Путин - приемный сын Ельцина - Платонов Сергей Владимирович (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Если демократия — это неприменение смертной казни, то Россия — одна из развитых демократий. А если это возможность выбора между электрическим стулом и инъекцией, то у нас демократией и не пахнет.
Единственная страна в мире, где демократией являются и способ формирования верховных и иных органов власти и ее содержание, — это Швейцария. В этой стране все важнейшие решения принимает не власть, а народ на ежегодных референдумах. Таким образом, в странах, где общенациональные референдумы ограничены или не проводятся совсем, демократия ограниченная или ее нет.
В России федеральным конституционным законом установлен ограниченный перечень проблем, по которым может проводиться референдум. В этом смысле российская демократия по содержанию является неполной или ограниченной. А поскольку референдумы после принятия Конституции в течение семнадцати лет не проводились, то ее еще можно именовать отложенной. Это не хорошо и не плохо, это факт.
Россия имеет богатейший исторический опыт. В нем есть все, что было в других странах, и даже больше. В частности, кроме России (СССР) нет другой страны, имеющей такую длительную по времени попытку создания подлинного народовластия (демократии). Она закончилась неудачей. Но ее анализ показывает, что нас ждет новая и, очень вероятно, успешная попытка. Во-первых, потому, что не придется начинать с нуля, так как в исторической памяти многое из этого опыта сохранится. Во-вторых, потому, что мы на собственном опыте убедились в главном. Идея социальной справедливости может быть реализована только в условиях многоукладной, в том числе смешанной государственно-частной экономики, народовластия в виде органов представительства разных уровней, укоренения общенародных и региональных референдумов, многопартийности, при ведущей роли партии людей труда и недопущении с помощью жестких законов богатства людей сверхразумного достатка, то есть роскоши.
Всемерная поддержка стремления людей к благополучию и достоинству личности является более сильным и почти всеобщим стимулом, чем жажда сверхдоходов и толерантность к грехам, которые есть на самом деле уделом меньшинства и корнем многих бедствий. Такой и должна быть общая стратегическая концепция путинского Общероссийского народного фронта, развитию которого он совсем не случайно уделяет все больше внимания.
Недавно Путин возродил встречи с народом в прямом телеэфире. Самое главное впечатление от этих прямых линий: «А есть ли в стране правительство, губернаторы, суды, мэры, прокуроры, министры, наконец?!» Правительство, похоже, озабочено только двумя проблемами — нулевым промилле и защитой летнего времени. И президент на фоне невнятных министров выглядит справедливым и добрым царем-батюшкой. Но тогда «прямую линию» надо проводить каждый день!
Интересно наблюдать за Путиным во время ежегодных встреч с российскими и зарубежными журналистами. Вот где запредельная демократия. Иногда дело доходит до фамильярности. Но он и здесь не теряется. Одна уже немолодая журналистка из Владивостока обиделась на то, что президент обратился к ней по имени. И в ответ назвала его Вовой. Он ее за это тут же поблагодарил: «Спасибо, так меня звала только мама». В зале заметно потеплело.
По счетам придется заплатить?
Его первые два президентских срока сформировали «феномен Путина» — виртуозный способ правления, позволяющий лидерам стран, в которых, как в России, нет четкого разделения властей, без изменения Конституции и в зависимости от их политического веса и конкретной ситуации, осуществлять верховные полномочия в соответствии с президентской или парламентской моделью.
Возвратившийся в Кремль Путин — уже другой человек, политик мало похожий на прежнего. Несмотря ни на какие феномены и блестящие способности, повторить себя не дано никому. Ситуация в стране изменилась. Есть четкая закономерность. Правители в первой половине правления и во второй — это разные люди. Видимо, не удастся избежать этой участи и Путину. При этом человек может и не поменяться заметно, но в глазах публики он становится другим. Например, «он не так усерден, как прежде». И скидок на неимоверную тяжесть ноши не жди. Но и это не главное.
