Хроника Монтекассини. В 4 книгах - Марсиканский Лев (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
99. В это же время некий брат по имени Иоанн, в то время как уплачивал долг природе и уже лежал без движения и речи, внезапно пришёл в себя и сообщил, что видел отца Бенедикта, стоявшего в церкви вместе с толпой умерших монахов, и короля Рожера, входящего в эту церковь и уносящего все сокровища Монтекассинской церкви. Когда он добрался до ступеней кафедральной церкви, мертвецы, которые стояли в отдалении в церкви, набросились на него и убили. Когда он сказал это, то прибавил: «Чтобы вы убедились в том, что я говорю правду, знайте, что я тут же уйду из этого мира. Но, если я и дальше буду жить после этого, то твёрдо знайте, что я сказал неправду». Сказав это, этот брат почил. Мы же, обсудив рас-казанное видение и удержав в памяти, видим, что оно уже почти полностью исполнилось, раз видим, что почти все сокровища этого места увезены происками короля Рожера. Случилось же всё это в канун дня Богоявления.
100. После этого аббатом и братьями было решено, что двенадцать из старших братьев монастыря должны босиком отправиться в город, где находились уже названный канцлер и избранный епископ Капуанский, и смиренно умолять их дать время, в течение которого братья, которые были в послушничествах, могли бы собраться, чтобы вместе с ними по общему совету дать им подобающий ответ по поводу вышеуказанного дела. В то время как это было сделано, вся община с плачем и стонами проводила их до ворот монастыря. Когда же они ушли, братья вернулись в церковь блаженного Бенедикта, и кто мог бы рассказать, сколько там было пролито слёз? Ибо все они, распростёршись на земле, бились головами о пол церкви и с плачем и криком души умоляли Господа о милосердии, о том, чтобы он позаботился об этом месте. Наконец, они обратились к блаженному Бенедикту и, как если бы видели его присутствующим, говорили: «О достойнейший и святейший отец, ты обещал, что после ухода из жизни окажешь твоим ученикам больше пользы, чем если бы ты был жив658. Поэтому мы заклинаем тебя Отцом и Сыном и Святым Духом, чтобы ты, как и обещал, защитил нас и это место и оградил от всякого зла». После этого братья, взяв древо животворящего креста и руку святого апостола и евангелиста Матфея и святого исповедника Мавра, решили с литаниями отправиться по церквям, расположенным внутри монастыря. Когда они совершили молитвы смирения и похвалы Господу в церкви блаженного Мартина, то, выйдя оттуда по окончании молитв о заступничестве, направились в церковь блаженного первомученика Стефана; там, в то время как один из братьев пошёл вперёд, чтобы открыть ворота базилики, то обнаружил их запертыми. Ибо брат, который отвечал за эту церковь, был одним из тех двенадцати, которые пошли к канцлеру, и, забыв оставить ключ от церкви, унёс его с собой. Когда тот, который пошёл вперёд открывать церковь, вернулся, то рассказал о том, что было, и сказал тем, которые шли первыми, чтобы они возвращались. И вновь то те, то другие прибегали и точно так же находили ворота запертыми и старались рассказать об этом братьям. Брат же, который нёс крест, не зная что делать, побуждая следовать за собой, подошёл к воротам церкви и, как только дотронулся до запоров, те тут же раскрылись по воле Божьей. Возрадовавшись по этому поводу, они вознесли Богу хвалу и, со всем благоговением и сокрушением сердца совершив там молитвы литаний, вернулись в церковь отца Бенедикта и, таким образом, с плачем и печалью исполнили службы этого дня. Тогда в них сбылось реченное через пророка659: «Праздники ваши обратились в скорбь»660. Когда братья, которые были посланы к канцлеру, прибыли к месту, в котором отец Бенедикт однажды в течение года беседовал со своей сестрой661, декан и те, которые прежде спустились вместе с ним ради этого дела, узнав об их приходе, отослали их обратно в монастырь, сказав, что канцлер из-за такого дела скорее впадет в гнев, нежели склонится к милосердию. Канцлер же, после того как услышал, что братья с рукой блаженного Мавра умоляли по святым церквям о милости всемогущего Бога, обуянный гордыней, начал изрыгать многие угрозы против монахов, говоря, что отрежет