«Вымпел» — диверсанты России - Болтунов Михаил Ефимович (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Мы вошли совместно с 45-м полком спецназначения ВДВ и поступили в распоряжение командира корпуса генерал-лейтенанта Льва Рохлина. Это был первый день Нового года.
Откровенно сказать, судьба нас хранила. 31 декабря мы должны были вылететь в Грозный и высадиться на одном из стадионов. В этот день раздавали оружие всем желающим защищать свободную Ичкерию. Представляете наше положение: три вертолета садятся на футбольное поле, а вокруг сотни людей с оружием...
И тем не менее в новогоднюю ночь на бронетранспортерах мы совершили марш в район Толстой-Юрта и вошли в Грозный. Помню, наша колонна двинулась в 0.10 минут первого января.
Выезд был неудачным. Проводник из корпуса по непонятным причинам нажал на газ и скрылся за углом, а мы прошли по улице Хмельницкого, по Первомайской и выкатили почти к центру города.
Поняли, что заехали не туда, стали разворачиваться и на плащади Хмельницкого были обстреляны с девятиэтажного здания. Граната попала в последний «бэтээр», несколько человек ранено. Но группу вывели без потерь.
С утра пошли снова. Нас — 16 человек, во главе с начальником разведки ВДВ. Вскоре предстали перед генералом Рохлиным, доложили. Мне потом приходилось встречаться с ним не раз, отличный командир, грамотный, боевой.
Задачу комкор на нас возложил непростую: обеспечить безопасность колонных путей, по которым выдвигалась боевая техника и войска.
Это улица Лермонтовская. Там с одной стороны стоят домики, частный сектор, а с другой — современные здания. Боевики группами по 5-6 человек пробирались в дома и обстреливали колонны.
А улица сплошь забита боевыми машинами, заправщиками, автомобилями с боеприпасами. В общем, что ни выстрел — то попадание и большой ущерб, потери.
Из нашей совместной с десантниками-спецназовцами команды мы сформировали четыре группы и по кварталу очищали от бандитов. Устраивали засады, при обнаружении боевиков вступали в бой.
Открытого боя бандиты боятся, избегают. У них тактика одна: укусить-убежать, укусить-убежать... Скоро они поняли, что там засады, там спецподразделения, там небезопасно. И бандитские набеги прекратились. Несколько кварталов вдоль дороги были свободны.
Таковы первые январские дни. Войска уже измотаны боями, острая нехватка офицерского состава. Были как-то в одном из батальонов: комбата — нет, руководит один из офицеров штаба, ротами командуют взводные, взводами — сержанты.
В этой тяжелой ситуации генерал Рохлин отдает приказ: группе совместно с десантниками захватить здание нефтехимического института.
Это здание господствовало над всем институтским городком, который никак не удавалось взять нашим войскам.
Утром мы осуществили захват. И надо сказать, очень вовремя. Там уже были подготовлены бойницы, заготовлены боеприпасы, даже открыты цинки с патронами. Снайпер заходит, все готово. Он снаряжается, работает, уходит в крыло здания, которое не простреливается, вновь снаряжается и к окну...
Захватив здание, мы установили пулеметы, армейцы поднесли свое тяжелое вооружение, ПТУРСы, и начался штурм. Практически за день боев очистили весь институтский городок, перед которым стояли не один день.
Этот успех понравился командованию, и в следующий раз мы должны были идти на штурм здания Совмина. Это большое четырехугольное строение с внутренним колодцем.
Отработали план операции, но в последний момент произошел срыв. Все взаимодействие организовывалось с командиром танковой бригады, а комбриг был ранен на КП и отправлен в госпиталь. Его зам не в курсе операции, организовать взаимодействие не может.
Словом, пошел сбой. Все вернулись на исходные позиции. Наша группа уехала на ночевку на консервный завод, а утром десантники решили, что справятся сами. Но не справились.
Две группы перебежали в здание Совмина, а третья, которая должна была нести тяжелое вооружение, огнеметы, взрывчатку, попала под минометный обстрел чеченцев. Им оставалось преодолеть площадь, и в это время прилетела первая пробная мина, потом серия из четырех...
