. Мысль о неизбежности смерти, о времени и качестве ухода ее занимала постоянно.
Режиссер Долгачев вспоминает о работе с Еленой Майоровой: «Однажды, репетируя какую-то сцену, она вдруг закричала истошно, стала кататься по полу. Мне это показалось ужасно не эстетичным и вообще лишним. В перерыве я зашел к ней в гримерку, сделал замечание. А она схватилась за голову: «Зачем вы это сказали? Вы мне роль ломаете! Я должна все попробовать, чтобы прорваться, чтобы понять, как должно быть!…»
Неэстетично — это не аргумент для Елены Майоровой. Для нее был один аргумент — естественность. Тяжело об этом писать, но на одном форуме обсуждалась тема суицида. За и против. Все шло на обычном обывательско-эмоциональном уровне. И вдруг внедрился профессионал. Он дал подробную справку о том, как выглядят после смерти самосожженцы. Патологоанатомы называют их «борцами» — так уродует пламя человеческие конечности. Опущу жуткие детали. Представляете, — делает вывод автор, — как трудно это сопоставить: страшное зрелище трупа «борца» и красавицу-актрису Елену Майорову. Тот же автор не советовал стреляться, вешаться, выбрасываться из окна, натуралистически описывая результат.
Я оставляю это без комментариев. Потому что был случай, когда человеку нужно было прорваться, когда человек, возможно, решил, как должно быть…
Irina_gracheva
ГЛАВА 28
Она болезненно реагировала на критику. Ей нужны были поддержка, похвала, любовь, «ласка», как она сама говорила. Но самые главные слова восхищения были произнесены, когда ее не стало. А при жизни ее недолюбленностью, недохваленностью пользовались не те люди. И однажды она на это, что называется «повелась». Елена Ямпольская приводит разговор с режиссером Пьянковой, которая с удовольствием откровенничала, допивая на кухне журналистки бутылку виски.
«У нее была масса комплексов, по природе своей просто провинциальных. «Как это я, заслуженная артистка, буду голая на экране? Да и фигура у меня плохая…» Я ей говорю: Ленка, посмотри на свое лицо, у тебя лицо заменит все остальное, смотри в камеру — больше ничего не нужно. Кстати, с фигурой, на мой взгляд, у нее все было идеально. Она была секс-бомба, Шарон Стоун российского разлива, голливудская звезда. Сейчас даже типажа такого нет… Мне нужна была женщина, похожая на меня, — не такая, какой меня видят, а такая, какой я сама себя представляю. Мне нужна была Ленка Майорова из «Парада планет», где она сидит, смотрит на мужика, и у нее глаза разъезжаются… Месяца два она куражилась, потом согласилась. Сценарий ей очень понравился. Она его прочла, мы встретились в Доме кино, напились, выяснили, что мы одногодки, и она все повторяла: «Мы с тобой могли за одной партой сидеть, у нас одинаковые чувства, никто обо мне так не говорил… На деньги мне наплевать, муж заработает, я хочу сделать что-нибудь для души…». Дальше «трезвенница» Пьянкова нетрезво рассказывает, как оберегала Майорову от выпивки. Она у них там была «в реквизите».
У Пьянковой этой провинциальных комплексов нет, к сожалению. Она в своем фильме спокойно сидит голая, причем такая, какой ее видят, а не как она себя представляет. Известно немало таких «провинциалок» с комплексами, как Елена Майорова. К примеру, Джулия Робертс никогда не снимается обнаженной. «Я работаю в художественном кино, а не в документальном», — говорит она.
В октябре 1997 года Сергей Шерстюк напишет: «Леночка, знаешь, за что я не люблю тех, кто лежал в сумасшедшем доме? За то, что они оттуда вышли. Минут десять назад я узнал, что «N» (Пьянкова. — Н.Р.) лежала в нем дважды. И она посмела тебя снимать. Тебя, которая убила бы всех в дурке, чтобы убили тебя. Эти из дурки вышли, чтобы убивать тебя, вышли, чтобы святую сделать сумасшедшей. Рожи этих дьяволов что ни день вселяются в нас, но ты — жалостливая к ним вопреки мне и назло — их не просто щадила, ты любила в них своих убийц. Их нельзя держать ни в доме, ни в кино. Мы с ними никогда больше не встретимся. Блаженные и советские сумасшедшие не имеют друг к другу никакого отношения. Нас с тобой — просто-напросто — убили».
Блаженные?.. Такие яркие, талантливые, амбициозные?.. А почему нет. Достоевский мог бы их так назвать. Слишком открытые мишени.
В отчаяньи, потерянности, обиде они хватались друг за друга, за соломинку, за Бога… Лена познакомилась на съемках «Макарова» с ассистенткой Мариной, очень набожной девушкой. В Москве Марина уйдет в монастырь, а Лену уговорит креститься. Лена готовилась, как к премьере. Рубашку крестильную купила, крестик. Марина стала крестной матерью, отцом — Вячеслав Жолобов. Все произошло в храме недалеко от Даниловского монастыря. Шерстюк заказал столик в «Пекине» для небольшого торжества. Елена ходила в церковь, временами бежала, особенно во время работы над образом Глафиры в «На ножах». Она многое узнала о религии, вере, но настоящее впечатление на нее произвела, пожалуй, лишь теория греха и наказания за него. Она боялась. Говорила, что бог ее накажет за роман с Олегом Васильковым. Но слишком откровенные погружения в религию ее со временем стали раздражать в других людях. Она была отличница. Религия — это не строгая теория. Вера — другое, но о ней никто никому ничего не расскажет. Это слишком личное. Она называла себя православной, но, может, ей и этот путь казался недостаточно прямым и свободным? Может, она и от Него не ждала больше помощи? Ведь она так страдала, любила, жалела, отдавала душу делу, людям. Она ждала, чтобы ей кто-то, наконец, поставил пятерку. Но все свои пятерки она получила в школе.
Елена Майорова была трагической личностью в жизни, и очень многое потеряли те режиссеры, которые не успели ее рассмотреть. А сколько потеряло кино… «Она сыграла мало трагических ролей, — говорит режиссер Александр Орлов, — хотя имела для этого все основания. Только такое искусство может действительно считаться высоким. Только трагическая актриса способна увести за собой зрителя. Потому трагедия нынче и не существует, что нет актеров, амплуа вымерло. Подлинного ожога со сцены нет…»
