Моя тайная война - Филби Ким (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
И вот было решено помочь им начать новую жизнь, отправить их в Куйбышев. Маклин получил преподавательскую работу и зажил нормально, а Берджесс по-прежнему катился вниз.
Через пару лет преподавательская работа Маклину наскучила и он направил Молотову письмо, в котором попросился в Москву. И Молотов подыскал ему работу в сфере внешней политики. На этом поприще Маклин преуспел, написал хорошую книгу "Внешняя политика Великобритании после Суэца". Британская пресса по-прежнему проявляла к нему интерес. Когда г-жа Тэтчер нарушила соглашение с Блантом и рассказала обо всем парламенту, некоторые британские журналисты, аккредитованные в Москве, пытались взломать дверь Маклина. Потребовалось время, прежде чем сотрудники КГБ их выдворили.
Найтли: Берджессу так и не удалось приспособиться?
Филби: Нет. Он продолжал катиться по наклонной плоскости.
Найтли: Вы встречались с ним в Москве?
Филби: Нет. При жизни мне так и не удалось повидать его. Сотрудники КГБ делали так, чтобы мы не встречались во избежание взаимных упреков в случившемся. Жаль, что мы не повидались с ним перед его смертью. Он был неплохим другом.
Через три недели после исчезновения Берджесса и Маклина Филби отозвали из Вашингтона в Лондон. Против него не было улик, но тот факт, что он проживал в одном доме с Берджессом, по мнению некоторых американцев, его компрометировал. Филби пользовался репутацией первоклассного контрразведчика. Как же он мог жить вместе с советским агентом и ничего не заподозрить? К числу подозревавших Филби относился директор ЦРУ генерал Уолтер Беделл Смит.
Филби: Из всех западных разведчиков, с которыми мне довелось встречаться, Беделл Смит, несомненно, обладал самым острым умом. В свою бытность в Вашингтоне я получил из Лондона объемную справку о сотрудничестве ЦРУ и СИС в годы войны - страниц десять текста, отпечатанного через один интервал. Я штудировал ее целый день, чтобы аргументированно вести разговор о ней. Затем договорился с Беделлом Смитом о встрече.
Я передал ему справку, и он минут за 10 пробежал ее глазами. Я подумал было, что это предварительное ознакомление, а потом он назначит встречу для более глубокого обсуждения справки. Вместо этого он закончил чтение последней страницы, сказал: "В принципе хорошо. Но мне бы хотелось внести поправку в формулировку параграфа 24 в таком плане..." - и тут же предложил свой вариант. Всю проблему он уловил за считанные минуты. Таким образом, можете мне поверить, что я не очень-то стремился объяснять ему свои взаимоотношения с Берджессом.
Найтли: А что вы можете сказать о знаменитом Джеймсе Джезусе Энглтоне, высшем офицере контрразведки ЦРУ? Не подозревал ли он вас в течение какого-то времени?
Филби: Впервые я встретился с Энглтоном в 1943 году. Потом мы иногда встречались в обществе. Но затем его направили в Италию, и я потерял с ним контакт. Но в Вашингтоне мы были довольно близки. Пожалуй, обедали раза три и разговаривали по телефону раза три-четыре в неделю.
Не думаю, чтобы у Энглтона возникли подозрения в отношении меня до бегства Берджесса и Маклина, но даже тогда он меня сразу не заподозрил. Он позвонил мне в тот день, когда я должен был возвращаться в Лондон, и назначил встречу. Мы немного поболтали, и он спросил, как долго я буду отсутствовать.
Когда я ответил, что приблизительно неделю, он попросил меня об одолжении - передать конверт главе представительства ЦРУ в Лондоне. Он сказал, что пропустил почту, а ему очень хотелось, чтобы конверт как можно скорее попал в Лондон. Невероятный поступок для человека, который тебя подозревает, не правда ли?.. Если, конечно, в конверте не лежал чистый лист бумаги. Вероятно, он начал подозревать меня после того, как мне не удалось вернуться в конце недели, как я пообещал.
