Хроника жизни семьи Сталина - Колесник Александр Николаевич (электронные книги без регистрации txt) 📗
в) Д. убежден, что русское руководство будет защищать Москву. Но если даже Москва будет сдана, то это ни в коем случае не будет означать конца войны. Д. считает, что немцы сильно недооценивают психологическую сторону Отечественной войны народов СССР.
г) Во всей стране считают, что виды на урожай этого года очень хорошие.
Интересно указание о воздействии немецких листовок на красноармейцев. Так, например, из листовок стало известно, что по солдатам, которые бросили свое оружие и движутся в белых рубахах, огонь вестись не будет. Этому призыву, видимо, последовало несчетное количество солдат».
Анализ этого протокола позволяет сделать вывод о том, что стратегических секретов Яков не знал и использование его в этом направлении было бессмысленным. Ответы, данные им, били известны гитлеровцам и без него. В их руках были в этот период многие пленные офицеры различных рангов, знавшие куда более важные данные.
Что касается вопроса о браке его отца с Каганович, то немцы в этот период усиленно распространяли листовки, в которых утверждалось, что Роза Каганович, сестра Л. Кагановича, стала женой Сталина, стремясь вызвать у красноармейцев и советских граждан антисемитские настроения и использовать их в своих интересах для разложения армии и населения СССР.
Миф о третьей жене Сталина возник еще в 1932 году, сразу же после смерти Н. Аллилуевой, в связи с неоднократными приездами Каганович на дачу и кремлевскую квартиру Сталилина. Тогда говорили, что он женится на ней. Но этого не произошло. Тем не менее с целью компрометирования Сталина в первые дни войны немцы сбрасывали на позиции советских войск сотни тысяч листовок, в которых утверждали, что советский Верховный Главнокомандующий является агентом «международного сионизма», и в качестве доказательства приводили его родство с Кагановичем. Эта грубая немецкая фальшивка дожила до наших дней. В эту историю вплели даже Г. К. Жукова, который на одном из правительственных заседаний грубо ответил Сталину и, как передает «упорные слухи» Е. А. Ященко из г. Назарово Красноярского края, «присутствующая там же его жена выстрелила из пистолета в Георгия Константиновича, но промахнулась, а он или его телохранители убили ее наповал. Говорят, что это и стало причиной понижения после войны Жукова в должности и его перевода из центра. Ведь действительно Жуков стал министром обороны после смерти И. В. Сталина».
Незнание настоящих причин отстранения Жукова привело к возникновению версии о покушении на него, истоки которой были найдены в прокатившихся после войны необоснованных арестах лиц еврейской национальности. Люди не знали правды поэтому многое придумывали.
После допроса Яков был передан в распоряжение специалистов с целью вербовки. Он достойно прошел через первое испытание в плену, что впоследствии отметил, вспоминая, капитан Штрикфельд: «Хорошее, умное лицо со строгими грузинскими чертами. Держал себя выдержанно и корректно… Компромисс между капитализмом и коммунизмом категорически отвергал. Нe верил в окончательную победу немцев».
Якову было предложено написать письмо семье, выступить по радио, издать листовки. Все это он безоговорочно отверг.
Тем не менее геббельсовская машина дезинформации заработала на полный ход. Были сфабрикованы и использованы различные варианты «кричащей» листовки: «Следуйте примеру сына Сталина! Он сдался в плен. Он жив и чувствует себя прекрасно. Зачем же вы хотите идти на смерть, когда даже сын вашего вождя сдался в плен? Мир измученной Родине! Штык в землю!»
Ни протокол допроса, ни немецкие листовки не дают ответа на вопрос, как все-таки Я. Джугашвили попал в плен. О добровольной сдаче, конечно, речи быть не может, что подтверждается его поведением в плену и безуспешными попытками фашистов завербовать его.
