Людовик XIV. Личная жизнь «короля-солнце» - Прокофьева Елена Владимировна "Dolorosa" (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT) 📗
Королева была восхищена чистотой и набожностью своей фрейлины и просто души в ней не чаяла. Особенно после того, как однажды Атенаис сказала в ее присутствии о ненавистной Лавальер:
— Если бы со мной случилось то, что случилось с ней, то я бы скрылась на всю жизнь в монастырь.
Мария-Терезия горячо ее поддержала, и с тех нор маркиза де Монтеспан стала ее подругой и доверенным лицом.
Между тем, чувствуя, что королю становится с ней скучно, Луиза де Лавальер часто приглашала Атенаис составить им компанию, не замечая, что Людовик все больше очаровывается смешливой и остроумной маркизой.
Король элегантно ухаживал за ней, Атенаис долго не сдавалась. Но все же однажды она уступила страсти его величества, — возможно, решила, что уже пора, а может быть, просто не смогла устоять, — это произошло после того, как они танцевали на балу у герцога Орлеанского.
И когда в очередной раз маркиз де Монтеспан вернулся с войны, он застал свою супругу беременной… Она ждала ребенка от короля.
Другой супруг на месте маркиза был бы счастлив. Ведь Атенаис в один миг решила материальные затруднения семьи. Король ни в чем не мог ей отказать, окружил роскошью, осыпал подарками, назначил на значительные должности всех ее многочисленных бедных родственников. Но де Монтеспан был гасконцем. Он был горд. И он любил свою жену. Он не желал делить ее ни с кем, даже с королем. Странный человек… При дворе все были изумлены и возмущены его недовольством. Даже Мольер в комедии «Амфитрион» специально для маркиза де Монтеспан включил фразу: «Делить супругу с Юпитером не позорно».
Маркиз считал иначе. И вел себя совершенно неприлично.
Он вламывался в покои жены и устраивал ей скандалы, он грозил забрать у нее детей, он произнес множество нелестных слов о ее нравственности и чести. Более того, — он произнес множество нелестных слов и в адрес короля, назвав его канальей, вором и развратником. Он хвастал тем, что посещает самые скверные бордели Парижа, чтобы подцепить нехорошую болезнь и заразить ею неверную жену.
В конце концов терпение короля лопнуло и он приказал заключить маркиза в Бастилию, где тот провел примерно неделю, после чего его пришлось выпустить — общественность возмутилась подобному произволу. Ведь обманутый муж не провинился ни в чем, кроме того, что не одобрил измены своей жены.
Тем не менее терпеть рядом с собой буйного маркиза король не желал, он повелел ему убираться восвояси из Парижа и отправляться в свое поместье. Что тот и сделал, забрав с собой детей.
Перед отъездом маркиз де Монтеспан устроил целое представление, — не мог уехать, в последний раз не выставив на посмешище супругу и короля.
Он приехал в Сен-Жермен, где в ту пору находился королевский двор, в дорожном экипаже, выкрашенном в черный цвет и с ветвистыми оленьими рогами, прикрепленными на крыше вместо плюмажей. Рога были изображены и на дверцах кареты вместо гербов.
— Мне стыдно за него, — говорила Атенаис, — ему лишь бы потешить публику.
По прибытии в поместье маркиз продолжил спектакль. Он велел открыть ему большие ворота, под тем предлогом, что его рога слишком велики для того, чтобы пройти в малые. Потом, созвав всех слуг, он объявил им о кончине мадам де Монтеспан «по причине кокетства и амбиций» и устроил похороны по всем правилам, заказав даже заупокойную мессу. Чучело Атенаис было захоронено на кладбище, на надгробном камне высекли даты «1663–1667». А семейство на некоторое время облачилось в траур.
Еще некоторое время маркиз де Монтеспан продолжал разыгрывать оскорбленное достоинство, но потом отбыл на очередную войну. Во время кампании 1668 года, он прославился тем, что похитил какую-то юную руссильонку и насильно удерживал ее в своем полку, переодев в мужское платье. Разразился скандал, маркиз едва не угодил в тюрьму — теперь уже за дело. Знаменитая крепость Пиньероль, — где в свое время содержались множество известных людей, Николя Фуке, маркиз де Лозен и таинственная Железная Маска, — ждала его в свои объятия. Но беспокойный гасконец вовремя сбежал и несколько лет вместе с сыном скрывался где-то в Испании.