В Лондоне руководители МИ-5 несколько раз беседовали с Филби, но поползновений уволить его до получения СИС письма от ЦРУ, подписанного генералом Беделлом Смитом, о том, что американцы не хотели бы видеть Филби в Вашингтоне, не предпринимали. Мензис, глава СИС, попросил Филби подать в отставку, предложив выплатить ему 4000 фунтов стерлингов.
Для Филби и КГБ это был, вероятно, момент величайшего разочарования. План сделать его главой британской разведки провалился. Уволенный из СИС, он больше не был нужен русским. Агент в изоляции! Но так ли это?
Филби никогда не был шпионом типа Джеймса Бонда. Хотя в начале войны он какое-то время преподавал методы саботажа и подрывной деятельности слушателям, подобранным СИС, его талант раскрылся по-настоящему в научном анализе информации. "Идеальным разведчиком, - говорил он, - является человек, который спокойно сидит дома и просто думает".
Так, во время войны его работа в интересах Британии заключалась в выяснении дальнейших планов немцев (помимо других источников он использовал сверхсекретные материалы, получаемые в результате дешифровки перехваченных немецких радиограмм) и обдумывании путей срыва этих планов, особенно на территории нейтральных Испании и Португалии.
Найтли: Как это происходило на практике?
Филби: Ну, например, в 1943 году я получил однажды дешифрованную радиограмму, в которой говорилось о том, что адмирал Канарис, глава немецкой разведки, намеревается посетить Испанию. Он собирался совершить поездку от Мадрида до Севильи с остановкой в городке под названием Мансанарес. Я хорошо знал этот городок еще с времен гражданской войны в Испании и догадался, что единственным местом, где мог остановиться Канарис, была гостиница "Парадор".
Я направил Феликсу Каугиллу, своему непосредственному начальнику, меморандум, в котором предложил известить об этом Управление специальных операций на тот случай, если они захотят организовать операцию против Канариса. Насколько я знал "Парадор", подбросить пару гранат в спальню адмирала труда не составляло.
Каугилл одобрил мое предложение и направил мой меморандум начальнику СИС, которым в то время был Стюарт Мензис. Через пару дней Каугилл показал мне резолюцию: "Акции против адмирала не желательны".
Через некоторое время при встрече с Мензисом я напомнил о своем меморандуме. "Шеф, - сказал я, - меня озадачило ваше распоряжение по этому вопросу. Игра несомненно стоила свеч". Мензис улыбнулся в ответу "Мне всегда казалось, что мы сумеем использовать адмирала". Только позднее я узнал, что он поддерживал связь с Канарисом через посредников в Швеции.
Об этой истории можно рассказать больше, чем рассказал Филби. Немецкий народ не на все, 100 процентов поддерживал Гитлера. Существовал неформальный альянс политиков и военных, которые стремились предотвратить новый мировой конфликт и надеялись найти поддержку в Великобритании. Естественно, они должны были защищать себя и поэтому для контактов использовали секретные каналы.
Ни одно британское ведомство не стремилось к сделке с немцами с большим энтузиазмом, чем британская секретная служба. Она засыпала министерство иностранных дел сообщениями о разногласиях в Германии и высказывала мнение, что обстоятельства могут сложиться так, что появится шанс быстро положить конец войне. При поддержке СИС была выработана официальная линия - способствовать расколу в Германии, "а затем посмотреть, что произойдет".
По мнению СИС, британское правительство могло бы пойти на соглашение с немцами, даже не предусматривающее в качестве обязательного условия устранение Гитлера. Это объяснялось тем, что в СИС и в определенных кругах британского истэблишмента разделяли немецкую точку зрения, будто обе страны вели не "ту" войну, будто в "той" войне Германия и Великобритания должны были вместе воевать против Советского Союза. По мере продолжения войны эти группировки вынуждены были отойти на задний план, так как Великобритания, Соединенные Штаты и Советский Союз объединились для борьбы с немецкой угрозой.
Однако, когда события на фронте начали складываться в пользу союзников, люди, выступавшие в Германии за сепаратный мир с Великобританией, возобновили попытки сближения с англичанами. Канарис был одним из них.
