Наша война - Листер Энрике (читаем книги бесплатно txt) 📗
Провокации и покушения, угрозы, содержавшиеся в статьях правой прессы и в произносимых в парламенте речах участвовавших в заговоре лидеров партий, преследовали цель создать в стране обстановку террора и беззакония. Коммунистическая партия настойчиво разъясняла в казармах, что ответственность за эти беспорядки несет правительство.
Сведения, поступавшие ко мне из различных гарнизонов страны и прежде всего из казарм Мадридского гарнизона, становились все тревожнее. Офицеры-фашисты развернули в армии активную деятельность, пытаясь вызвать недоверие к Республике. Однако большинство военных-республиканцев не только не поддавалось на эту пропаганду, но оказывало активное противодействие заговорщикам.
Правительство Республики, возглавляемое Касаресом Кирога, получало обширную информацию от различных верных Республике партий, рабочих организаций, военных и моряков и было в курсе происходивших в стране событий. Ежедневно в Политбюро КПИ я передавал сообщения, полученные непосредственно из казарм от членов наших организаций, связных и других источников. Основываясь на этой информации, руководство Компартии не раз обращало внимание правительства и Касареса Кирога при личных встречах с ним, а также в выступлениях в парламенте и в печати на деятельность офицеров-фашистов и требовало положить ей конец.
Однако Касарес Кирога скептически относился к этим сообщениям и, оставив заговорщикам свободу действий, не принимал никаких мер для того, чтобы сорвать планы реакции. Одновременно он выступал с воинственными заявлениями, которых никто не принимал всерьез. Надо было действовать, а Касарес Кирога и другие руководители занимались тем, что произносили грозные речи, которые производили на заговорщиков такое же впечатление, как бандерильи (короткая пика, втыкаемая в загривок быку, чтобы сильнее возбудить его) на быка, побуждая их лишь ускорить подготовку восстания.
Опыт 1931–1932 годов ничему не научил республиканцев. Не извлекли они уроков и из военной политики. После победы Народного фронта 16 февраля 1936 года правительство не сумело или не захотело провести необходимую реорганизацию вооруженных сил и поставить на командные посты людей, преданных новому режиму.
Одной из проблем, требовавших самого срочного разрешения, была проблема сокращения командного состава армии, раздутого в связи с ведением колониальных войн и особенно последней войны в Марокко.
Однако Асанья издал лишь распоряжение, которым предоставил командирам и офицерам право добровольного ухода в отставку. Ни один полковник, ни один генерал не воспользовался этой возможностью, а именно среди них были самые рьяные противники Республики. Высшие командные посты по-прежнему занимали реакционные генералы и полковники, пользовавшиеся своим положением для преследования командиров-республиканцев. Последние-то как раз и уходили в отставку. В результате армия Республики фактически оказалась в руках ее заклятых врагов.
Действия правительства привели к деморализации его сторонников в рядах вооруженных сил. Назначая нередко своими советниками абсолютно бездарных людей, заставив принять в армию всех, кто был изгнан из нее военными трибуналами чести, в том числе и тех офицеров, которые обвинялись в гомосексуализме и воровстве, социалистические руководители Республики подорвали доверие здоровой части армии к правительству.
В период с апреля 1931 по апрель 1936 года, каждый раз когда республиканцы и социалисты находились у власти, они без конца втыкали военным бандерильи, не принимая в то же время никаких практических мер для того, чтобы очистить армию от фашистских и реакционных командиров.
В 1936 году после февральских выборов в кортесы фашисты к реакционеры всех мастей уже не скрывали своих намерений свергнуть республиканский режим. Их выступления в печати, в парламенте, на митингах приобретали все более провокационный характер. В казармах открыто готовили заговор. Однако самыми строгими мерами, применявшимися к заговорщикам, были перемещения из одной воинской части в другую.
На все предупреждения о готовящемся заговоре у руководителей правительства был один ответ: не надо давать военным повода для выступления с применением силы.
Правительство, и особенно Касарес Кирога, продолжало повторять старые ошибки: много говорило, используя радикальную фразеологию, выступало с предупреждениями и угрозами по адресу реакционеров. Оно критиковало их, не затрагивая глубины проблемы, а иногда оскорбляло армию в целом.
Такая политика не только не могла обезвредить врагов Республики, но способствовала появлению новых.
Правительство имело все возможности выгнать из армии фашистских генералов и офицеров. Этой мерой оно привлекло бы на свою сторону остальной командный состав. Оно могло также провести дальнейшее сокращение офицерского корпуса, но так, чтобы это выглядело не как наказание, а лишь как необходимость. Для этого демобилизованным военным следовало предоставить возможность трудиться на другом поприще, чтобы они чувствовали себя нужными стране.
Сколько крови и страданий мог бы избежать испанский народ, если бы сразу же, как только стало известно о заговоре, были смещены со своих постов несколько сотен военных командиров и если бы часть из них арестовали, а полдюжины расстреляли!
В отличие от правительства народ, призванный своими наиболее сознательными профсоюзными и политическими руководителями, и в первую очередь коммунистами, к бдительности перед лицом нависшей над Испанией опасности, был начеку.
Для народных масс Испании период с 1930 по 1936 год явился замечательной революционной школой. За этот короткий срок испанский народ пережил неудавшееся восстание демократически настроенных офицеров армии в декабре 1930 года, ликвидацию мирным путем военной диктатуры, свержение монархии и установление Республики в апреле 1931 года, мятеж реакционных военных в августе 1932 года, народное восстание в октябре 1934 года, победу Народного фронта в феврале 1936 года. Сопровождавшие эти события крупные забастовки рабочих и крестьян, а также другие виды борьбы способствовали воспитанию сотен тысяч борцов, укреплению их духа, осознанию рабочими своей силы, которую они и продемонстрировали, когда начался мятеж.
Узнав о восстании в Марокко, глубоко возмущенные трудящиеся Испании не ограничились тем, что потребовали дать оружие для защиты Республики, они сами взяли его.
Декрет о выдаче народу оружия, изданный правительством 20 июля, лишь юридически оформил свершившийся факт. Трудящиеся в одних случаях по договоренности с верными республике военными, в других самовольно захватили его.
Даже когда мятеж распространился на полуостров, правительство продолжало выступать с успокаивающими заявлениями, а гражданские губернаторы провинций отказывались вооружить массы.
Но это не все. В тот момент, когда требовались полная мобилизация и использование всех средств для подавления начавшегося мятежа, президент Республики поручил сформировать правительство Мартинесу Баррио, рассчитывая, что он сумеет договориться с восставшими.
Народ Мадрида разгадал этот капитулянтский маневр. Под его давлением было создано правительство во главе с Хосе Хиралем, которое больше отвечало требованиям момента. Пост военного министра занял генерал Кастельо. 6 августа он был заменен генералом Эрнандесом Сарабиа, известным своими республиканскими убеждениями.
Восстание в Мадриде
Решительный отпор трудящихся Мадрида, разногласия среди офицеров некоторых частей или энергичная, как это имело место в шестом пехотном и бронетанковом полках, оппозиция к мятежу сорвали 19 июня планы мятежников — использовать наступательную тактику, рассчитанную на поддержку со стороны реакционных и фашистских элементов столицы, которые непрерывной стрельбой с балконов, чердаков, крыш и колоколен церквей должны были посеять панику среди населения.