Существует, однако, одна версия, которая кажется вполне обоснованной. Участница войны, бывший военфельдшер Ковалева Лидия Никитична из Москвы, приводит такой услышанный ею разговор о Якове: «Солдаты сидели у санитарной землянки. К разговору я не прислушивалась, но восклицание разведчика Катамадзе привлекло мое внимание: „Хэ! Чтобы Яшка сдался добровольно в плен – брехня. За Яшкой охотились лучшие немецкие шпионы! Рядом с ним был предатель. Один раз его оглушили и уже потащили, но выручили друзья. После этого Яков стал замкнутым и подозрительным, сторонился людей, и это его погубило. Чтобы скомпрометировать И. В. Сталина, Якова оглушили и выкрали“. Кто-то спросил: „Откуда знаешь?“ Катамадзе ответил: „Друг сообщил“. Такое неправдоподобное предположение о пленении Якова Джугашвили я слышала не один раз. Воинов грузинской национальности было много, и если это не предательство, то откуда фашистам стало известно, что это был именно Яков Джугашвили, сын Сталина».
А вот что говорится в другом документе, написанном участником Великой Отечественной войны И. Д. Дубовым: «Я не только свидетель тех событий, но и непосредственный их участник. Я служил командиром радиоотделения 5-й батареи 14-го гаубичного артполка 14-й бронетанковой дивизии. О том, что 6-й батареей этого же полка будет командовать сын Сталина, мы узнали еще накануне войны.
Когда началась война, несколько дней ушло на перевооружение и переобмундирование полка. Затем мы своим ходом по Смоленской дороге двинулись на запад. В районе станции Лиозно нам приказали занять позиции, где мы простояли несколько дней. 4 июля 1941 г. мы снова двинулись на запад,миновали г. Витебск и выбрали позиции западнее этого города, кажется, на восточной стороне р. Западная Двина. Здесь 5 маявпервые вступили в бой.
Наблюдательный пункт был один для всего дивизиона. На нем находились командир дивизиона, командиры 4, 5 и 6-й батарей, а также разведчики, связисты и радисты. Я, как командир радиоотделения 5-й батареи, также находился здесь с несколькими радистами и радиостанцией 6-ПК. Естественно, здесь же был и Я. Джугашвили. 3 дня, 5, 6 и 7 июля, наша дивизия пыталась выбить немцев из занимаемых ими позиций, но отсутствие поддержки со стороны нашей авиации не позволяло добиться этого, и мы каждый раз возвращались на исходные позиции.
Телефонную связь между НП (наблюдательный пункт) и огневой позицией дивизиона часто рвало немецкими снарядами. Тогда команды на ведение огня мне приходилось передавать по радио. К концу дня 7 июля закрепленная за мной радиостанция вышла из строя. Необходимо было нести ее в мастерскую дивизии.
А в это время поступил приказ: ночью построить блиндажи на НП. Всю ночь шли работы по рытью котлованов, заготовке брёвен в ближайшем лесу и доставке их на НП. В это время на НП из числа красноармейцев и младших командиров оставались только те, кто копал котлован и приносил бревна. Часовых не выставляли. Я участвовал в доставке бревен на НП. Из-за темноты почти невозможно было рассмотреть лица тех, кто находился на НП. Да и некогда было этим заниматься – нас торопили со строительством блиндажей. К рассвету 8 июля блиндажи были построены, и я с разрешения командира взвода с другими радистами и радиостанцией направился в мастерскую дивизии. Путь туда лежал мимо огневых позиций, где нам предложили позавтракать. Мы кончали завтрак, когда огневые позиции начала обстреливать немецкая артиллерия. Орудийные расчеты тягачами стали выводить орудия из-под обстрела. Мы с радиостанцией также направлялись к дороге. И вдруг встретились с автомашиной, на которой ехали все те, кто был на НП. Старшего лейтенанта Я. Джугашвили среди них не было.
Оказалось, что с утра 8 июля нашу дивизию передислоцируют на несколько десятков километров южнее. Зачем же мы тогда ночью строили блиндажи? Немцы не мешали нам перемещаться, только самолет-разведчик «рама» кружил над нами.
Вскоре началось отступление в восточном направлении. Полк, отходил в полном составе, и в окружение не попал ни он, ни 6-я батарея.
О том, что Я. Джугашвили оказался в немецком плену, я узнал позже из немецких листовок. Анализируя всю обстановку, нужно прийти к выводу, что пленение Я. Джугашвили случилось в ночь с 7 на 8 июля во время строительства блиндажей на НП. Темнота. Постоянное движение. Людей на НП мало. Часовых нет. Вполне вероятно, этим и воспользовались немецкие разведчики.
