Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности - Хаманн Бригитта (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
Волнения в Цислейтании продолжались несколько месяцев. Настрой становился всё более радикальным, причём даже у обычно умеренных христианских социалистов и немецких социал-демократов. Правительство не справлялось с беспорядками, которые вспыхнули в Северной Богемии, а затем, перекинувшись на Прагу и Вену, переросли в настоящую революцию немецких националистов против многонационального государства, «польского правительства» и правящего дома. В Богемии пришлось ввести чрезвычайное положение.
Судетская область была традиционным оплотом шёнерианцев; Шёнерер, Вольф и Штайн избирались именно от судетских округов. И вот настало их время! Устраивая демонстрации против «польского» правительства под лозунгом «Немецким областям — немецких чиновников», они пользовались широкой поддержкой у населения. Вольф проявлял в этой борьбе особое рвение — в радикальных популистских речах он представлял межнациональный конфликт как освободительную борьбу немцев. Вольф призывал к «Germania irredenta» и не раз обвинялся в оскорблении величества и государственной измене [1028].
Для государства Габсбургов ситуация стала угрожающей, когда немцы парализовали работу Рейхсрата во время столь непростого обсуждения законопроекта. Они не скрывали своей цели — свержение правительства Бадени. Вольф и здесь проводил неожиданные акции, устроив настоящий террор меньшинства против большинства и используя в речах крайне резкие выражения, до той поры в парламенте не принятые: «Немецкий народ в Австрии пытаются польской плетью вытрясти из его шкуры и загнать в славянскую. Но остались ещё парни, не утратившие разум. Мы не позволим отнять у нас самое святое, нашу национальность. Насилие над нами только ещё больше разожжёт пламя народного гнева. Наша сомкнутая фаланга готова на всё, чтобы отстоять честь немецкого народа» [1029].
В этой напряжённой обстановке к теснимым чехам примкнули остальные «ненемецкие» депутаты, прежде всего поляки. В парламенте не прекращались ругань и драки. Немецкие студенческие корпорации устраивали демонстрации перед Рейхсратом, прославляя своих героев.
Очевидец свидетельствует, что Вольф метил лично в Бадени: «Он вышагивал прихрамывая вдоль скамьи, где сидели министры, и таращился на него наглейшим образом, шипел в его сторону оскорбления и издевательски смеялся ему в лицо» [1030]. Граф Бадени попался в ловушку и вызвал Вольфа на дуэль. Тот немедленно принял вызов, поставив тем самым Бадени в дурацкое положение, чего собственно и добивался. Дуэль с точки зрения закона — это преступление, хотя её и предписывал кодекс чести, а наказания за неё обычно не бывало никакого. Явившись на дуэль, премьер-министр подписал бы себе смертный приговор в политике. Бадени подал императору прошение об отставке, однако Франц Иосиф отказался её принять и оставил его на посту.
В результате между премьер-министром и главным радикалом парламента состоялась дуэль на пистолетах, с каждой стороны по три выстрела. Победителем вышел, как и ожидалось, известный дуэлянт Вольф, ранивший Бадени в руку. Поединок стал международной сенсацией, сильно навредив репутации монархии. А Вольф сделался знаменитостью.
Беспорядки и протесты против закона о языках продолжались как на улице, так и в Рейхсрате. В ноябре 1897 года председатель парламента, поляк Давид фон Абрахамович, которого поддержал Карел Крамарж, был вынужден вызвать в Рейхсрат полицию. Шёнерера, Вольфа и нескольких немецких социал-демократов силой выволокли из зала заседаний на улицу, где демонстранты встретили их овациями. Вольфа как самого радикального арестовали за насильственные действия и препроводили в тюрьму окружного суда, что стало причиной новых митингов. Но теперь уже перед зданием суда и с непременным исполнением «Стражи на Рейне». Студенты братались с рабочими во имя общей борьбы с «польским» премьер-министром.