им губы и носы и обрежет одежды их наполовину, до чресл662, и, как второй Никанор663, произносил оскорбительные слова против Бога и его святых, говоря, что надежда, которую монахи возлагали на Бенедикта и Мавра, напрасна и принесёт им скорее погибель, нежели спасение. После этого, побуждаемый сильнейшим негодованием, он направил письма живущим в Калабрии, Самнии, Апулии, Лукании и Калабрии, чтобы они как можно скорее пришли с различными осадными машинами для штурма и взятия Монтекассинского монастыря. Аббат же, видя, что канцлер помышляет о его смерти и взятии монастыря, посоветовавшись с немногими, отправил послов к Ландульфу из святого Иоанна, который тогда стоял на стороне императора, велев ему прийти и, приняв под свою защиту Монтекассинский монастырь, защищать его против тех, которые попытаются его захватить. Однако, поскольку днём этого сделать было нельзя, это было исполнено ночью. Когда с обеих сторон были принесены клятвы, на третий день после праздника Богоявления, в пятницу664, рыцари уже названного Ландульфа были введены в монастырь и им были переданы укрепления. Ландульф же, придя после этого в Монтекассино, доставил аббату и братьям решимость, а врагам - величайшее смятение. Канцлер, узнав, что Ландульф пришёл в Монтекассино, оставил город Аквин, в котором находился, и через Сант-Анджело в Майолизи665, перейдя реку Лирис, отправился в Миньяно, где был поражён тяжким недугом и велел нотарию писать письма, чтобы все, которые проживали в государстве короля Рожера, пришли для захвата Монтекассинского монастыря. В то время как тот старался это исполнить, этот умер внезапной смертью. После этого аббат с братьями решил в течение трёх дней умолять всемогущего Бога о милости, чтобы Оц с неисчерпаемой милостью даровал Монтекассинской обители мир и спокойствие. И поскольку из-за смуты и волнений они не могли в те дни хранить молчание, они решили в течение трёх дней после вечернего богослужения петь в церкви по одному псалму каждую ночь. Но, прежде чем они начали эту трёх-дневку, аббат, поднявшись в зал капитула, просил по монастырскому обычаю прощения и сделал исповедание в своих прегрешениях. Точно так же и все братья вслед за ним сознались, что погрешили против устава отца Бенедикта, и аббат, даровав им таким образом прощение, разрешил их от всех отлучений, сделанных в Монтекассинской обители, которые они некогда на себя навлекли.
101. Далее, в эти дни, в то время как некий брат по имени Бон, утомившись после утренней службы, отдыхал в церкви блаженного первомученика Стефана, блаженный Бенедикт, явившись ему в видении, сказал: «Много несчастий, смятений и большие материальные убытки терпите вы из-за этого дела, но положитесь на Господа и могущество силы Его666, ибо мой дом по-прежнему будет восстановлен и возвращён в прежнее состояние. Я повелеваю, чтобы вы со всем усердием в просьбах умоляли блаженнейшего Мавра, чтобы благодаря его несомненному заступничеству вы избавились от неминуемой опасности и смуты»; и с этими словами исчез. Проснувшись, брат по порядку рассказал аббату и братьям то, что видел и слышал. Поэтому на общем собрании братьев было решено во все воскресные дни при входе в церковь после антифона блаженному Бенедикту добавлять ещё и антифон блаженному Мавру и точно так же во все праздничные дни, в которые следует совершать коллекту667, произносить ему антифон и молитву, как и в обычные дни. Между тем вся земля отпала от верности аббату и братьям, за исключением замка Казина668; причиной и поводом к этому стали люди из замка Сант-Анджело. Ибо они, приняв врагов монастыря внутри замка, первыми начали нападать на Монтекассинскую обитель. После этого пономарь Бертульф, родом кимвр, и Атенульф по прозвищу Марсиканец направляются ради этого дела к императору Лотарю. Затем все послушничества по Кампании, Пицену, Самнию, Лу-кании и Калабрии были захвачены и выведены из-под власти Монтекассинской обители. Канцлер же, который был главой и зачинщиком такого зла, на семнадцатый день после того, как он приходил сюда в канун Богоявления, дошёл в Салерно до последней крайности, крича: «О Бенедикт и Мавр, за что вы меня убиваете?». Часто повторяя это, он окончил свою жизнь669.
