Позывной – «Кобра» (Записки разведчика специального назначения) - Абдулаев Эркебек (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
ЧАСТЬ 13. ПРЕПОДАВАТЕЛЬ КУОС
Тому, кто свет искал и знания постиг,
Достойный ученик нужнее всяких книг.
Я многое постиг, но нищ учениками,
Быть может потому, что сам я ученик.
Весной 1990 года я перевелся на КУОС преподавателем тактико-специальной подготовки, и вскоре получил очередное воинское звание. Организовал скромный банкет. Как и положено, вытащил зубами звездочки со дна стакана.
Начальник курсов Сергей Александрович Голов торжественно вручил новенькие погоны, пошутил:
— Майор — это еще так себе, ни рыба ни мясо. Теперь ты подполковник, настоящий старший офицер и можешь обращаться на «ты».
Но у меня никогда не поворачивался язык «тыкать» своим учителям.
Работа преподавателя специальных курсов оказалась не менее интересной, чем служба в боевом подразделении. Например, доводилось заниматься с будущими разведчиками, курсантами Краснознаменного института имени Ю. В. Андропова и выезжать в командировки для обучения спецрезервистов. Участвовал в составлении толкового словаря для подразделений специального назначения. В КГБ имелось два совершенно секретных словаря: контрразведывательный и разведывательный. Однако они не подходили для спецназа. Например, что такое «диверсия»? В Уголовном кодексе РСФСР и в контрразведывательном словаре это деяние враждебных нам сил, за которое им следует откручивать головы. В спецназе «диверсия» толкуется всего лишь как способ выполнения поставленной задачи без вступления в боевое столкновение с противником. А что такое «террор», «засада», «налет», «наведение», «маяк» и т. д.? Это с какой стороны посмотреть.
На одном из занятий слушатели поинтересовались, каким образом я, колхозный экономист, попал в категорию профессиональных диверсантов?
— Ребята, на этот счет имеется два ответа. Шутливый и серьезный. Начну с первого.
Первый серьезный бомбический опыт я приобрел в детстве, когда пас баранов в горах. Рядом с нашей кошарой в соседнем ущелье обитал сурок. Каждое утро, когда я выгонял отару, пытался догнать его. Но сурок оказывался проворнее и успевал юркнуть в нору. Однажды я сел на коня и оказался возле его жилища раньше него. Бедный зверек был вынужден нырнуть в соседнюю норку, глубиной около двух метров. Решил выкурить его дымом. Но кизяк для этих целей не подходил. Тогда принес пачку черного пороха, завернул в газету, обвязал шпагатом, смоченным в керосине. Затолкал «бомбу» шестом и поджег шнур. Чтобы дым не вырвался наружу, прикрыл вход фуфайкой, а для надежности еще сел сверху. Я как-то не сообразил, что смастрячил своеобразную пушку, в которой сам оказался в роли снаряда. Короче говоря, получив мощный толчок под зад, пролетел несколько метров. Сурок так и издох в норе. К тому же дома получил нагоняй за прожженную фуфайку.
А если серьезно, то в «Вымпеле» я не мог конкурировать с ребятами, имеющими практический опыт зарубежной работы, владеющими несколькими языками и обладающими высокими покровителями. Поэтому, чтобы сделать нормальную карьеру я выбрал специальность минера. Работа рисковая, не каждый пойдет.
У заместителя начальника курсов, назовем его условно «Профессор», были влиятельные связи. Однажды, придя на работу, он важно протянул руку:
— Эту ладонь вчера жал сам Президент Горбачев! Можете подержаться, я ее второй день не мою.
«Профессор» рассказал, что обратился к Горбачеву с письменным предложением разработать концепцию Национальной безопасности СССР и получил поддержку. После 15-минутной беседы Горбачев поставил на письме резолюцию для Премьер-министра Павлова выделить необходимые средства. Вся хитрость «Профессора» заключалась в том, что он обратился по партийной линии. Зашел к Генеральному Секретарю, а вышел от Президента. Если бы он, будучи всего лишь полковником КГБ, обратился в установленном порядке и подал рапорт по команде, первый же генерал наверняка зарубил бы идею, либо напросился в соавторы.