В феврале — марте 2012 года народ спас Путина во время атаки либералов. «Путин, уйди!» — это было самое мягкое их требование. Фактически пытались повторить сценарий февраля — марта 1917 года с отречением императора Николая П. Но на этот раз нелиберальная часть элиты и большинство народа не дали втянуть страну и себя в новую смуту. Поумнели, защитили себя и защитили Путина. Хотя защищать только его желающих уже не так много. Так как по неумолимому правилу «кривая неблагодарности избирателя» уже миновала свой пик. Теперь он должен народу за спасение. А ему народ ничего не должен. Однако кредит доверия выдан под неподъемные проценты. Такая ситуация по определению несет в себе угрозу неисполнения обязательств, разочарования и даже ненависти к правителю-должнику. Причем нередко в виде мгновенных и спонтанных эмоций. Верховное правление — это такое ремесло, когда правитель отвечает за все. Даже за несчастную семейную жизнь подвластных. Народ ждет только удобного повода, чтобы потребовать оплаты по гамбургскому, главному, счету. И как правило, он случается. Тогда правителю не позавидуешь. Зимние атаки либералов покажутся комариными укусами. Воистину нет в мире дела более тягостного и трудного, чем достойное правление государством. И как трудно соблюдать меру в таком могуществе!
И что теперь? Ждать развязки. Или надо было уходить. Но тогда он подвел бы сторонников. Выход есть. Он — в досрочном уходе. В заранее объявленное время. Чтобы и «волки. и овцы.». Так в новейшей политической истории поступил премьер Великобритании Тони Блэр, уступив через два года кресло однопартийцу Гордону Брауну. Кстати, Блэр — давний внешнеполитический партнер Путина. В таких делах англичане большие мастера. В плане политической зрелости наше общество к таким сценариям тоже подготовлено. И не в последнюю очередь стараниями самого Путина. За что ему отдельная благодарность. Логика развития ситуации просто диктует необходимость досрочной отставки. Когда? Это уже из области политического искусства. Иначе пойдем по кругу: вынужденная отставка — смута — диктатура — оттепель — демоавтократия в обнимку с олигархией. и может, не на один виток.
Да и лучше уходить на волне благодарности, чем ненависти. Конечно, исторический максимум его властвования еще не пройден, но очень близок и может случиться в любой день. Пока Путин может почти все. После максимума — практически ничего! Однако не следует забывать и его необыкновенное везение.
На одной из встреч с журналистами его спросили, кого он считает своими конкурентами и возможным преемником. И чего нельзя делать людям во власти. Верный своему фирменному приему «замалчивания» неудобных вопросов, он и в той ситуации начал ответ с конца. Во власти нельзя: 1. Бездействовать. 2. Принимать волюнтаристские решения. 3. Отрываться от людей. И закончил своеобразным лозунгом: «Пришел во власть — действуй. Не действуешь — уходи!» В этом смысле очень показательным является его ответ и на другой вопрос: «Многое вам приходится делать и контролировать лично. Практически в режиме ручного управления. Вам это лестно или тревожно?» Ответ Путина: «Насчет ручного управления вы ошибаетесь, я просто действую, когда горячо, а таких ситуаций немало» — вызвал улыбки одобрения.
Конкурентами под смех журналистов Путин назвал ветеранов российской политики Зюганова и Жириновского. А ответ насчет преемника так и не прозвучал. Видимо, уходить с политической сцены Путин пока не планирует и его президентская миссия, скорее всего, будет иметь продолжение. Но это случится в условиях, когда история уже убедительно показала, что как советский социализм, так и общество безмерного потребления не вполне соответствуют человеческой природе. Причем и первое и второе доказано самым верным путем — на практике. Советская модель сдерживает сильных. Потребительская добивает слабых. К тому же несерьезно развивать потребительское общество в условиях реальных экологических угроз. Очевидно, что мир и Россия «трудятся» над созданием третьей системы, свободной от недостатков двух предыдущих. Остается только надеяться, что политик, настолько обремененный старым багажом, все-таки сможет возглавлять новое движение. Ведь он из разведки.