Маркиза де Монтеспан воспользовалась благоволением короля с размахом. В отличие от всегда угрюмой Марии-Терезии и слезливой простушки Луизы де Лавальер, Атенаис была создана для того, чтобы блистать, она была настоящей королевой.
В Версале апартаменты мадам де Монтеспан занимали двадцать комнат, тогда как Марии-Терезии приходилось довольствоваться десятью. Шлейф королевы нес паж, тогда как для фаворитки те же обязанности выполняла супруга маршала.
Как писала мадам де Севинье: «Триумф ее был громок и молниеносен. В непомерной гордыне мадам за семь лет прибрала к рукам все и вся и начала тиранить окружающих, в том числе самого короля».
В письме от 15 мая 1676 года своей дочери мадам де Севинье так описывает путешествие королевской фаворитки:
«Она едет в коляске, запряженной шестью лошадьми, с маленькой м-ль Тианж; за ней следует карета с шестью девушками, запряженная тем же способом. В ее кортеже есть две крытые повозки, шесть мулов и десять-двенадцать всадников верхом на лошадях, без офицеров; ее свита насчитывает сорок пять персон. Для нее готовят комнату и кровать; прибыв, она ложится и плотно ест. К ней приходят испросить милостей для церкви; она сыплет золотыми луидорами направо и налево, щедро и милостиво. Каждый день у нее бывает военный курьер…»
Мадам де Монтеспан всецело властвовала при дворе. Она присутствовала на всех придворных церемониях, решала вопросы этикета, вводила новую моду. Она вершила судьбы придворных, раздавая милости, звания и титулы одним, других — подвергая опале и разоряя. Без нее не обходилась и внешняя политика, Атенаис ничего не выпускала из своих прекрасных ручек.
Маркиза де Монтеспан родила королю семерых детей, всех их Людовик официально признал, так же как и детей Луизы де Лавальер. Бесконечные беременности, а также любовь к обильным трапезам, заставили маркизу растолстеть. Она все еще была прекрасна, но понемногу красота ее начинала увядать. К тому же король, вообще не склонный к тому, чтобы хранить верность кому бы то ни было, к сорока годам и вовсе пустился во все тяжкие, он не пропускал ни одной юбки…
«Его устраивает все, — писала в дневнике Лизелотта Пфальцская, — лишь бы рядом с ним были женщины: крестьянки, дочери садовников, горничные, титулованные особы — и лишь бы они делали вид, что влюблены в него».
Атенаис приходилось бороться за то, чтобы устранять всех этих бесконечных соперниц: мадемуазель де Рувруа, де Граней, Рошфор-Феобон, принцессу де Субиз, мадам де Людр. Ведь все эти юные особы тоже строят интриги против нее.
Но самой опасной соперницей стала Анжелика де Фонтанж.
Глава 24
Анжелика де Фонтанж: глупый ангел
Среди значимых увлечений Людовика затесалось одно, коротко просиявшее и оставшееся в памяти современников, потому что объект страсти — юная Анжелика де Скорай де Руссиль, более известная, как герцогиня де Фонтанж — была просто умопомрачительно, фантастически прекрасна… И потому, что она так рано и загадочно умерла.
Да, ее звали Анжелика, как и героиню знаменитого книжного сериала Анн и Сержа Голон про Анжелику де Пейрак, которая блистала при дворе «короля-солнце», но так ему и не уступила. Между этими двумя Анжеликами общего, кроме имени, разве что цвет волос: они обе были блондинками. В остальном — совершенно разные характеры и судьбы, и Анжелика де Скорай никак не может быть прообразом Анжелики де Пейрак, хотя такая версия существует.
Можно сказать, что Анжелика «вклинилась» между двумя великими фаворитками: между периодом, когда жизнью короля владела Монтеспан, и периодом, когда он полюбил Ментенон. Атенаис де Монтеспан даже приписывают высказывание, якобы обращенное к мадам де Ментенон: «У короля три женщины: я — официальная фаворитка, этой девушке принадлежат его ночи, а вам — его сердце». Но вряд ли это может быть правдой, ведь Монтеспан никогда не питала такой симпатии к Ментенон и была слишком эгоцентрична, чтобы признать, что сердце короля может принадлежать кому-то кроме нее самой. Что касается положения официальной фаворитки — был период, пусть и недолгий, когда юная красавица Анжелика де Скорай потеснила Монтеспан на ее «троне».