— Послушай, Эркебек. Почему бы тебе не обратиться к Президенту Киргизии Акаеву с аналогичным предложением? Будем вместе работать над концепциями суверенных государств, — предложил он.
В ту пору сотрудниками КГБ было разработано целых пять вариантов Союзной концепции, но ни один не был принят.
ЧАСТЬ 14. КЫРГЫЗСТАН
Не все то, чего желает человек,
осуществляется:
ветры дуют не так,
как того хотелось бы кораблям.
Глава 1. Тайна озера Иссык-Куль
С «Профессором» в январе 1991 года мы выехали на рекогносцировку на Иссык-Куль, подбирая место для горной подготовки спецназа. Если помните, в ту пору в распоряжение КГБ были переданы две воздушно-десантные дивизии, одна бригада специального назначения и формировалась отдельная мотострелковая дивизия. Костяком этого объединения должен был стать «Вымпел».
В столице Киргизии нас принял Председатель КГБ генерал-лейтенант Асанкулов. «Профессор» передал ему привет от Владимира Александровича Крючкова, вкратце проинформировал о цели нашей командировки. На следующее утро приехали в город Пржевальск.
Во дворе Управления КГБ толпился народ в камуфляже, с ружьями и собаками на поводках. «Профессор» перепугался:
— Что это значит?
— Королевская охота. Председатель распорядился встретить нас по высшему разряду.
Была охота и рыбалка. Подстрелили двух фазанов, а в сети попались две здоровенные рыбины, серебристый сиг и толстолобик килограммов по пять каждый. Вечером в кабинете начальника погранотряда провели служебное совещание с участием заместителя начальника местного Управления КГБ, начальника разведки УКГБ, особистов торпедного завода и полигона. Мы рассказали, что готовим учения с участием трех групп «Вымпела». Задача местных органов и пограничников — организовать противодействие. По отдельным программам будем отрабатывать передвижение по горной местности с использованием вьючных животных, способы выживания, эвакуацию групп вертолетами, боевые стрельбы из всех видов оружия, в том числе специального и тяжелого. Если учения пройдут успешно, в дальнейшем возможно строительство на Иссык-Куле постоянно действующей базы для подготовки спецназа (Председатель Асанкулов показал на карте участок побережья, еще с 1938 года закрепленный за органами НКВД).
Местные товарищи восприняли наши планы с энтузиазмом и потирали руки. Тут же согласовали все вопросы, связанные с материально-техническим и режимным обеспечением учений. Особист полигона обещал похлопотать о выделении необходимого количества снарядов для стрельбы из «Шилки», танков, гаубиц и реактивных установок «Град». Особист торпедного завода доложил о готовности предоставить в наше распоряжение инструкторов, водолазные боты с барокамерами, акваланги, подводные лодки, взрывчатку и боеприпасы к спецоружию для отработки учебных задач под водой. Кроме того в его распоряжении имелись два транспортных самолета для выброски парашютистов.
Матерый пограничный начальник, до того молча слушавший нас, задал вопрос в лоб:
— Какова основная цель учений?
Пришлось сознаться:
— Отработка способов поиска и уничтожения бандгрупп в горных условиях.
— Это очень серьезно. Мне, между прочим, предлагают должность командира 103-й воздушно-десантной дивизии. Поэтому я заинтересован в успехе этого мероприятия.
Он согласился выделить в качестве проводников нескольких прапорщиков, стрелковое оружие, вьючных животных, автобус и горючее. Взял на себя размещение, питание и легенду прикрытия.
Предложил вывести в горы наши снайперские группы попрактиковаться в стрельбе по козерогам, заодно и денег заработать на заготовке мяса дичи.
Мы планировали провести учения в мае, однако начальник погранотряда посоветовал перенести их на август. К этому времени и вода в озере прогреется, и фрукты-ягоды созреют, и барашки нагуляют жир, и на охоту можно будет сходить. Если захотят приехать генералы, будет чем их угощать и развлекать. Предложение был разумным. Так и порешили. Потом парились в бане и угощались замечательной ухой из пойманных рыб.
