Степень доверия (Повесть о Вере Фигнер) - Войнович Владимир Николаевич (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
— Кстати, я не спрашиваю, чем ты занимаешься, это дело твое. Но меня вызывали в жандармское управление, приезжал из Петербурга некий господин Судейкин, интересовался, не знаю ли я чего-нибудь о твоем местопребывании.
— И что же ты ему ответил? — спросила Вера.
— Я ответил, не знаю, что и соответствовало действительности. Впрочем, если б и знал…
— Не донес бы, — сказала Вера.
Алексей Викторович побагровел.
— Вера, — упрекнул он, — как тебе не стыдно?
Теперь покраснела Вера:
— Извини. Я неудачно пошутила. Однако мне пора.
— Вера, — сказал Алексей Викторович волнуясь. — Я понимаю, что я для тебя чужой человек, но все же… то, что между нами было, обязывает меня… короче говоря, если ты в чем-нибудь нуждаешься… в жизни все может быть… я, будучи обеспечен…
— Ты хочешь предложить мне денег? — улыбнулась она. — Спасибо, Алеша, я ни в чем не нуждаюсь.
Спустились вниз. Алексей Викторович расплатился.
— Ну вот и повидались, — сказала Вера на улице.
— Неужели мы больше никогда не увидимся? — спросил он.
— Вряд ли, — сказала она. — Впрочем, ты где остановился?
— На Малой Садовой, дом Менгдена.
Она вздрогнула и переспросила:
— Где?
— В доме Менгдена, — повторил он. — А что? Ты знаешь этот дом?
В доме Менгдена, в доме Менгдена… Если произойдет то, что задумано… Сказать ему, чтобы он оттуда съехал? Но это наведет его на разные ненужные размышления… Но если с ним что-то случится, сможет ли она себе простить?.. И все же нет, она не может рисковать делом. Она не щадит ради этого дела себя, не имеет права щадить и других.
— Нет, не знаю, — сказала она. — Прощай, Алеша.
И без лишних церемоний повернулась, пошла не оглядываясь своей торопливой походкой. А господин в енотовой шубе стоял, глядя ей вслед, и вспоминался ему чужой город, маленькая группка воздушных созданий, которые шли, распевая тонкими голосами: «Вперед без страха и сомненья…»
Глава семнадцатая
7 января 1881 года на Малой Садовой улице в подвальном помещении дома графа Менгдена крестьянин Евдоким Кобозев вместе со своей женой открыл магазин по продаже сыров.
Евдоким Кобозев оформил аренду помещения по всем правилам и выложил управляющему домом тысячу двести рублей наличными — плату за год вперед.
И никто не замечал, что не все покупатели, входящие в лавку, выходят обратно. Некоторые оставались здесь на ночь. Их проводили в комнаты, где жили торговец сырами и его жена. В одной из этих комнат стена, выходящая на улицу, была заделана от пола до окна досками и оклеена обоями, как будто от сырости. Но эта обшивка легко сдвигалась: она скрывала широкое отверстие в цементированной стене. Этим отверстием начинался подкоп под Малую Садовую улицу.
Впоследствии выяснилось, что под фамилией Кобозевых торговлей сырами занимались активнейшие члены Исполнительного комитета Юрий Николаевич Богданович и Анна Васильевна Якимова. Работали в подкопе Желябов, Суханов, Исаев, Саблин, Ланганс, Фроленко, Дегаев, Тригони, Меркулов, Баранников и Колодкевич.
Много труда пришлось затратить на то, чтобы без особого шума пробить стену. Потом дело пошло быстрее, пока не наткнулись на водопроводную трубу. Обойдя ее, наткнулись на другую трубу, водосточную. Эта труба была деревянная, сечением аршин на аршин. Возникла серьезная проблема. Обойти трубу сверху — может провалиться мостовая, а вместе с ней и все предприятие. Обходить снизу тоже опасно, можно докопаться до подпочвенных вод, которые все затопят. В конце концов выяснили, что труба заполнена наполовину, в верхней части сделали вырез и двинулись дальше. После этого в подкопе распространилось такое благоухание, что даже в респираторах из ваты, пропитанной марганцем, можно было работать только в течение очень короткого времени без риска потерять сознание.
