В кругу королев и фавориток - Бретон Ги (мир бесплатных книг txt) 📗

С этого момента фаворит начал откровенно командовать не только министрами, но и королевой. Однако теперь из-за сыпавшихся на него бесконечных нападок он стал более осторожным и никогда не выходил из дворца один, но всегда в сопровождении группы бедных дворян, которых он к себе приблизил, платя каждому по тысяче ливров в год жалованья и называя их при этом презрительно своими продажными олухами…

По отношению к телохранителям это выглядело более чем грубой казарменной шуткой.

Управление страной стараниями Кончини имело плачевные результаты: в стране царили развал и анархия, а это, в свою очередь, подтолкнуло знатных сеньоров королевства к мысли заполучить побольше независимости, коей они лишились в годы правления Генриха IV. Конде, вернувшийся, как я уже говорил, во Францию, встал во главе этого движения.

В 1614 году они с оружием в руках потребовали созыва Генеральных Штатов. Растерявшийся Кончини, несмотря на свой громкий титул маршала Франции, побоялся выступить против мятежников и сделал попытку их купить. Конде и его друзья оказались немалыми хитрецами и, взяв деньги, продолжали настаивать на своих требованиях.

Генеральные Штаты собрались в октябре 1614 года, но ничего не дали из-за склок между депутатами третьего сословия и высшей знати, и потому регентша распорядилась прекратить дебаты. И тогда для заключительной речи с места поднялся молодой епископ из Люсона; начав с перечисления требований духовенства, он неожиданно изменил тон и принялся в чрезмерно льстивых выражениях восхвалять заслуги Марии Медичи.

— В интересах государства, — заключил он, — я умоляю вас сохранить регентшу!

Это был Арман Жан дю Плесси де Рищелье, который в числе прочих стремился к власти и страстно желал занять место Кончини.

После закрытия Генеральных Штатов молодой епископ, хорошо зная, какое неотразимое впечатление произвела его речь на тщеславную флорентийку, всячески стремился приблизиться ко двору. Человек хитрый, он для начала нашел способ быть представленным Элеоноре Галпгай, о всемогуществе которой в Лувре он также был осведомлен. Познакомившись с Элеонорой, он начал за ней ухаживать и даже, как уверяют иные, стал ее любовником [103].

Прошло совсем немного времени, и он стал государственным секретарем…

Так что стараниями одной женщины Франция обрела одного из самых великих политических деятелей в своей истории.

ЛЮДОВИК XIII ПРИКАЗЫВАЕТ УБИТЬ ЛЮБОВНИКА СВОЕЙ МАТЕРИ

Пока регентша все свое время и все свои заботы посвящала Кончино Кончини, маленький король жил один в своих апартаментах.

Мария Медичи навещала его только для того, чтобы или самой высечь, или приказать одной из находящихся при нем дам надавать ему пощечин. Тальман де Рео сообщает, что «в годы регентства она ни разу не обняла его» [104]. Только один человек проявлял внимание и нежность к заброшенному ребенку, и этим человеком была добрая королева Марго. Она заходила к нему в комнату, осыпала его подарками, рассказывала ему сказки и забавные истории и научила его играть «с маленькой галерой, которая могла передвигаться благодаря пружинам, а сидевшие на ней гребцы с помощью тех же пружин двигали веслами».

Когда она уходила, он сразу делался грустным и упрашивал поскорее снова прийти. Марго в такие моменты казалось, что сердце ее разрывается, и, совершенно расстроенная, она осыпала маленького короля поцелуями.

