Всеволод Бобров - Салуцкий Анатолий (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗

Николай Эпштейн в те годы говорил Шувалову:

– У тебя совсем пропала индивидуальная игра, ты стал словно статистом, только шайбой завладел – сразу Боброву отдаешь.

Однако Виктор Шувалов, человек с виду тихий, но с сильным характером, с явными чертами лидера, уже отнюдь не тяготился своей новой ролью, поскольку пришел к ней сознательно. И как уже говорилось, вопреки мнению Эпштейна он не сдал в архив былое умение забрасывать шайбы, не утратил свой знаменитый бросок-щелчок. Не случайно в те сезоны, когда из-за травм Всеволод Бобров проводил мало матчей (в 1951 и в 1953 годах), именно Шувалов становится лучшим бомбардиром страны. Например, в чемпионате 1953 года он забил пятьдесят три шайбы. Этот результат и поныне можно считать великолепным, если учесть, что в то время календарных игр проводилось гораздо меньше, чем сейчас.

И наконец, не следует забывать о факте, который по какой-то странной, загадочной, поистине необъяснимой причине абсолютно не фигурирует в хоккейных мемуарах: с 1951 по 1953 год, иными словами, в тот период, когда Всеволод Бобров был играющим тренером летчиков, именно команда ВВС неизменно становилась чемпионом страны по хоккею с шайбой, а армейцы, возглавляемые Анатолием Тарасовым, столь же неотступно занимали второе место.

В этой связи особый интерес представляют строки из книги А. В. Тарасова «Совершеннолетие», где автор пишет: «К тому же довольно откровенное разделение внутри троек на амплуа „подыгрывающих“ и „забивающих“ значительно ограничивало возможности тройки в целом, ее боеспособность. У каждого была своя, определенная, отчетливо выраженная задача, и потому соперникам было легче, учтя особенности тройки, подлаживаться под ее игру, находить какое-то средство против ее атак».

Как непреложно свидетельствуют факты, никому не только в СССР, но и во всем мире не удалось найти «какое-то средство» против атак бобровской тройки. Коллектив ВВС во главе с Всеволодом Бобровым был бессменным чемпионом страны. А в Стокгольме-54 команда Боброва стала чемпионом мира. Это произошло, в частности, и потому, что старший тренер А. И. Чернышев поставил перед Всеволодом одну-единственную задачу: только забивать!

Все это означает, что тактика «игры на Боброва» приносила не случайный, а прочный успех его команде. К этому надо добавить, что отношения между Бобровым и Бабичем были примером искренней мужской дружбы, а между Бобровым и Шуваловым строились на взаимном уважении и признании достоинств друг друга. Иными словами, тактика бобровского звена основывалась не на тренерском диктате, но на прочном цементе человеческого, а не только игрового взаимопонимания – семь лет играли вместе эти хоккеисты. К тому же у Всеволода Михайловича Боброва никогда не было симптомов «звездной болезни», в жизни он ни с кем не держался высокомерно, а, наоборот, служил эталоном отзывчивости и доброжелательности.

Такова была истинная ситуация. И втискивать реальную жизнь в рамки умозрительных авторских рассуждений, как это сделано в «Совершеннолетии», вряд ли целесообразно. Прославленное звено Всеволода Боброва не может служить «материалом» для размышлений о солистах и статистах [16].

Гораздо больше оно подходит для иллюстрации хорошо известного в советской психологии тезиса о желательности совпадения в одном лице формального и неформального лидера коллектива. Такой лидер – Всеволод Бобров – во время знаменитого матча в олимпийском Хельсинки-52, когда команда СССР проигрывала югославам со счетом 1:5, повел своих товарищей вперед, и они сделали, казалось, невозможное – за двадцать минут сравняли счет. К сожалению, подобного лидера не оказалось на испанском чемпионате мира…

К тому же рассуждения о хоккейных солистах и статистах, если быть до конца последовательным, нуждаются в более широких обобщениях. И было бы по-человечески понятно, естественно и благородно, если бы автор «Совершеннолетия», сетующий на безвестность, в которой пребывали игроки-«ста-тисты», назвал бы имена тех тренеров-«статистов» из московских «Крылышек» и «Спартака», а также из саратовской «Энергии», которые «отпасовали» тренеру-«солисту» Владимира Петрова, Анатолия Фирсова и Бориса Михайлова. Безусловно, именно тренерское искусство Анатолия Тарасова позволило в полной мере раскрыться таланту этих замечательных мастеров. Однако в таком случае следует ли подвергать сомнению тактику игры выдающегося хоккеиста, который лучше других умел завершать атаки?