Одновременно в подкопе работали по два человека. Вынутую землю в одной комнате сыпали на пол, закрывая соломой, рогожей и коксом для топки печей, в другой комнате складывали в пустые бочки из-под сыра. Работа велась каждую ночь и была-закончена в двадцатых числах февраля.
План был такой: во время одного из воскресных проездов царя в Михайловский манеж взорвать под его каретой мину сильного действия. Если взрыв не даст желаемых результатов, в дело вступают Николай Рысаков, Тимофей Михайлов, Игнатий Гриневицкий и Иван Емельянов с метательными снарядами. На случай и, этой неудачи оставался Желябов с кинжалом.
Первоначально террористы планировали осуществить покушение в воскресенье 15 февраля.
15 февраля карета императора, окруженная шестью конными жандармами, благополучно проехала по Малой Садовой — подкоп был готов, но мину заложить не успели.
И тогда Исполнительный комитет назначил новую дату — первое марта.
Вера и Григорий Исаев под именем супругов Кохановских держали квартиру у Вознесенского моста. Она состояла из трех холодных и неуютных комнат, но имела два выхода и еще была удобна тем, что во дворе была баня, ввиду чего частое появление, во дворе незнакомых людей не вызывало у дворника подозрений.
Квартира была снята для нужд Исполнительного комитета и была известна только его членам.
28 февраля, когда кроме хозяев в квартире были еще несколько членов комитета, явилась Перовская и сказала, что вчера Желябов ушел к Тригони, снимавшему комнату на Невском у госпожи Миссюра, и ночевать не вернулся.
В тот же день Суханов принес известие, что Желябов и Тригони арестованы.
Не успели опомниться от этой новости, пришел Богданович и сказал, что только что у него в магазине сыров был произведен «технический осмотр» помещения.
Осмотр производили техник, участковый пристав, околоточный надзиратель и дворник. Видимо, у полиции не было оснований для серьезных подозрений, и поэтому осмотр был поверхностным. Однако техник попался дотошный и, осмотрев магазин, попросил показать ему и жилые комнаты. Подойдя к одному из окон, он облокотился на деревянную обшивку, а потом сильно дернул ее рукой. Обшивка не сдвинулась с места, а сердце хозяина магазина сжалось и провалилось куда-то вниз.
— Зачем эта обшивка? — поинтересовался техник.
— От сырости, — равнодушно ответил Богданович.
Ответ удовлетворил техника, но он все еще сомневался, крутил головой, потом обратил внимание на мокрое пятно под одной из стоящих у входа бочек. В этих бочках хранилась земля из подкопа.
— И здесь тоже сырость? — спросил он, подойдя к бочке.
— Сметану на масленой пролили, — не моргнув глазом, ответил хозяин.
Прошли в другую комнату. Там тоже была земля, вынутая из подкопа, но не в бочках. Здесь она была просто свалена в углу и кое-как прикрыта.
И все-таки обошлось.
Теперь Богданович был даже доволен:
— Они убедились, что в лавке ничего нет, и в ближайшее время нас трогать не будут.
Остальные не разделяли его оптимизма. Обыски и аресты показывали, что полиция идет почти по пятам. Перовская сказала:
— Наше дело висит на волоске. Если мы протянем еще неделю, все может сорваться. Надо торопиться. Завтра воскресенье, и царь может проехать по Малой Садовой. Завтра все должно быть исполнено. Гриша, — она повернулась к Исаеву, — можешь ты заложить мину до завтрашнего утра?
— Я постараюсь, — спокойно сказал Исаев.
— Постарайся. А что делать с бомбами? Они ведь тоже не готовы.
— Заниматься и минами и бомбами я не смогу, — сказал Исаев. — Пусть это делают Грач и Кибальчич.
— Я тоже могу помочь, — сказал Суханов, — хотя не знаю, стоит ли этим заниматься в такой спешке. Мы даже не сможем эти бомбы проверить.
— У нас нет другого выхода, — сказала Перовская. — Обязательно завтра. Мины, бомбы или только одни бомбы, но завтра все должно быть кончено. Кроме того, мне нужна чья-нибудь помощь, чтобы очистить нашу с Андреем квартиру.
— Я помогу, — снова вызвался Суханов. — Вы идите к себе, а я возьму кого-нибудь из наших офицеров, и мы все сделаем.