В этой крайне опасной ситуации новый бургомистр Вены д-р Карл Люэгер заявил, что более не в состоянии обеспечивать порядок в столице. Правительство Бадени сдалось и ушло в отставку. Несколько часов спустя Вольфа освободили и чествовали как национального героя, даже сочинили «Марш Карла Германа Вольфа»; именем Карл Герман стали называть новорождённых. На следующих выборах в 1901 году шёнерианцы получили 21 место в Рейхсрате вместо прежних 8 — главным образом благодаря Вольфу.
Постановления о языках, вызвавшие такую волну возмущения, отменили. Но спокойствие так и не наступило. Теперь вместо немцев в оппозицию ушли обозлённые чехи. Они парализовали работу Богемского ландтага и Рейсхрата в Вене. Конфликт между немцами и чехами в Богемии стал неразрешимым. Те немногие политики, которым удалось сохранить во время этой смуты ясную голову, имели все основания для тревоги: удастся ли сохранить Дунайскую монархию в целостности и возможно ли ею вообще управлять?
Создание Немецкой радикальной партии
Триумф Вольфа осложнил его отношения с Шёнерером, чья популярность явно шла на убыль. В 1902 году Вольф отмежевался от «вождя» и основал вместе с единомышленниками «Свободную пангерманскую партию» или «Немецкую радикальную партию», которая с самого начала задумывалась не как элитарное, а как массовое объединение немецких националистов, отвечающее политической реальности нового времени. Он дистанцировался от «прусской заразы» Шёнерера и объявил о лояльности правящему дому Габсбургов и Австро-Венгрии. Благодаря этому его приверженцы, в отличие от шёнерианцев, не считались врагами государства и имели возможность занимать государственные и офицерские должности. Вольф шёл на сотрудничество с правительством и принимал участие в работе над конкретными вопросами по своему избирательному округу Траутенау в Богемии. Его главной задачей оставалась защита прав немецкого меньшинства во всех регионах, в первую очередь в Богемии, но также в Галиции, Словении и других землях. Все немецкие студенческие корпорации переметнулись к нему.
Что же до партийной программы, то Вольф во многом придерживался положений Линцской программы 1882 года: «Прочь от Венгрии», особый статус для Галиции и Буковины, отмена 14 параграфа о чрезвычайном положении, разделение церкви и государства, либеральная реформа семейного права и школьного образования. И, разумеется, Вольф тоже требовал признать немецкий государственным языком Цислейтании и ввести название «Австрия» для западной части империи.
«Пангерманский орёл для пангерманских союзов»: Насмешка над разногласиями между Шёнерером (слева) и Вольфом
Шёнерера и Штайна особенно возмущало то, что вольфианцы выступали за всеобщее равное избирательное право, якобы предавая тем самым «немецкий народ». Во время Боснийского кризиса 1908 года немецкие радикалы также поддержали правительство, хотя большинство немецких партий выступили против действий Австро-Венгрии на Балканах. Таким образом, вольфианцы ставили верность династии выше верности немецкому народу, что возмутило не только пангерманцев, но и другие партии, включая социал-демократов. Фридрих Аустерлиц писал в «Арбайтерцайтунг»: «Называют себя немецкими радикалами, а на самом деле — черно-жёлтые ветераны, услужливые придворные лакеи!» [1031] Пронемецки настроенный социал-демократ Энгельберт Пернерсторфер выразил сожаление, что Вольф не оправдал надежд пангерманцев: «Если бы ему достало серьёзности и самодисциплины, он мог бы стать вождём» [1032].
После смерти Люэгера в 1910 году вольфианцы подхватили его лозунг о «Великой Австрии», придав ему новое звучание: «Великая Австрия — это единое централистское государство, включающее в себя всю территорию Габсбургской монархии, где нет места самостоятельным королевствам [намёк на Венгрию — прим. автора]; это Австрийская империя, не только единая и централистская, но и, разумеется, управляемая немцами, что исключает не только дуализм, триализм и федерализм, но и любые ненемецкие национальные центробежные течения. Такая Великая Австрия возможно только при главенстве немцев». Потому что немцы «самый многочисленный и самый сильный единый народ», славяне же принадлежат к разным нациям.
