Мадонна — неавторизированная биография - Андерсен Христофер (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
Они вели себя фривольно на съемочной площадке, обнимались открыто в самых посещаемых голливудский заведениях и даже придумали друг для друга ласкательные имена. Она называла его Стариком. Он ее — ракетой. В время съемок танцовщица из труппы, зайдя в студийную уборную Мадонны, застала двух звезд в весьма пикантном положении. «Они были слегка смущены, — вспоминает она, — но гораздо меньше меня. Быстро привели себя в порядок и вернулись к делам». Мадонне нравилось, что, в отличие от Шона Пенна, Битти не видел для себя угрозы в ее тесной дружбе с Сандрой Бернхард. «Уоррен, — сказал один из друзей, — открыт для всего сексуального. Намек на бисексуальность лишь возбуждает его».
11 июня Мадонна и ее друг артист Кенни Шарф вели благотворительный концерт «Не губите джунгли» в бруклинской музыкальной академии. Сборы от концерта, составившие семьсот пятьдесят тысяч долларов, предназначались для спасения погибающих тропических лесов. Наделавший много шума концерт посетили такие знаменитости, как Мери Стрип, Кэлвин Клейн, Билли Джоэл Игленн Клоуз; на нем выступали Боб Уейр и ансамбль «Б-52», «Грейтфул дед» и «День Фуэгос» в сопровождении современных бесноватых танцоров. Бернхард выступала с сольным номером; завернувшись а американский флаг она спела «Вудсток». Но самое интересное началось, когда Бернхард и Мадонна вместе вышли на сцену в почти одинаковых покрытых блестками бюстгальтерах и разрисованных укороченных джинсах. Пара начала исполнять развязную «Теперь ты моя, красотка» — со всеми вульгарными ужимками, жестами и телодвижениями— и публика затаила дыхание. Мадонна и Бернхард как ни в чем не бывало обнимались и терлись друг о друга на глазах у потрясенных зрителей. Затем Бернхард стала за Мадонной в весьма откровенной позе и обняла ее за бедра. Пока они ритмично раскачивались, Мадонна бросила в зал: «Не верьте этим сплетням». Бернхард, оскорбясь, возразила: «Верьте!» Они ушли со сцены, взявшись за руки. Прием после концерта был устроен в шикарном вьетнамском ресторане «Индокитай»; чтобы проверить, так ли нежны Бенрхард и Мадонна вне сцены, как при свете рампы, туда пришли многие знаменитости. И они не разочаровались. «Мадонна и я — подруги водой не разольешь, — сказала Бернхард. — А все остальное-это наше личное дело. Совместным выступление мы делаем политическое заявление. Мы говорим миру: „Не суйте нос в чужие дела. Принимайте людей такими, какие они есть“. Тропические леса гибнут. Что вас больше беспокоит, джунгли или наша сексуальность?» Судя по реву, которым встретила публика вызывающее поведение подруг, спасение лесов занимает в национальном самосознании куда более скромное место. Битти у Мадонны объяснений не спрашивал, а сама она объяснять ничего не стала. Труднее для него оказалось смириться с ее интересом к другим мужчинам — например, к его старинному другу и соседу Джеку Николсону. Во время съемок «Дика Трейси» Николсон, известный коллекционер импрессионистов и современной живописи, частый посетитель нью-йоркских аукционов, разговорился с Мадонной об их общей страсти-художнице Тамаре де Лемпика. «Бэтмен» уже вышел на экран, и Джек был крупнейшей кинозвездой, — рассказывает общий знакомый Битти и Николсона. — Он был заинтригован Мадонной, а Мадонне льстило его внимание, но Уорена не порадовало известие о том, что они встречаются. Чего ей решительно нельзя было делать, так это ставить под угрозу съемки «Дика Трейси».
В день рождения, когда ей исполнился тридцать один год, Битти подарил Мадонне фотографию работы Ильзы Бинг с изображением группы танцовщиц, одна из которых надменно вскинула голову, стараясь выделиться.
—Она, — сказал Битти, указывая на претендентку в солистки, — напоминает тебя.
—Ну вот еще, — ответила Мадонна, принимая точно такую же театрально-натужную позу в духе Айседоры Дункан. — Не понимаю, с чего ты это взял. После девятнадцати недель работы над «Диком Трейси» Мадонна выставила продюсерам счет в 27360 долларов. Настоящее вознаграждение пришло к ней позднее. Теперь она стояла перед задачей организации еще одного всемирного турне — на сей раз в середине 1990 года. После прошлых гастролей под девизом «Кто эта девушка»? она сказала своему брату Кристоферу и менеджеру Де Манну, что никогда больше в турне не поедет. «И я говорила вполне серьезно, — признавалась она. — Это нечеловечески тяжело».