Одна попала в нашу зенитную установку «тункуска», боеприпасы сдетонировали, погибли сразу три офицера, обслуживающие ее.
За «тункуской» пряталось полтора десятка солдат с полным вооружением. Начали рваться пластит, огнеметы. Сразу погибло 8 человек, остальные умерли от ран.
С нами командиром бронетранспортера выезжал десантник старший лейтенант Игорь Чеботарев. В тот день он оказался в этой группе. Ему оторвало обе ноги, и офицер скончался от потери крови. Молоденький парень, у него должен был родиться ребенок.
За несколько дней боев в одной из рот 45-го полка ВДВ осталось три человека из двадцати семи, которые вошли в Грозный.
Потом мы работали вместе с военной контрразведкой, обеспечивали безопасность войск. Руководство наконец поняло, что чеченцы, переодевшись в камуфляж, беспрепятственно бродят по нашим позициям, расположению частей, а потом туда неожиданно прилетают мины.
Были и другие хитрые уловки бандитов. Они воюют ночью, а утром приходят к консервному заводу и отсыпаются рядом, в соседних домах. Расчет прост: кто же под носом у себя боевиков искать будет?
Мы приняли контрмеры, провели несколько рейдов и, действительно, находили боевиков.
Наши выходы в глубь обороны бандитов были достаточно обширные. Обнаружили машину для зарядки зенитных самоходных установок и два обугленных трупа российских офицеров. Сообщили своим. Оказывается, их искали с Нового года. Что ж, хоть вычеркнули из списка без вести пропавших...
Местное население относилось очень хорошо: давали проводников, рассказывали, где появляются боевики, в какое время. Бандиты ночевали только в русских домах, чеченцев не подставляли. Оставались на ночевку один раз и больше уже не возвращались.
С нами работал офицер Владимир Иванов. Родом из Чечни, русский. Он очень переживал, здесь, в Грозном, остались его отец и брат.
Генерал Герасимов дал добро, и мы вышли в рейд на поиск родственников. Нашли отца, брата, его жену, детей, Володиных племянников, тетку и вывезли всех.
Но в разрушенном доме, который находился на передовой, было много мирных граждан. На это страшно смотреть. А ведь нам говорили, город пуст, все уехали.
Плачут, просят, суют записки, умоляют позвонить родственникам. Мы вывезли Володиных родных и возвращались еще шесть раз, пока не забрали всех. Жуткая картина. В подвале одного дома, откуда, кстати, стреляли боевики, увидели беременную женщину, которая собиралась рожать, рядом раненного осколками мужчину. Тут же испуганные дети, здесь же пекут лепешки.
Нашли полковника, заслуженного военного летчика СССР, парализованный лежал. Как же мы могли их бросить?
Вот такая она, чеченская война...
На ней «Вымпел» познал горечь первой потери — погиб боец спецподразделения майор Сергей Ромашин. Посмертно ему присвоено звание Героя России.
ЧЕЧЕНСКАЯ ВОЙНА В СУДЬБЕ «ВЫМПЕЛА»
В начале августа 1996 года в Чечне установилось хрупкое перемирие. Обстановка была сложная. Боевики зализывали раны, копили силы. Все понимали: перемирие ненадолго. Однако самый худой мир, как известно, лучше самой хорошей войны. И потому люди, уставшие от войны, хотели хоть на день, хоть на час продлить этот худой мир.
Боевики вошли в Грозный 6 августа. Война вспыхнула с новой силой. По существу, федеральные части после стольких месяцев войны, потерь, крови оставили боевикам столицу Чечни. Вот как об этом сказал Герой России, боец «Вымпела» майор Сергей Шаврин: «Техники, войск в Грозном было более чем достаточно. Когда мы выходили из города, то ехали в броневом коридоре. Танки, „БМП“ стояли через пять метров. Если бы вся эта техника дала залп, от Грозного ничего бы не осталось.
А мы попросту подарили Грозный боевикам после двух лет войны».
В те дни в городе оставалось несколько очагов обороны федеральных войск. Один из них, известный своим противостоянием, — общежитие Управления Федеральной службы безопасности по Чечне.
