Так начиналась война - Баграмян Иван Христофорович (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
Он узнал меня:
— А! Привет, кавалерист! Каким ветром? Я объяснил, по какому поводу прибыл. Белов посерьезнел.
— Можете доложить командующему, что дивизия совершает марш в строгом соответствии с планом. Обмороженных нет, по всем маршрутам организованы обогревательные пункты. Походные кухни обеспечивают людей на привалах горячей пищей. Все свое имущество мы вывезли, что называется, до последнего гвоздика. Так что — все в порядке.
Командир дивизии показал на карте движение колонн. Порядок образцовый.
Нам принесли по кружке горячего чая — очень кстати в эту морозную ночь.
— Что, дружище, окончательно изменил кавалерии? — спросил Белов. — Или это судьба-злодейка забросила в армейский штаб?
— А я не жалею. Кавалерия свое дело сделала. Будущее теперь за механизированными войсками. Что же касается работы в крупном штабе, она каждому на пользу. Так что мне сетовать на судьбу нет причин. А вот ты, прирожденный кавалерист, и вдруг командуешь горнострелковой дивизией? За какие такие провинности?
Белов помрачнел, вздохнул:
— Так получилось. Я — солдат. Приказали — командую пехотой, прикажут — поведу в бой механизированное соединение. Эх! А все-таки с какой радостью я принял бы сейчас кавалерийскую дивизию! Все там мне знакомое, родное, не то что в пехоте. — Он хлопнул ладонью по карте: — Вот смотрю — растянулись колонны, тяжело топать пехотинцам сквозь вьюгу. Посадить бы молодцов на коней! И такова уж сила привычки: стану рассчитывать скорость движения колонн и невольно исхожу из возможностей конницы…
В течение нескольких суток мы не расставались с Беловым, объехали все части на марше. Покинул я дивизию, когда она вся подтянулась к месту назначения. Тепло попрощался с Павлом Алексеевичем. Не знали мы с ним тогда, что вскоре лихой конник вернется в свою стихию. Его кавалерийский корпус отличится в боях за Москву, станет гвардейским…
НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ
Доложив Парусинову о выполнении задания, иду к начальнику штаба.
— Здравствуйте, Баграт Исаакович, — с порога приветствую полюбившегося мне молодого генерала.
Оторвав взгляд от лежавших на столе бумаг, он шутливо ответил:
— Здравствуй и прощай, дорогой! — Улыбнулся, заметив мое недоумение. — Поздравляю с новым назначением: едешь в Киев начальником оперативного отдела штаба округа. Вот приказ.
Генерал протянул мне бумагу. Быстро пробегаю ее глазами:
«Выписка из приказа Народного комиссара обороны…
Полковника Баграмяна И. X. освободить от занимаемой должности и назначить начальником оперативного отдела — заместителем начальника штаба Киевского Особого военного округа…»
— Ничего не понимаю…
— Чего тут понимать?! Сдавай дела своему заместителю.
Сдачу дел я начал не спеша, рассчитывал выехать в Киев после Нового года. Но позвонил генерал Рубцов. Мой предшественник переводился в Москву, очень радовался этому и потому торопился.
— Я тебя очень прошу. До Нового года я должен быть в Москве.
Перед отъездом я обошел всех своих начальников и товарищей по службе.
Командующий попрощался со мной в своей обычной манере: сухо и подчеркнуто официально. Я почувствовал, что мой уход нисколько его не трогает. С начальником штаба мы расстались как старые друзья. Баграт крепко обнял меня и напутствовал горячими пожеланиями успехов на новом поприще.
На следующий день я уже был в Киеве. Петр Николаевич Рубцов очень обрадовался:
— Наконец-то! Ну, прежде всего поздравляю. И прошу поскорее высвободить меня.
Хотелось без спешки, постепенно освоиться с кругом своих новых обязанностей. Но Рубцов не поддавался ни на какие уговоры и, свалив на мои плечи все дела, умчался в Москву.
