Ильюшин - Чуев Феликс Иванович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Кончается работа, Ильюшин говорит своим помощникам: «Ну, ребятушки, устали? Поехали на Речной вокзал!»
Посадит в машину и везет в ресторан. Приедут, сядут за стол, Ильюшин закажет все, что надо, подойдет к оркестру, попросит, чтоб исполняли русские песни... Потом развезет по домам. А когда к себе домой приглашал на пироги, подойдет со списочком к Германову, Лещинеру, Семенову, человек десять обойдет: «Завтра я приглашаю вас к себе в гости!»
Но не дай Бог на другой день кому-нибудь опоздать на работу! Были Дима, Витя, а проштрафились – сразу Дмитрий Владимирович, Виктор Николаевич... Но очень не любил, когда приглашал, а кто-то почему-то не мог прийти, отказывался. Резко отворачивался и долго не разговаривал. Обида? Тщеславие? Хозяин.
«Все-таки он хороший был человек, Сергей Владимирович, – говорит О.Н. Елсакова. – В семь вечера мне улетать в командировку, я с чемоданом пришла на работу, а в шесть он вызывает меня:
– Ольга Николаевна, я вас приглашаю на чашку чая!
– Но я сейчас улетаю в командировку.
– Билет можно сдать.
Ребята сдали билет, взяли на час ночи. Я попила у него чайку, Анастасия Васильевна испекла наплетушку – северный пирог с яйцами и сметаной. Не событие, а запомнилось».
«У меня много знакомых на других авиационных фирмах, – говорит Е.С. Черников, – они признавались: у нас до Бога проще добраться, чем до генерального. В этом отношении Ильюшин был, конечно, на голову выше других».
Сам он в командировки ездил со своими специалистами, ездил к главным конструкторам двигателей – в Запорожье, Пермь, Куйбышев... Садились на поезд, приезжали, размещались в гостинице. Кончат заседать, выходят на улицу. Сотрудники жмутся: свободное время, можно бы и выпить, но как генеральный? А генеральный читает их мысли: «Ребятушки, ну что ж, мы сегодня не отметим? – И становился в очередь за коньяком. – Только не забыть бы лимонов купить. Я много не ем, но лимон к коньячку – обязательно! – И всех приглашал в свой номер. – Чего ж не разливаете, ребятушки?»
И ребятушки разливали. И он рюмки две выпивал...
Как-то собрались на Волге, возле Куйбышева: «Я буду уху варить, вы мне помогайте! – говорит. Все чистят рыбу, а он надел фартук: – Я вам тройную уху сварю!»
«Что нравилось в нем? – задается вопросом фрезеровщик Валентин Васильевич Макаров, работающий на фирме с 1946 года. – Подошел ко мне, протянул руку, я вытер руки, поздоровались.
– Что это ты такой худой? – спрашивает. – Ты здоров? А я тощий был, отвечаю:
– Я всегда такой.
– Ну если здоров, тогда это хорошо. Может, спортом занимаешься?
– Нет, спортом не занимаюсь, берегу здоровье.
Ильюшин взял чертеж, посмотрел:
– Можно по этим чертежам работать или нет?
– Листков много. – Я делал турельное кольцо для пулемета на самолете Ил-22. К чертежу дается еще 5 – 6 «лучей». «Луч» – «листок уточнения чертежа». На чертеже один размер, а на «луче» изменен. Помарки делать не имеешь права, все в голове надо держать или на бумажке отмечать. Неудобно. А был приказ по ОКБ о том, что чертеж не должен иметь больше трех «лучей». Если больше – нужен новый чертеж.
– Это безобразие, – сказал Ильюшин и что-то записал. На следующее утро ко мне бежит Евгений Иванович Санков:
– Какой разговор был с Сергеем Владимировичем?
Я рассказал. Через три часа у меня был новый чертеж. А Евгению Ивановичу, наверно, попало...
В наши механические цехи Ильюшин не так часто ходил, но рабочие привыкли, что посещал. Сейчас, если Генрих Васильевич появится, то все знают заранее, убирают, подметают. А тогда – дело обычное. На сборке он чуть ли не каждый день бывал».
Не зря Ильюшин ходил по заводским цехам, прислушивался к рабочим. Фаин – механик, мастер высшего класса, скажет ему: «Сергей Владимирович, я-то эту деталь сделаю, а на серийном производстве не потянут!»
Ильюшин немедленно вызывал конструктора, и это место переделывали. Он понимал, что достигнуть совершенства в самолете по всем параметрам невозможно. Как правило, что-то улучшают за счет другого. Чем-то надо жертвовать ради более важного.