Но надо было зарабатывать очередные миллионы и делать рекламу новому кинофильму. Никому не объясняя мотивов, она из мрачной брюнетки «Молитвы» снова превратилась во взрывную крашеную блондинку клипа «Будь собой» и «Дика Трейси». На сей раз, сказала она брату, затягиваясь неизменной «Мальборо», это будет турне под девизом «Вожделенная блондинка». В сентябре Мадонна начала многотрудный сбор армии дизайнеров, художников, мастеров оформителей, музыкантов, вокалистов сопровождения, танцоров и техников, которые понадобятся для воплощения ее замыслов на концертной сцене. В течение последующих семи месяцев она будет, по ее собственным словам, с веселой беззаботностью «нанимать и увольнять, нанимать и увольнять». Ее самая знаменитая жертва — хореограф — авангардист Кароль Армитидж. После переезда из Нью-Йорка в Лос-Анджелес та была уволена, как только ее взгляды не понравились шефессе. Армитидж сменил Винс Патерсон, который руководил гастролями Майкла Джексона под девизом «Паршивец». При встрече Мадонна спросила его без обиняков:
— Вы тот самый режиссер, который заставил Майкла Джексона схватить себя за причинное место (в видеоклипе «Паршивец»)?
—Нет, — ответил Патерсон, — он хватал себя за яйца еще до того, как мы приступили к съемкам «Паршивца».
—Может, мне тоже так сделать? — задумчиво спросила Мадонна.
—Что ж, — ответил Патерсон, — имеет смысл, ведь у вас мужских достоинств побольше, чем у большинства известных мне мужиков.
Ее общее указание Патерсону звучало так: «Давайте нарушим все правила, какие только можно». Патерсон вспоминает: «Она хотела высказать в концерте свое отношение к сексуальности во всех ее видах, к церкви и многому другому. Но прежде всего мы старались изменить форму концертов. Вместо того, чтобы просто представлять песни, мы хотели вместе соединить моду, Бродвей, рок и артистическую игру». Это было фантастическое начинание; Мадонна подключила к нему своего брата Кристофера. Именно Кристофер убедил ее начать подготовку к гастролям, а взамен она поручила ему разработать концепцию одного из самых необычных концертов в истории рока. Французский модельер Жан-Поль-Готье, чья серебристо-серая короткая прическа очаровала Мадонну, был нанят для создания самых невероятных нарядов. Над миров, который лихорадочно создавали Мадонна и ее приближенные, предстояло работать еще несколько месяцев. Поскольку Битти с головой ушел в монтаж «Дика Трейси», Мадонна одна возвратилась в Нью-Йорк. Жизнь повторила искусство, когда вдали от Битти и любопытствующей голливудской прессы и предоставленная сама себе, Мадонна отправилась в секс-клуб.
Расположенный на верхнем этаже небоскреба в районе Пятидесятых улиц, клуб «Девятый» получил свое название по одному из условий приема — сексуальные достоинства мужчины должны были требовать презерватива именно этого размера. Жасмин Бойд рассказывает, что Мадонна прибыла на так называемый «специальный вечер» в облегающем черном платье и парике с золотыми блестками. При ней были трое молодых латиноамериканцев с обнаженными торсами и в рабских ошейниках. «Она называла их своими „игрушечными мальчиками“, — говорит Бойд, — и устроила им положенную проверку. Один из парней достал сантиметр, отдал Мадонне, и все трое расстегнули брюки. Она измерила у каждого с превеликим тщанием, а результаты записала в черную записную книжечку. Вела она себя возбужденно и много шутила — на самом деле это был спектакль. Потом она накинула силок на самого большого из парней — отнюдь не на шею — и увела его в спальню». Бойд добавляет, что «Мадонна хвасталась, будто может сказать, на что способен мужик, по одному тому как у него выпирает в штанах». «Это не шутка, — свидетельствует человек из ее бывшего круга, — размер для нее важен. Ее не интересуют те, у кого… не больше среднего». Хотя в интервью одному из журналов Мадонна отрицала, что подобные соображения для нее что-то решают, она часто отводила своих подруг в сторону, чтобы отсудить относительные достоинства того или другого мужчины. «Встретив интересного парня, мы обычно шли в мужскую уборную, и она говорила: „Интересно, какой у него х…“.Причем говорила громко, намеренно шокируя присутствующих».