Масштабы работы теперь у меня были огромные. Справлюсь ли? Но военному человеку в такие моменты сомнение противопоказано. Коль назначен, так сделай все, чтобы оправдать доверие,
Командующего, начальника штаба и члена Военного совета округа я не застал: они были на совещании в Москве. Принял меня первый заместитель командующего генерал-лейтенант Всеволод Федорович Яковлев. Беседа с ним была короткой и закончилась бодрым напутствием:
— Иди трудись.
Более долгими были беседы с помощником командующего по военным учебным заведениям генералом Василием Евлампиевичем Белокосковым, начальником артиллерии генерал-лейтенантом Николаем Дмитриевичем Яковлевым, начальником управления политической пропаганды бригадным комиссаром Андреем Ивановичем Михайловым, заместителем начальника штаба округа по организационно-мобилизационным вопросам — моим товарищем по учебе и работе в Академии Генерального штаба — генерал-лейтенантом Германом Капитоновичем Маландиным, начальником связи генерал-майором Дмитрием Михайловичем Добыкиным и другими лицами руководящего состава округа. Все это люди разные и интересные. Позже читатель ближе познакомится с ними.
А дел было невпроворот. Офицеры оперативного отдела трудились в поте лица: срочно дорабатывались наметки нового плана прикрытия государственной границы, который с таким нетерпением ожидался в войсках, готовились очередные сборы руководящего состава округа и армий, планы проведения окружных командно-штабных учений и занятий по оперативной подготовке, детально изучался театр военных действий — всего просто не перечислить,
Среди этих хлопот присматриваюсь к подчиненным.
Первое отделение, ведавшее оперативными делами, возглавлял сорокалетний полковник Александр Иванович Данилов, мой заместитель, знающий и опытный командир. В Красной Армии служил с восемнадцати лет, окончил с отличием Военную академию имени М. В. Фрунзе. В финской кампании был ранен в ногу и на всю жизнь остался хромым. Энергичный, подвижный, шумливый, он не любил сидеть на месте: всегда куда-то спешил, распоряжения отдавал на ходу. Я не выношу нервозности в работе, и поэтому с первых же дней мне пришлось сдерживать своего излишне горячего заместителя. Но на мои попытки вести работу в более спокойной и деловой обстановке он реагировал весьма болезненно.
Это отделение было укомплектовано наиболее подготовленными работниками. Нравились мне подполковники Михаил Григорьевич Соловьев, Андрей Федорович Федоров, Василий Савельевич Погребенко. У всех троих — высшее военное образование и солидный опыт. Под стать им были майоры Новиков и Крайнев, капитаны Липис и Мухин.
Обязанности начальника второго отделения, которое в мирное время занималось оперативной подготовкой генералов и офицеров округа, выполнял несколько флегматичный подполковник Н. Г. Запасько, тяготившийся штабной работой и настойчиво добивавшийся перевода на командную должность. Нам вскоре пришлось удовлетворить его желание. Он ушел командовать полком, а на его место из штаба 12-й армии прибыл известный уже читателю капитан Александр Иванович Айвазов, которого я успел полюбить за инициативу, живой и острый ум. Наиболее опытным здесь был майор Федор Степанович Афанасьев, недавно пришедший с должности начальника разведотдела штаба 27-го стрелкового корпуса. Полюбились мне два бравых старших лейтенанта! Михаил Михайлович Саракуца и Александр Николаевич Шиманский. Были они молоды, но недостаток служебного опыта возмещался кипучей энергией и неугасимым задором.
Третье отделение, обеспечивавшее скрытность управления войсками, возглавлял спокойный и рассудительный интендант 1 ранга Евгений Владимирович Клочков. Людей здесь было мало, а работа на них лежала огромная. До октября 1940 года ею занимался самостоятельный отдел штаба. Теперь его сократили, превратили в отделение и передали нам. Это было ошибкой. Когда началась война, отдел пришлось восстановить.
Несколько слов о нашем немногочисленном техническом аппарате. Руководил им старательный и педантичный заведующий делами техник-интендант 2 ранга Гнилобок. Были у нас прекрасный чертежник Воскресенский и трудолюбивые машинистки Мария Федоровна Лившиц и Мария Семеновна Лембрикова.
В канун Нового года я по привычке до позднего вечера засиделся в штабе. От работы меня оторвал телефонный звонок.