Стиль ильюшинской фирмы – технологичность. Все, что придумано, должно быть удобно в изготовлении и монтаже. Можно сделать экзотику, а нужен простой и надежный самолет. Просто, но качественно, дешево, но надежно! – девиз ильюшинской фирмы.
Быть конкурентоспособным и никому не уступать на мировом рынке – так работал и так завещал работать Ильюшин. И потому он считал, что самолет, как и ребенка, не только производят на свет, но и всю жизнь воспитывают. Но если что-то не нравилось...
«Я тебе запрещаю летать на этой машине!» – сказал он однажды Коккинаки. Взял топор и разрубил деревянный фюзеляж...
Он составил «Памятку конструктору» и постоянно ее дополнял, излагая основные принципы работы, которые позволят сделать конструкцию полностью обдуманной. В «Памятке» были, например, такие пункты:
« – Пускай силу по кратчайшему пути и принимай ее по возможности меньшим количеством деталей.
– Количество болтов крепления конструкции к каркасу должно быть не менее четырех.
– Проверь, можно ли конструкцию собрать неправильно. Прими меры, чтобы детали могли быть смонтированы только на свои места и только в заданном (если это не безразлично) положении. Сделай так, чтобы их нельзя было перепутать».
Хозяин. Крестьянин. Но крестьянин в применении к Ильюшину – это ладонью собрал крошки со стола и в рот отправил, чтоб ничего не пропало.
«Сталина тоже называли Хозяином – он был руководителем, – говорит Г.В. Новожилов. – И Ильюшина называли Хозяином. И оба неплохо руководили. Что хорошо, то хорошо, а что плохо, то плохо. Важен комплексный результат. „Хозяин пришел, Хозяин сказал“. Ильюшин был действительно Хозяином. Это первое.
А дальше, я должен сказать, Ильюшина боялись. Не надо скрывать. Я бы не хотел подробно вдаваться в причины этой боязни. Частично это вытекало из требовательности Ильюшина. Ему ничто не было безразлично. Если он встречал во время работы бездельника, подходил и спрашивал: «Простите, а почему вы не на рабочем месте?»
Мы были студентами-практикантами, идем по улице, заметили его машину, думали – мимо проедет, а он остановился:
– Чего это вы гуляете?
– Стипендию получили, Сергей Владимирович...
– Ну, это, конечно, сверхуважительная причина, – не то в шутку, не то всерьез заметил Ильюшин.
Сейчас у нас толпы шатающихся, такой вопрос задать трудно, того и гляди пошлют, а Ильюшина не посылали. Почему? Потому что послать его было опасно – на следующий день можно было лишиться пропуска. Правда, таких случаев, может, было один-два за всю нашу историю, но это было не исключено».
Хозяин. Учитывал состояние страны, ее извечную бедность, и к государственным деньгам, к народному имуществу относился как к собственному хозяйству, стараясь тратить минимум и на себя, и на свою работу.
«Я приведу одно его высказывание, касающееся создания самолета, – продолжает Г.В. Новожилов. – Он говорил, что нам надо делать самолеты так, чтобы не разорять советский народ. Этот лозунг прошел красной нитью через всю творческую жизнь выдающегося советского авиаконструктора Ильюшина. В этом его хозяйское отношение к государству. Но, к сожалению, это иногда переходило и в излишнюю скромность. И в результате мы чего-то недобирали в материально-технической базе, в обеспечении людей. Его называли Хозяином не только за жесткость требований, но и за рачительное отношение к созданию самолета. Да, говорили: „Хозяин пришел“ или „Сэр пришел“ – он подписывался „Сер. Ильюшин“.
«Он стремился делать самолеты, которые быстро бы окупались, приносили максимальный доход государству, много летали и долго морально не старели, – говорит В.Н. Семенов. – Вот эта главная цель и определила основное направление всей нашей работы». Он не раз повторял, что страна наша богатая, но не расточительная, и у нее много неотложных расходов. Мы можем сделать дорогой самолет, и промышленность будет его строить, но это останется на нашей совести. Если мы сможем сделать такой же самолет, но хоть немного дешевле, мы обязаны это сделать. Хорошая конструкция – это конструкция дешевая, а дешевая – значит, простая, но не примитивная. Сложную конструкцию создать проще, для этого не нужно особое дарование и много творчества. Как появляется сложная конструкция? В процессе работы возникает какая-то трудность, и вместо того, чтобы от нее, помучившись, избавиться, ее, говорил Ильюшин, ублажают, обвешивают дополнительными элементами. Так проще. Понимая, что никакими распоряжениями добиться желаемой простоты невозможно, он, не жалея сил, прививал конструкторам вкус к простому решению, ценил такие решения и давал советы, как этого надо добиваться. Простая конструкция, говорил он, это малодетальная конструкция, и детали ее выполнены методом литья, штамповки, прессования.