Правда, старая любовница согревала своими нерастраченными материнскими чувствами не одного только Людовика XIII. Вместе с ним щедротами этого любвеобильного сердца пользовался молодой певец по имени Виллар. Разумеется, в отношении последнего она проявляла свои чувства несколько иначе, потому что он был ее любовником. Удивительно, но, несмотря на свои пятьдесят восемь лет и на расплывшуюся фигуру, Марго все не унималась. Она постоянно посматривала на молодых людей ищущим взором и продолжала носить платья с глубоким вырезом, позволявшим видеть «ее все еще соблазнительную грудь», чем она очень гордилась. Однажды какой-то кармелит в своей проповеди,, сравнил ее груди «с сосцами Пресвятой Девы». Ей это так понравилось, что она в знак благодарности послала проповеднику пятьдесят пистолей…

Можно не сомневаться, что она очень ревновала своего певца и, чтобы он не мог соблазнять девушек своего возраста, выставляла его на публике в смешном виде. Бедняга, которого парижане прозвали «король Марго», носил дырявые чулки и совершенно нелепого вида шляпу с перьями, какую можно было встретить разве что во времена Генриха III.

Вообще же королева не оставляла его одного ни на минуту, и потому он проводил свои дни довольно скучно. Не более увлекательными были и ночи, потому что Марго, по-прежнему сжигаемая огнем вожделения, была ненасытна. От своего любовника она требовала таких подвигов, которые бы доводили ее до изнеможения, а так как она не успокаивалась до самого утра, у него стало появляться настойчивое желание найти себе какое-нибудь иное занятие. Говорят, что каждый вечер «он тщетно взывал к ней о пощаде и уверял, что у него нет вдохновения, но несчастному приходилось покоряться, и королева снова и снова заставляла петь ей серенады, как во времена ее безумной молодости».

Но всему на свете приходит конец. Весной 1615 года Марго пришлось улечься в постель одной, а это был плохой знак. Она простудилась в ледяном зале дворца Малый Бурбон, и теперь ее трясло от высокой температуры. 27 марта духовник предупредил Марго, что дело ее плохо. Тогда она вызвала Виллара, приложилась к его губам долгим поцелуем, будто хотела насладиться этим последним прикосновением, и через несколько часов скончалась.

Молодой музыкант тотчас же отправился спать: ему не терпелось восполнить разом те часы отдыха, которых он долго был лишен по вине королевы.

Зато Людовик XIII пережил огромное горе. Он понял, что из жизни ушло единственное существо в мире, которое его по-настоящему любило.

Несколько дней он пребывал в бездействии, отказавшись от всяких игр. Видя его таким печальным, дамы из свиты решили приободрить юного короля и напомнили, что он скоро женится на инфанте Испанской, но подобная перспектива опечалила его еще больше.

— Я ее совсем не знаю, — сказал он со вздохом. — А между тем она уже моя жена. Будет ли она уродлива или красива, я все равно должен буду уложить ее в свою постель, обнимать и любить, как положено до конца жизни…

Да, все обстояло именно так. Три года тому назад, в августе 1612 года, Мария Медичи и испанский король Филипп III подписали брачный контракт, соединявший Людовика XIII и маленькую Анну Австрийскую, которой тогда было одиннадцать лет.

Юный король думал об этой девочке без всякого энтузиазма. Чтобы утешиться в своем горе, он подружился с одним дворянином, который ловко умел ловить ласточек. Звали этого дворянина де Люинь. С этого момента, увлекшись приручением птиц, он и вовсе перестал интересоваться приготовлениями к свадьбе.

17 августа, однако, ему пришлось усесться в карету, которая повезла его к «жене». Он совершал эту поездку без воодушевления. 30 августа, по приезде в Пуатье, он, кажется, впервые улыбнулся, и случилось это в тот момент, когда ему сообщили, что его мать подхватила оспу и поэтому свадьба откладывается на месяц. И все же он впервые осознал, что это, если можно так выразиться, отход назад, чтобы дальше прыгнуть…

Но вот наконец 7 октября он прибыл в Бордо и узнал, что Анна Австрийская только что пересекла границу. Он словно проснулся при этом известии. Взор его оживился, и ему захотелось поподробней расспросить, как выглядит его жена. А так как никто не мог ничего об этом сообщить, однажды утром он приказал отвезти себя в Кастр, что в пяти лье от Бордо, где остановилась на ночь маленькая королева Франции. Позаботившись о том, чтобы остаться не узнанным испанцами, он вошел в один дом, приблизился к окну и дождался, когда Анна Австрийская проехала мимо этого дома.