Из всего сказанного, конечно же, не следует, что принципы построения бобровского звена, когда лидер, «дежурящий» в центре поля, с лихвой оправдывает себя в атаке, надо без оглядки распространять на другие хоккейные тройки. Брать в этом отношении пример с Всеволода Боброва нельзя, ибо он был хоккеистом безусловно уникальным. И потому вопрос, поставленный в «Совершеннолетии»: «Может быть составить ее (тройку. – А. С.) из трех асов, трех Бобровых?» – при всей его иносказательности и риторичности все же звучит весьма наивно.

Трех Бобровых невозможно сыскать не только в одной команде, но и во всем миро.

На V зимние Олимпийские игры, проходившие в феврале 1948 года в швейцарском курортном городе Санкт-Морице, Спорткомитет СССР послал нескольких наблюдателей. Хоккейный турнир Олимпиады предстояло изучать Сергею Александровичу Савину.

Именно там, на Олимпийских играх, Савин впервые увидел хоккей с шайбой в ослепительном блеске всех его атрибутов – начиная с красочной экипировки спортсменов и кончая восторженным ревом тысяч болельщиков, размахивавших национальными флагами. Эта праздничная, возбужденная атмосфера, подогреваемая всевозможными зрелищами рекламного характера, резко дисгармонировала с «домашним» московским хоккеем того времени, когда ледовые поля были окружены валом из сугробов, а зрители, которым мороз не позволял сидеть, стояли на деревянных скамейках, стуча нога об ногу, чтобы не замерзнуть.

Международный турнир произвел на Савина сильное впечатление своей, если можно так сказать, серьезностью. Все в Санкт-Морице было основательным, отлаженным. А в Москве игры первых чемпионатов по канадскому хоккею походили на самодеятельность, о чем свидетельствует случай, произошедший с ленинградским футбольным судьей Николаем Харитоновичем Усовым, которого привлекли к судейству матчей «шайбистов».

Маленький и полный, Харитоныч напялил на свой первый хоккейный матч шаровары немыслимо яркого канареечного цвета, доходившие ему почти до подмышек, и был похож на оранжевый ватерпольный мяч, который резво катался по льду между хоккеистами. И судил Усов хоккей по футбольным правилам, без конца назначая штрафные за «офсайд», если игрок получал шайбу на чужой половине поля, даже перед синей линией. И спортсмены и зрители сперва возмущались, но потом, сообразив, в чем дело, начали посмеиваться над арбитром. А завершился тот матч и вовсе комическим инцидентом: пятясь задом Харитоныч наехал на низенький хоккейный бортик, позаимствованный из русского хоккея, перевернулся, сделал сальто и… вонзился головой в рыхлый сугроб – только две ноги в канареечных шароварах торчали из снега и отчаянно бултыхались в воздухе.

Зрители попадали со смеху.

Безусловно, ничего подобного не могло произойти на международном турнире, где организация соревнований была на высоком уровне. Да и класс зарубежных хоккеистов показался Савину превосходным. Особенно поразила его дружная команда Чехословакии, чемпион мира 1947 года. Правда, первенство она завоевала в отсутствие главных фаворитов – канадцев, а общий счет официальных олимпийских матчей между командами Чехословакии и Канады был 52:0 в пользу заокеанских хоккеистов. Все это подогревало страсти, и встреча старых соперников в Санкт-Морице носила принципиальный характер.

Однако она не выявила победителя, закончившись со счетом 0:0.

По разнице забитых и пропущенных шайб чемпионские медали достались канадцам. Но самым результативным форвардом турнира оказался капитан сборной Чехословакии Владимир Забродский – на его счету было 27 шайб! «Чехословакия – бесспорно лучшая из европейских команд, когда-либо выступавших на олимпийских играх», – писала швейцарская газета «Шпорт». И хотя некоторые специалисты утверждали, что канадцы не смогли одержать победу из-за мягкого льда (действительно, в день матча неожиданно наступила оттепель), в следующем году на первенстве мира в Стокгольме сборная Чехословакии, несмотря на ослабленный состав [17], выиграла у канадцев со счетом 3:2 и снова стала чемпионом мира, доказав свое превосходство.